Читатель наверняка здесь найдет то, что уже где-то читал, но в то же время откроет для себя что-то новое. Тут ведь как: в многочисленных изданиях очерков этого автора, самого тонкого и удачливого эссеиста последних двух десятилетий, впору запутаться.
Вот "Трикотаж", открывающий данную книгу. Издавался как отдельно (мизерным тиражом, давно не сыскать), так и в трехтомнике "Раз! Два! Три!" (кажется). В любом случае, давно является библиографической редкостью.
Второй "палец" - "Темнота и тишина". Это как раз то, за что сам Милорад Павич назвал эссеистику Гениса "пульсирующим потоком взрывов". Дзен изящной словесности. Другим определениям не поддается...
Третья книга сборника - "Пейзажи". Тоже уже встречалась читателю. " В этой книге автор поочередно описывает ту среду обитания, что радовала его цветом, полом или особой природой". География широка - от Америки до России.
Четвертый палец наиболее интересен - "История моих народов": "здесь автор признается в любви к прошлому тех стран и культур, которые он хотел бы считать своими, если те не против".
Напомним тут, что Александр Генис родился в Рязани, вырос в Риге, а живет в Нью-Йорке (горячо интересуясь при этом всем остальным миром, американским, европейским и азиатским).
Забыв про два оставшихся "пальца", мы остановимся на "Истории моих народов".
Вот открывается "Окно в Европу" (авторское посвящение: "Рудольфу Виксниньшу с благодарностью").
"В детстве я видел трактор, вырезанный из янтаря. Казалось, что внутри абрикосовой мякоти заперт свет еще молодого солнца..."
"Я понял, что вырос в Европе лишь переехав в Америку. Мои друзья совершили это открытие, не покидая дома. Рига, скажу я - единственный русский город Европы, хотя с этим вряд ли согласятся все его жители - и русские, и латыши.
В таможне, приготовившись к встрече с изменившей мне родиной, я поздоровался по-местному:
Sveiki!
Здорово, коли не шутишь, - улыбнувшись, ответил белобрысый пограничник, бегло взглянув в мой паспорт..."
"Сейчас, собственно, вся страна - такая: просторная, пустынная, бездельная. Латвия выглядит новорожденной - она еще только учится быть государством...
Впрочем, теперь так живут многие. Мы вступили в эпоху декоративных государств. По пути в общее будущее глобализация вернула истории вкус к средневековой раздробленности...
В мире, где террор и экология, банк и интернет, молл и супермаркет, бестселлер и блокбастер упраздняют суверенитет, автономия становится поэтическим идеалом, культурологической конструкцией и историческим вымыслом.
История, - подтвердил Марис, - наш Голливуд: фабрика иллюзий, державная индустрия, производящая ложную коллективную память, на которой строится государство. Оно, как учил Гегель, есть форма народной души.
- А что делать, - спросил я, - если души две?
- Не знаю, - честно ответил Марис, - я и одной-то не видел..."