И все же некоторые выводы относительно смысла и цели реформы сделать можно. Первый вопрос, на который нужно ответить: какую, собственно, цель ставили идеологи реформы школ национальных меньшинств в тот период, когда только формулировались ее основы? Главные идеологи реформы — Байба Петерсоне, Байба Кинстлере и Ина Друвиете — в середине 1990-х годов открыто заявляли, что основная цель реформы — перевод русской школы на латышский язык обучения и такое изменение этнодемографической ситуации в стране, когда под ее нормализацией понимается увеличение количества жителей, которые идентифицируют себя как латыши (1). То есть главная цель образовательной политики — это последовательная ассимиляция инородцев, относящихся, в первую очередь, к русскому лингвистическому меньшинству, а вовсе не повышение качества образования.
Результаты независимых опросов также ставят под сомнение утверждение, что конкурентоспособность школьников — главная цель реформы. В 1999 году, по результатам исследования Baltijas Datu Nams, около трети школьников, обучавшихся в русских школах по билингвальному методу, считали, что билингвальный метод мешает освоению предмета (24%), затрудняет восприятие сказанного учителем (27%), ухудшает знания по предмету (29%). Около половины учащихся (43%) указали на возрастание беспокойства (уровня тревоги) при ответах на латышском языке (1).
В 2002 году Балтийский институт социальных наук совместно с Канадским агентством международного развития, Организацией по безопасности и сотрудничеству в Европе и Фондом Сороса-Латвия пришли к тем же выводам в исследовании "Анализ процесса внедрения билингвального образования". Согласно этому исследованию, налицо существенный урон образованию учащихся русских школ от введения принципов билингвального обучения. 33% опрошенных учителей и 46% опрошенных директоров считают, что билингвальное обучение отрицательно влияет на усвоение школьниками родного языка. Еще более негативно, по мнению учителей и директоров школ, внедрение билингвального образования сказывается на освоении школьниками учебных предметов (такого мнения придерживаются 51% учителей и 64% директоров) и на психологическом самочувствии школьников (62% учителей и 72% директоров). В результате политику Министерства образования и науки по переводу с 1 сентября 2004 года русской средней школы на преимущественно латышский язык обучения в 2002 году не поддерживали 52% учителей, половина всех опрошенных директоров и 48% родителей.
В феврале 2005 года, т.е. спустя 5 месяцев после начала реформы, Штаб защиты русских школ по своей инициативе провел опрос родителей, чтобы оценить ситуацию с качеством образования в русской школе после 1 сентября 2004 года. В исследовании приняли участие более 250 человек, представляющих 70 школ. Результаты его в целом подтверждают опасения противников реформы. Оказалось, что с введением билингвального обучения ребенок стал тратить больше времени на приготовление домашних заданий (это подтвердили 75% респондентов), иногда вообще не может справиться с заданием (73%), у него снизилась успеваемость (67%) и он стал больше уставать (73%). Более 70% родителей, участвовавших в анонимном опросе, подтвердили, что внедряемый в русскоязычных школах "билингвизм" ведет к ухудшению успеваемости их детей.
Существенное снижение качества образования в русской школе привело к быстрому уменьшению количества учащихся в русской школе, а также росту числа второгодников. Если в 1999/2000 учебном году в финансируемых государством школах на русском языке учились 120 925 учащихся (приблизительно 33,4% от общего количества учеников), то в 2004/2005 учебном году на русском языке учились уже 84 559 детей (28,12%; в 2003/2004 доля составляла 29,19%). Таким образом, за пять лет количество учеников в русских школах уменьшилось на 36 366 человек.
Одновременно резко выросло количество второгодников. По даным руководителя отдела коммуникаций Министерства образования и науки Илмарса Ярганса, если в 2002/2003 учебном году количество второгодников во всех школах Латвии составляло 2629, то в 2003/2004 учебном году — уже 5856, т.е. в 2,2 раза больше.
Есть и другие показательные примеры. Так, государство никак не отреагировало на требование Латвийской ассоциации в поддержку школ с обучением на русском языке (ЛАШОР) и Объединения педагогов русских школ (ОПРШ) возобновить в вузах Латвии подготовку педагогических кадров для школ национальных меньшинств. И действительно, зачем реагировать, если в скором будущем русская школа русской останется лишь по названию, а весь или почти весь учебный процесс в ней будет проходить на латышском языке?
Такая ситуация крайне негативно отразилась и на педагогическом сообществе. В 2000 году ПЦ "Эксперимент" при финансовой поддержке Фонда Сороса-Латвия провел исследование проблем и перспектив школ с русским языком обучения. Опросные анкеты были разосланы в 189 школ с русским языком обучения и 133 двухпоточные школы. Ответы пришли всего из 26 школ (интересный показатель активности, не правда ли)? Анализ же полученных обратно анкет позволил сделать следующие выводы: 1) сегодня неясна миссия школы с русским языком обучения и 2) сегодня, увы, больше нет того организованного педагогического сообщества, которое в прежние годы было озабочено судьбой образования в Латвии, в том числе и судьбой образования на русском языке. А для директоров школ сегодня более важным оказывается не то, на каком языке они должны учить детей, а то, как починить крышу или отремонтировать канализацию.
(1) Latviešu valodas apguve skolās ar krievu apmācības valodu. Atskaite. Jūnijs 1999.
(2) Балтийский институт социальных наук совместно с Канадским агентством международного развития, Организацией по безопасности и сотрудничеству в Европе и Фондом Сороса-Латвия. Анализ процесса внедрения билингвального образования. — Рига, 2002.
(3) Кирилл РЕЗНИК-МАРТОВ. Штабисты приводят аргументы. — "Телеграф", 9 февраля 2005 года.
(4) Т.Аршавская, В.Гущин, И.Пименов. Образование на русском языке в Латвии. Анализ ситуации. — "Образование и карьера", 14 — 27 июня 2000 года, № 12 (063).
(5) Бронислав Зельцерман. Почему директора русской школы способствуют ее уничтожению? — "Образование и карьера", 16 — 29 августа 2000 года, № 14 (065)
Публикация подготовлена в рамках проекта "Будущее образования нацменьшинств и межкультурного образования: дискуссия в духе коммуникативной демократии" (Mazakumtautibu izglitibas un starpkulturu izglitibas nakotne: diskusija komunikativas demokratijas gara), который финансово поддерживает Фонд общественной интеграции. Содержание публикации отражает только взгляды ее автора; Фонд общественной интеграции не несет ответственности за информацию, которая содержится в данной публикации, а также за ее дальнейшее распространение.