Алексей Евдокимов. Бюджетники и прочие миллионеры  (8)

С 1 января будущего года обещано пропорциональное повышение зарплат медиков, с 1 сентября 2018-го — повышение минимальной учительской ставки. Что до чиновников, то подготовленный Госканцелярией 26 июля план реформы государственного управления предусматривает новую политику оплаты бюрократического труда: как привязку зарплаты к эффективности работы, так и приближение ее к зарплате менеджеров частных компаний, занимающих аналогичный пост.

В самом общем виде намерения реформаторов во всех трех областях — в медицине, образовании и госуправлении — сводятся к тому, чтобы зарплаты бюджетникам повышать, но параллельно повышению эффективности работы этих самых бюджетников. Тем же семейным врачам, о которых говорится сейчас так много, Минздрав сулит с 1 января доплату в 150 евро в рамках суммы капитации, но "за выполнение отдельных критериев качества".

Однако повышение качества — это пока абстрактное пожелание, а деньги — штука конкретная, в том числе чужие деньги. Многие, подобно герою О. Генри, расценивают каждый лишний доллар в чужом кармане как личное оскорбление. Если же бюджетники принимаются активно "качать права" — как семейные врачи — то народ окончательно отказывает им в поддержке. Как горячо откликнулась сетевая публика на материал с характерным названием "Семейные врачи зарабатывают слишком много"! Ради него мой приятель, никогда не дающий ссылок на СМИ в "фейсбуке", сделал исключение — а от себя написал, что у его собственного семейного врача еще десять лет назад были две новенькие машины и жена не работала.

Конечно, забастовка щедро плеснула бензину на тлеющее всеобщее недовольство. Мало того, что к этим семейным врачам, набирающим ради денег побольше клиентуры, очереди дикие, мало того, что их работа превратилась в конвейер по выписыванию рецептов — так теперь они еще и полное шапито устроили! Опять им, гадам, денег мало!

Вообще, медики и учителя остались риторической фигурой, символом несправедливо обделенного властью народа, разве что в статьях левых публицистов. В частных разговорах давно приходится слышать не сочувствие в адрес этих якобы несчастных бюджетников, а брюзгливые жалобы: на поборы в школах, на взятки в больницах, на плату в поликлиниках. Про чиновников и вовсе говорить нечего: эти воспринимаются в обществе как биологический враг, паразитический организм — и не сказать чтоб совсем безосновательно.

Брюзжать вообще приятно, особенно когда есть повод. И все-таки стоит помнить вот о чем. Учение и лечение — это сложная, тяжелая работа, требующая высокой квалификации. И не бывает хорошего обучения и качественных медицинских услуг там, где престиж профессии и зарплаты низки. Врач, например, в большинстве развитых стран — профессия завидная и высокодоходная.

Еще более крамольную вещь скажу: чиновникам, от которых требуешь качественной работы, тоже надо хорошо платить. Чтобы сфера госуправления не превращалась в синекуру для непрофессионалов, она должна конкурировать со сферой частного менеджмента: квалифицированному управленцу должна казаться привлекательной работа на государство. Так что рассуждения латвийских властей о том, что казенная бюрократия должна ориентироваться на ценности частного бизнеса — гибкость, целесообразность, экономию, эффективность (об этом красиво говорил директор Госканцелярии Янис Цитсковскис) — они в целом правильные.

Однако понятно, что массовое раздражение в адрес зажравшихся бюджетников вызвано не только завистью. А еще и очевидным всем низким качеством работы этих самых бюджетников. В Латвии в целом плохо и не бесплатно учат, плохо и дорого лечат, плохо и неэффективно управляют.

И вот правительство, взявшись реформировать все эти сферы, говорит: мы будем повышать зарплаты, одновременно привязывая их к эффективности работы.

Чисто теоретически оно все говорит правильно. Но, как гласит соответствующий бородатый анекдот, "теоретически, сынок, мы с тобой миллионеры, а практически…" А практически более-менее понятен лишь тезис о зарплатах. Насчет эффективности, ее критериев и методов ее повышения — пока сплошной туман.

"Лучше меньше да лучше", — вроде как провозглашает правительство. Меньше школ (в особенности — 10-12 классов) и вузов. Меньше пациентов на одного семейного врача. Меньше чиновников — да-да, крупные бюрократы сами провозглашают намерение урезать бюрократический аппарат, кто б мог подумать!

Но из всех этих мер четкой и исполнимой пока видится одна — насчет сокращения школ. Это штука простая в теории и несложная в исполнении, к тому же легко интерпретируемая в терминах борьбы за национальные ценности и латышский язык. Уже с медициной все куда сложней и неопределенней: например, на вопрос о том, как в реальности добиться "идеальной практики" тех же семейных врачей (чтобы на каждого приходилось не больше полутора тысяч пациентов), никакого внятного ответа пока, кажется, не прозвучало. Ну а что касается сокращения бюрократов и повышения эффективности оставшихся, то комментарии под соответствующими сообщениями недаром сводятся к трем хрестоматийным слогам: "Не-ве-рю!". Потому что маленький, эффективный и деидеологизированный (совсем как в идеальном бизнесе) госаппарат — это прямая противоположность тому, что выстраивалось в Латвии все последние четверть века с лишним.

Именно поэтому, кстати, у нас так плохо лечат и учат. Ведь за условия и оплату труда врача и учителя отвечает стоящий над ним чиновник. Низкое качество медицины и образования — производные от низкого качества государственного управления.

И выйдет ли что-то путное из затеянных ныне реформ, зависит от них же, от чиновников. От того аппарата, от той системы, что 26 лет кряду демонстрировала крайне невысокую эффективность. Может ли она вдруг оказаться эффективной теперь? Теоретически может. Наверное. Но тут снова приходится вспомнить бородатый и грубый анекдот: "Теоретически, сынок, мы с тобой миллионеры, а практически…"