Вовлечение России в украинский кризис и присоединение Крыма обозначило начало долгосрочных геополитических перемен. Их результат по-прежнему трудно предугадать.
Но уже сейчас мы можем говорить о временных победителях и проигравших среди стран ЕС, геополитические "истории" которых недавние события либо подтвердили, либо поставили под сомнение. До недавних пор в Европе не наблюдалось единодушия по поводу желательного отношения блока к России. И хотя такого консенсуса на горизонте не видно, развитие последних событий укрепило одни и ослабило другие позиции. Эти перемены в балансе мнений могут затронуть также общее отношение ЕС к проблемами безопасности некоторых стран-участниц. Прежде всего, речь идет о странах с большим русскоязычным меньшинством — Латвии и Эстонии.
Польша и три страны Балтии уже давно известны своей "жесткой" линией по отношению к Российской Федерации. Политические элиты этих стран рассматривали Россию, в основном, как ревизионистское, скрытое имперское государство, которое в самой основе чуждо европейским ценностями — власти закона, политической конкуренции и уважению к правам индивида. По мнению этих элит, Россия никогда не рассматривала свое "ближнее зарубежье", особенно бывшие страны СССР, как полностью суверенные государства, к которым надо относиться с уважением. Запугивание, международный шантаж, экономические унижения были ее излюбленным инструментом в отношениях с бывшими колониями. Особую роль играли русскоязычные меньшинства в Латвии и Эстонии. Кремль их непрерывно "палестинизировал" с целью помешать явно прозападным элитам. Благодаря информационной власти и громким заявления о "защите русскоязычных", Российской Федерации удалось вызвать у значительной части русскоговорящих отчужденность по отношению к молодым балтийским демократиям. Возможно, это делалось, чтобы использовать их в качестве марионеток в более крупной геополитической игре. Когда придет время.
Если у балтийских элит был такой доминирующий нарратив, неудивительно, что украинские события повысили его достоверность. Несмотря на попытки России защитить собственную историю о легитимных интересах, ужасах украинского фашизма и защите соотечественников, польско-балтийская версия смотрится все более правдоподобной. Россия действительно лелеет амбиции геополитического реванша на постсоветском пространстве. Она не уважает международное право. Она охотно разыгрывает карту "соотечественников" как предлог для ревизионизма. Наконец, она явно желает торпедировать те приграничные демократические режимы, которые выбирают альтернативную, западную, ориентацию. Если еще недавно выражение таких опасений осуждалось в Европе как "запугивание", "паникерство" и "демонизация России", то сейчас реакция, скорее всего, сильно изменится. Эти опасения будут привлекать больше внимания, даже если для украинского кризиса будет найдено дипломатическое решение и дальнейшую эскалацию удастся предотвратить.
Казалось бы, польско-балтийская история победила. Другой вопрос, как эта победа повлияет на самих победителей. Речь пойдет прежде всего о Латвии. Поскольку историю латвийской политической элиты теперь подтверждают общеизвестные факты, она может послужить мандатом для местных сторонников "жесткой линии" по отношению к латвийским русскоязычным. Как-никак, крымские русскоязычные, особенно ветераны советской армии, весьма страстно поддерживали отделение и присоединение полуострова к России. Так что, для предотвращения таких сценариев в Латвии нужны меры, чтобы административными средства ограничить влияние русскоязычных в обществе и повысить их лояльность Латвийскому государству. Судя по некоторым признакам, среди латвийских политиков такой подход довольно популярен. По-прежнему ведется активная дискуссия о закрытии русскоязычных школ, запрещена трансляция российского пропагандистского канала, латвийская сторона только что отменила запланированный визит Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. К этой патриархии относится и Латвийская Православная церковью с примерно 300 000 членов.
Но это еще не все по поводу влияния украинского кризиса на латвийскую политику. Несмотря на кратковременный восторг по поводу нашей "победившей истории", второй процесс может оказаться куда более важным в перспективе. Кризис не только обеспечил широкое осознание уязвимости Латвии. Он навел на мысль о том, насколько сильно Латвия зависит от западных структур безопасности — прежде всего ЕС и НАТО. Учитывая российский военный демарш в регионе, тот факт, что Латвия не можем сама себя защитить, становится очевидным для все большего числа жителей независимо от их этнической принадлежности. Также и угроза этнической поляризации и экстремизма может оцениваться с куда более "европейской" перспективы: начало цивилизованного диалога между двумя этническими группами — это условие для эффективного участия Латвии в западных структурах безопасности. С этой точки зрения, украинский кризис не только привлек внимание к балтийским русскоязычным. Он доказал, что существует четкая связь между вовлечением лингвистических и этнокультурных меньшинств в жизнь страны с одной стороны и национальной безопасностью с другой. Вопрос слабо интегрированных меньшинств может в прямом смысле стать вопросом общей безопасности Европы. Это стоит учитывать и местным политическим элитам, которые охотно используют этнические вопросы ради предвыборного популизма, и международным организациям, которые с большой охотой избегают таких вопросов, считая их неважными для своих масштабных планов и проектов.
Перевод DELFI. Оригинал здесь
