Теперь он полным ходом реализует кампанию за всеобщий режим экономии. Запрет на проведение рождественских и новогодних балов, или, точнее, запрет проводить их за бюджетные средства — закономерный элемент этой кампании. Так же, как и ограничения на отправку поздравлений и раздачу подарков. Средства надо экономить. Можно было бы с этим согласиться, однако есть одно или даже несколько годманисовских «но», которые сам Годманис на этот раз, правда, старается не употреблять. Речь идет о сигнале обществу и экономическом эффекте экономии.
Возьмем запрет на праздники. Это означает, что работы не будет у организаторов праздничных мероприятий, актеров, для которых это — самое урожайное время. Заказов не будет у предприятий общепита, снизятся доходы парикмахеров и салонов красоты. Неполученные этими людьми деньги не попадут к крестьянам, переработчикам пищевой продукции и многим другим. Будет реально снижен объем ВВП и сэкономлены бюджетные средства, которые в нашу эпоху по большей части представляет собой запись в бухгалтерских документах. Фактически, Годманис дает сигнал: сидите на печи, чешите живот и не тратьте, копите. Допускаю, что Годманис имел в виду что-то иное, но во всех его выступлениях последнего времени по ТВ ничего другого обнаружить не удалось.
Интересно, что правительства развитых стран призывают общество к противоположному — тратить, стимулируя таким образом чахнущую экономику. Что-то подобное пытался донести до общества президент Банка Латвии Илмар Римшевич, однако благодарных ушей не нашел и — по крайней мере, в интернет-среде — был сожран. Это можно понять, поскольку жителям Латвии на протяжении многих лет рассказывали, что государство — это что-то вроде предприятия или даже семьи, и неистраченный лат сэкономлен, то есть почти что заработан. По принципу — ходя пешком, заработай те сантимы, что не потратил на бензин или билет. Или, проведя вечер дома у телевизора вместо театра, заработай 10 латов. Такое примитивное понимание экономических процессов в стране в комбинации с домыслами о громадном долге правительства (который на самом деле третий с конца в ЕС) обеспечивает высокую общественную поддержку любым мероприятиям по экономии.
Однако допустим, что Годманис прав, и он ведет латвийское общество в правильном направлении. Допустим. И все же хотелось бы слышать и серьезное обоснование для этой преувеличенной экономии. Дело в том, что в течение последних месяцев это обоснование существенно менялось.
Еще в сентябре Годманис и министр финансов Атис Слактерис жаловались, что стране негде будет занять денег, потому что свободных средств в мире нет, и в данный момент никто никому не хочет давать в долг. Жителей запугивали ухудшением кредитных рейтингов страны в случае увеличения бюджетного дефицита, что приведет к росту процентных ставок для всех получателей кредитов.
Сегодня эти аргументы звучат уже даже не смешно. Они пахнут чистейшей ложью, или в лучшем случае некомпетентностью. Потому что выходит, что без особых проблем можно найти не только 200 миллионов на спасение Parekss banka, но и занять пару миллиардов у МВФ. По поводу кредитных рейтингов тоже никто не говорит ни слова, потому что на эти оценки никто внимания не обращает. Сами кредитные агентства спасаются от смывания в выгребную яму истории.
В то же время мы вроде бы видим, что падение ВВП заметно быстрее, чем ожидалось. К сожалению, свет в конце туннеля не могут разглядеть даже самые большие оптимисты. Это означает и сокращение доходов бюджета, что заставляет экономить все больше, чтобы удержать дефицит бюджета в сколько-нибудь приличных рамках. И здесь мы наконец приходим к ключевому слову, которое скрывается за всей этой суматохой вокруг экономии. На первый взгляд это ключевое слово выглядит как полный bullshit. Речь о приличных показателях.
Анализируя заявления Годманиса, мы видим постоянные манипуляции с цифрами, процентами и другими абстрактными категориями, что очень характерно для представителей точных наук, из которых пришел сам глава правительства. Иногда кажется, что он находится в плену этих цифр и не в состоянии логично объяснить, почему границу бюджетного дефицита надо провести на отметке 1,7%, а не, скажем, 2,7%. Еще несколько лет назад дефицит бюджета в Венгрии достигал 10% от ВВП, а в Германии и Франции превышал 3% при сравнительно неплохой рыночной конъюнктуре. Похоже, Годманис, как суеверный мракобес, боится переступить через какой-то проведенный ранее рубеж.
Со стороны Годманиса ни разу не приходилось слышать анализа, который продемонстрировал бы, насколько благодаря экономии бюджетных расходов снизятся доходы, поскольку в государственной экономике каждый неистраченный лат несет какую-то недостачу в предприятиях. Эквилибристика с цифрами, возможно, гипнотизирует часть общества, однако если более тщательно вслушаться в цифры можно увидеть, что это — хаотичное, ничего по существу не говорящее, украшенное виньетками из чисел пустословие.
Для того, чтобы критика Годманиса не была односторонней, попробую вместо него ответить на вопросы, которые сам ранее задал. Расходы на госуправление надо снижать, но, возможно, сейчас не самый лучший момент для этого. Это следовало сделать еще несколько лет назад, в «жирные годы». Однако лучше поздно, чем никогда. И сейчас на волне всеобщего кризиса будет проще сделать это обрубание. Да, теперь мы упадем в глубокую яму, но потом, когда мы будем из нее выбираться, балласт на ноге будет легче.
Так могли бы выглядеть аргументы Годманиса в пользу экономии. Проблема только в том, что во время первого правления Годманиса экономика Латвии пережила самое глубокое падение на постсоветском пространстве. И из этой ямы не выкарабкалась до сих пор. Может, стоит постараться так глубоко не падать, и не думать о том, как в потом из нее полегче выбираться? Может, меньше думать об экономии, и больше — о том, как увеличить доходы бюджета?
Перевод с латышского DELFI. Публикуется в сокращении. Оригинал статьи здесь.