Foto: F64
14 июня мы отмечали 70-летие массовых депортаций, а 21 августа предстоит 20-летие полного восстановления независимости. Мы снова много услышим и увидим насчет страданий латышского народа и героической борьбы за независимость.

Не стоит принижать переживания жертв советских репрессий и успехи защитников независимости, но все же закрадывается крамольная мысль, что излишнее упрощение исторического опыта народа Латвии приводит к радикализации взглядов в этнических общинах, взаимному недоверию и раздробленности в обществе.

Наше общество зажало себя в очень узком историческом "коридоре", где нет места тому, что не соответствует общепринятым стандартам и стереотипам. "Официальная" история, которая, конечно, основана на исторических фактах, выглядит упрощенной и линейной — латыши утратили государство, латыши пострадали в репрессиях, латышей зажало между мельничными жерновами крупных держав, через 50 лет угнетения латыши в героической борьбе восстановили государство и независимость.

Не ставлю эти факты под сомнение, но, думаю, в стремлении осознать и упорядочить "забытую" историю мы в общественной дискуссии слишком упрощаем исторический опыт народа Латвии. В истории Латвии ХХ века есть не менее четырех параллелей, которые удобно не замечать. Это судьбы латышей, русских, балтийских немцев и евреев. Если немецкая линия практически прекратилась со Второй мировой войной, то остальные никуда не исчезли.

Мы, этнические латыши, вспоминая Вторую мировую войну (частью которой по сути была и оккупация Латвии), в основном, концентрируемся на факте оккупации, депортациях 14 июня, событиях "Страшного года". Затем идет легион, Курляндский котел, беженцы, лесные братья, возвращение советской власти со всеми вытекающими последствиями. Это как бы наша настоящая история.

Мы вроде знаем, что в Латвии был холокост, но смотрим на него как-то отчужденно. Вряд ли многие из нас задумаются, что 4 июля исполняется 70 лет зверской акции сожжения переполненной Рижской синагоги.

Углубившись в жизнь четырех общин, мы находим многообразные судьбы и сюжетные линии, которые все вместе образуют историю нашей страны и общества. Чем больше знаний, тем легче понимать людей, которые находятся вокруг нас. Линия разделения на хороших и плохих проходит не через этнические общины, а через ответственность каждого индивида за свои поступки.

Интересный пример был показан перед 9 мая в программе LTV "Европа. Мифы и реальность". Бывший депутат Сейма от ЗаПЧЕЛ Мирослав Митрофанов рассказал о своем русском дедушке, который был в легионе. Поскольку эта история не вписывалась в общепринятые стереотипы, ведущий передачи даже не попытался развивать тему, хотя мне она показалась очень интересной и достойной внимания. В довоенной Латвии была довольно большая русская община, поэтому неудивительно, что ее члены тоже были мобилизованы в немецкую армию. Даже если это не соответствует стандартному представлению о роли каждой общины во Второй мировой войне, где латыши — жертвы "Страшного года", в целом, героические легионеры и борцы за свободу с некоторыми исключениями (пособники "красных"), русские — все в советской армии, балтийские немцы — потомки ненавистных помещиков и баронов, которые сами убрались до войны, евреи — были уничтожены (а мы не имеем к этому отношения).

Но любой человек, пытающийся объяснить недавнюю историю Латвии, например, ребенку или иностранцу, волей-неволей приходит к выводу, что историю нельзя рассматривать в черно-белых тонах. Например, говоря о депортациях, приходится признать очевидную истину, что не все были вывезены, что были те, кто вывозил и оставался, кто разделил имущество репрессированных, кто ради тишины и покоя делал вид, что ничего не происходит. Возникает крамольный вопрос — какая группа была больше?

В общественной дискуссии мы как-то застряли на событиях сразу до и после войны, но история продолжалась и в советские годы, она продолжается до сих пор. Разделение латышей не заканчивается на легионерах и советских солдатах. У латышей были очень разные судьбы и в послевоенные годы. Скорее всего, восстановление независимости тоже вызвало у латышей очень разные ощущения. Но в публичном пространстве мы этого не видим и не слышим. Представители других этнических и религиозных общин, веками живущие в Латвии, тоже прошли через исторические жернова истории этой страны, но латышское общество это не интересует.

Сколько латышей задумывается, что отличаются не только их личные истории, но и истории русских? И до войны, и после, и до независимости, и после. Наше общество стремится к схематичному разделению. Во времена Атмоды мы тоже видим только Народный фронт и Интерфронт. Но ведь были люди, которые не принадлежали ни к одной из сторон. У них были свои истории, переживания и мотивация.

Какой бы ни была "официальная" линия истории, общество должно быть способно услышать и терпимо воспринять другие истории. В том числе истории тех людей, у которых никто в семье не пострадал от советских репрессий, и для которых 9 мая по личным мотивам является важным днем.

Чтобы увеличить лояльность государству и сплоченность общества, мы должны создать такую атмосферу, чтобы людям не приходилось стыдиться истории своих семей, чтобы не рассказывать ее шепотом, боясь осуждения. К латвийскому государству причастны люди с разными историями, в том числе такими, которые не вписываются в стандарт. Если мы, как общество, честно обсудим нашу историю, это будет благословенный труд, который позволит новому поколению более четко отделить преступные деяния от глупостей, сделанных в шоке или смятении, и не оправдывать военные преступления. Возможно, это защитит нас от прославления и Василия Кононова, и Герберта Цукурса.

Сокращенный перевод DELFI. Оригинал здесь

Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!