В латышских средствах массовой информации идут перманентные дискуссии о том, насколько важно сохранить чистоту языка. В качестве примера часто приводятся бессмысленные заимствования из русского или английского языка, уродливые конструкции и странную "новую лексику". Между тем у проблемы есть и вторая сторона — все более заметное влияние латышского языка на язык проживающих в Латвии русских.

Публикация подготовлена в рамках проекта "Будущее образования нацменьшинств и межкультурного образования: дискуссия в духе коммуникативной демократии".

В условиях двуязычия, исторически сложившегося в Латвии, языки неизбежно должны были влиять друг на друга. Несколько десятков лет назад использование слов другого языка носило характер языковой игры и было осознанным, однако постепенно люди привыкают к такому употреблению, и чужое слово становится обычным, а иногда даже — первым, которое приходит на ум в разговоре.

В Латвии, как правило, происходит разделение сфер употребления двух языков. Латышский язык используется русскими на работе и в официальном общении. Потому многие ошибки могут появляться именно в этих сферах, то есть там, где человек привык использовать другую языковую систему. Например, некоторые слова переводятся дословно, воспринимаемые как термины, хотя в русском языке существуют аналоги: "министр среды" вместо "министр охраны окружающей среды", "министр по особым поручениям в семейных делах" вместо "министр по особым поручениям в сфере семьи и брака" (здесь совершенно неуместное употребление разговорного выражения "семейные дела" в официально-деловом тексте).

Однако существует влияние и на более глубоком уровне. Оно может быть фонетическим, и самый яркий пример — это отличие произношения русских слов в Латвии от произношения в России, неуловимый акцент, который заметит любой россиянин. Меняется и интонация на уровне всей фразы, и пусть справедливо замечание, что это проходит через несколько дней пребывания в другой стране, но после возвращения домой все становится по-прежнему. Заметным же для всех грамотных носителей русского языка будет смещение ударения на первый слог, как в родных, так и в заимствованных словах (сУши вместо правильного сушИ, джАкузи вместо джакУзи, гОртани вместо гортАни). Учителя в школах с билингвальным обучением отмечают удлинение произношения гласных в словах, схожих в обоих языках, но имеющих долготу в латышском, например, удлинение гласного "а" в таком слове, как "зал" (лат. zāle). На лексическом уровне может происходить смешение похожих слов ("класическая" вместо "классическая" из лат. klasiska).

Языковые единицы могут строиться на материале родного языка, но используя законы чужого, например, прочно вошедшее в разговорный язык слово "малоценник" о мобильном телефоне. Здесь нужно упомянуть и о дословном переводе латышского текста, обусловленном, очевидно, невозможностью, а иногда и нежеланием поиска аналога в родном языке. Сюда относятся такие случаи, как "политолог Андрис Рунцис указал, что визит президента США заслуживает положительной оценки". "Указать" можно на что-то, а не что-то. "Я не буду мелко говорить об этом" (дословный перевод слова sīki, которое в данном случае должно было быть переведено на русский язык как "подробно, детально"). Или перенос синтаксических конструкций латышского языка при переводе: "Президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга, которая прибыла в Москву, заявила…". Здесь гораздо уместнее был бы причастный оборот "прибывшая", не свойственный латышскому языку в такой степени, как русскому.

Сюда же можно отнести и выбор конструкций с родительным падежом вместо прилагательного в таких словосочетаниях, как "остановка автобуса" вместо "автобусная остановка". Оба варианта правильны, но ошибочной здесь будет как раз частотность употребления в рамках одного текста. Может разбиваться синтаксически устойчивая конструкция, например, глагол с прямым объектом: "…которые примут 9 мая участие в праздновании Дня победы в Москве", или "министр сообщил, что Латвия продолжает с российской стороной переговоры о подписании договора". Не замечают тавтологии: "примечательно замечание", или: "президент сказала, что для нее это неожиданность. Все прежние правительства придерживались единого мнения, поэтому сложности с подписанием договора неожиданны…". Слова могут наделяться неправильными морфологическими категориями, например, "в цирке пройдет веселый рождественский карусель". Дословный перевод некоторых латышских слов, являющихся частичными синонимами русских, приводит к нелепым фразам. Например, перевод слова savukart как "в свою очередь" дает нам такое высказывание, как "в свою очередь, в прошлом году погибло 1000 человек".

Проблема в том, что такой перевод, пусть и осознается носителями языка как ошибочный, тем не менее, постепенно становится привычным для слуха. Достаточно вспомнить, как прочно вошла в русский язык формула "что, пожалуйста?" или такое сочетание, как "все что", дословный перевод viss kas.

По сравнению с русским языком в России, отмечается сокращение синонимических рядов, употребление нейтральных синонимов, особенно в речи детей, а также сокращение эмоциональной лексики, использования фразеологизмов, сокращенных слов. Если для взрослого русского человека, достаточно хорошо владеющего родным языком, такие ошибки не так уж часты и, как правило, могут быть им отмечены и исправлены, то для детей, начинающих осваивать родной язык и одновременно сталкивающихся со вторым, латышским, языком, избежать большинства ошибок невозможно. Речь идет о том, что в результате билингвального обучения, при неразделении сфер использования языка, ребенок будет переносить элементы одного языка в другой, заполнять пустые места словами чужими словами, путать правила обоих языков. Уже сейчас дети в начальных классах постоянно не различают на письме буквы "и" и "ы", "е" и "э".

Проблема и в том, что не всегда преподаватели могут указать на ошибки, ведь и для них некоторые вещи стали нормой языка. Давно забытая практика проверять грамматику в работах, написанных по всем школьным предметам, а не только по русскому языку, сейчас, возможно, нуждается в возрождении. Тем более что многие ошибки в детской речи можно спрогнозировать и уделять им особое внимание при обучении. Хотя процесс изменения языка занимает достаточно длительное время, он практически необратим.

С сожалением надо отметить, что стремление молодежи сохранить родной русский язык носит порой агрессивный характер, а в прессе преобладает милитаристская метафорика относительно языка. Возможно, это обусловлено тем, что язык по статистическим исследованиям является определяющим фактором в самоидентификации русских в Латвии. Стоит обратить внимание и на тот факт, что чувство культурной принадлежности у русскоязычных людей в Латвии связано с языком среднего образования, поэтому перевод образования на латышский язык может восприниматься как разрыв в культуре.


Публикация подготовлена в рамках проекта "Будущее образования нацменьшинств и межкультурного образования: дискуссия в духе коммуникативной демократии" (Mazakumtautibu izglitibas un starpkulturu izglitibas nakotne: diskusija komunikativas demokratijas gara), который финансово поддерживает Фонд общественной интеграции. Содержание публикации отражает только взгляды ее автора; Фонд общественной интеграции не несет ответственности за информацию, которая содержится в данной публикации, а также за ее дальнейшее распространение.

Любуйтесь латвийской природой и следите за культурными событиями в нашем Instagram YouTube !