С появлением на экранах дебютной криминальной драмы "Бешеные псы" Квентин Тарантино справедливо заслуживает звания одного из величайших кинорежиссеров всех времен. Его кино жесткое, насильственное, сатирическое. Культовому режиссеру, который некогда работал билетером и видеоархивариусом, 27 марта стукнуло 54.
Тарантино — синефил, который, кроме прочего, продолжает снимать на пленку, а свой камерный вестерн "Омерзительная восьмерка" и вовсе сделал в старых добрых традициях — на 70-миллиметровой пленке Ultra Panavision 70 – метод, который не использовался с 1966 года. Квентин всегда открыто критикует цифровую проекцию и называет современный кинематограф (камень в Майкла Бэя и Зака Снайдера) "смертью кино". "Показ в цифровом формате — это все равно, что включить телевизор. Это не кино. Если хотите посмотреть цифровой фильм, можно остаться дома", — заявил Тарантино, ясно дав понять, что именно делает кино — "кино". Тарантино — маниакальный киноман и он может спать спокойно — свой след в истории он уже оставил. И как настоящим следопытам, нам необходимо вспомнить пять самых знаковых картин живого классика с уникальным киноязыком, взрощенным на его киноопыте.
Криминальное чтиво (1994): "Ммм, какой вкусный бургер!"
Кажется, что выбор очевиден. Выбор почти подсознательный. Картина, изменившая представление публики об американском независимом кино, которое совершенно точно может быть не голливудским, грандиозным и важническим, а сексуальным, фетишистским и кровавым. "Криминальное чтиво" — довольно странный триллер с юмором и дробленым сюжетом, чьи разнокалиберные части прекрасно гармонируют.
Раз за разом Квентин Тарантино доказывает значимость персонажей и диалогов, которые порой являются первостепеннее зрелища и даже сюжета. Признаться, истории тарантиновского кино — условность. Истории кроются в беседах героев — вот, что нас действительно увлекает. А когда их рассказывают персонажи в строгих, гангстерских костюмах вроде Винсента и Джулса (бестолковые разговоры о еде перед убийством) — это одно удовольствие.
И, конечно, кроме горячего танца в ресторане и случайного выстрела в машине, виднеется такая приятная мелочь, как хичкоковский макгаффин, — чемодан со светящимся содержимым и кодом "666". Что в чемодане? Наверное, "Золотая пальмовая ветвь" Каннского кинофестиваля вместе с премиями за лучший сценарий от "Оскара", BAFTA и "Золотого глобуса". А еще следует помнить, что одному из героев не стоит ходить в туалет, потому что именно в это время происходит самое страшное: ограбление, передозировка героини Умы Турман и расстрел Винсента.
Причудливая структура декоративного фильма — три новеллы, одна из которых в хронологическом порядке помещена в середину, чтобы один из убитых героев появился вновь как ни в чем не бывало. Персонаж Джона Траволты умирает, чтобы вернуться. Бардак в сюжете — бардак в судьбах героев. Однако бардак со своим порядком. Словом, "Криминальное чтиво" — сумасшедшая головоломка с калейдоскопическим стилем. Музыкальное богатство, гора пустяшных, но занятных разговоров и своеобразная бессюжетность — это особенности садистских кинолент Тарантино. Кино положений жесткое, комичное и, главное, циничное. Оно изобилует грубым остроумием, кровавой жестокостью и неожиданными сюжетными поворотами. Режиссер ловко жонглирует сатирой на грани отвращения и хохота. Тарантино иллюстрирует, что в кино неизбежны повторения, а воровство может быть талантливым. Вся прочая вонь о вторичности — творческая ревность. "Криминальное чтиво" — главная кинолента 90-х. Картина рельефная, но парадоксально стройная.
Омерзительная восьмерка (2015): "Когда окажешься в аду, Джон, скажи, что ты от Дейзи"
Новое — это хорошо забытое старое. В своей самой долгой картине Тарантино совмещает гениальный хоррор Джона Карпентера "Нечто" (1982) с эстетикой спагетти-вестернов Серджио Леоне и музыкой Эннио Морриконе. И хотя режиссер копирует кадры и делает отсылки к классике, он обыгрывает их изысканно и самобытно. Почти как у Эйзенштейна, конфликт кадров А и B создает не АB, а новое явление — кадр C. "Омерзительная восьмерка" впитывает шарм всех тарантиновских картин.
Герой полудетективной драмы — охотник за головами, который, укутавшись в тулупчик, везет узницу, чтобы ее по закону повесить. Метель заставляет его остановиться в трактире с кучей гнилых типов, среди которых есть и шериф, и палач, и другие скверные персонажи, вынужденные переждать непогоду, философствуя о жизни. Подозрительные негодяи, роли которых исполняют Курт Рассел, Сэмюэл Л. Джексон, Тим Рот, Майкл Мэдсен (старая гвардия из предыдущих тарантиновских картин), размышляют о справедливости, правосудии и благородстве и, бравируя пистолетами, видят злодея в каждом незнакомце. Ночь становится бессонной и полной словесных дуэлей, где в конце концов побеждает порох. И да, Дженнифер Джейсон Ли — единственная дама в кругу скалящихся и бранящихся мужиков — крадет наше внимание каждое свое появление и лицом расплачивается за неудачную шутку, угрозу и любопытство.
Как показывает "Омерзительная восьмерка", душа и мастерство художника, которые неразрывны от садизма, проявляются в диалогах. Невзирая на широкоформатную 70-миллиметровую пленку, здесь нет ничего размашистого. Напротив, фильм нигилиста пропитан лиризмом и внутренним саспенсом.
Перед нами почти трехчасовая кинопьеса и театр масок, где за каждым героем скрываются тайны. "Омерзительная восьмерка" — серьезный ребус зрелого автора. Слово за словом режиссер-самоучка дразнит зрителя страшной мыслью, что дикая перестрелка может вспыхнуть в любой миг. Разговорный антибоевик демонстрирует, что, прежде всего, Тарантино — гениальный сценарист и постмодернистский формалист с прекрасной фантазией. Картина, конечно, изумительна и уникальна.
Бешеные псы (1992): "Я все равно буду тебя пытать"
Это относительно скромная и азартная ода гангстерским триллерам, азиатским боевикам и Nouvelle Vague. Своим выразительным оммажем Тарантино оживил современное кино. Картина-пазл, чей скелет взят у гонконгского боевика "Город в огне" (1987), не шибко богата событиями — детективная история о грабеже, в котором что-то пошло не по плану. "Бешеные псы" — это камерная драма об элегантных бандюганах, которые, между делом, сидя в закусочной, убедительно болтают об этике платы чаевых. И вот мгновения спустя они уже уносят ноги, пытаясь уцелеть и найти "крысу" среди своих.
Кинолента с отсылками к нуарам гениального Жан-Пьера Мельвиля и кубриковскому "Убийству" (1956) бурлит бандитскими страстями. Здесь толком нет главного героя. Герой — разноликий коллектив, в котором все–таки выделяются персонажи Харви Кейтеля и Стива Бушеми: мистер Белый и мистер Розовый. Фильм же знаменит тревожным третьим актом и продолжительной сценой пыток, в которой психопат по имени мистер Блондин издевается над полицейским, ухмыляясь и приплясывая под песню "Stuck in the Middle With You".
В атмосферном фильме есть и нарушенный порядок сцен, и деление на главы, и хлесткие шутеечки, и канонический тарантиновский ракурс снизу (из багажника), и, конечно, напряжение, напряжение и еще раз напряжение. Разборки, честь и братство. А финал со стрельбой — вообще сказка. "Бешеные псы" — четко скроенный детектив, который является отличной азбукой для юных киноделов.
Доказательство смерти (2007): "Если сидишь на моем месте"
Выражаясь словами Маяковского, кино Квентина Тарантино — "проводник движения, бесстрашность". "Доказательство смерти" (дословно "Death Proof" — "неубиваемый" или "бессмертный") — половина так называемого "Грайндхауса" (вторую часть — "Планета страха" — представил товарищ Тарантино, Роберт Родригес). Картина является посредственным трэш-триллером в эстетике дешевых фильмов видеопрокатов. Пустячковый сюжет с брутальным Куртом Расселом в стильной одежке маньяка и хабалистыми бабами — жертвами "омерзительного" каскадера Майка. А кто ищет в кадре самого Тарантиныча — он там тоже есть.
Оружие каскадера Майка — зловещего вида автомобили Chevy Nova и Dodge Charger. Майк — страдалец уходящего поколения, чья карьера кинокаскадера сгинула в небытие из-за развития современных технологий. Он отстал от жизни, но не желает ее догонять. Теперь Майк применяет свои навыки для убийств. Однако жертва и охотник в какой-то момент меняются местами, что крутым поворотом превращает историю об инфантилизме в историю о мести.
Мрачный триллер с фут-фетишем обыгрывает тему жестокости к женщинам. Режиссер демонстрирует свой хищный гуманизм, парадоксально высмеивая и воспевая феминизм. Зритель вполне справедливо лично бы проехался колесами по этим мужеподобным бабищам. Фильм легкомысленный и двойственный. И все же в центре сюжета — трагическая, романтическая и столь же безумная фигура каскадера Майка. Здесь Тарантино вскрывает три проблемы: судьба безбашенного каскадера, репрезентация женщин в кино и азбучная, линейная структура повествования. Едкое сквернословие, долгие разговоры, грязные танцы и потертое, будто поцарапанное и пыльное изображение с шикарным музыкальным оформлением 70-х. Жесткий, бесхитростный триллер, номинированный на "Золотую пальмовую ветвь", напоминает о роуд-муви "Исчезающая точка" (1971) и "Безумный Макс" (1979) — в этих фильмах персонажи — дорога, автомобили и скорость. Тарантино сохраняет авторские традиции: насилие уродливое, гротескное, особенно убийство блондинки в машине Майка. Кто-то по праву заявит, что именно на таких лентах и вырастают психи, однако многое в "Доказательстве смерти" кажется достойным. К тому же автор умудряется сотворить одну из самых сумасшедших автопогонь в истории кинематографа, а каскадер Майк, в свою очередь, разрушает "четвертую стену", с самодовольной ухмылкой кидая взгляд на зрителя. Это самое экспериментальное, личное и честное кино Квентина (здесь он автор сценария, режиссер и оператор), поэтому чтобы на душе стало легче, а в голове понятнее, нужно себя как следует тряхнуть.
Джанго освобожденный (2012): "Это же ниггер на лошади!"
Спагетти-вестерн с карикатурными персонажами, кроваво-красными титрами и резкими наездами камеры, с глубоким уважением основанный на картине Серджио Корбуччи "Джанго" (1966). Эдакое переосмысление "белого" ковбойского кино.
Подобно "Бесславным ублюдкам" (2009), Квентин Тарантино вновь преподносит историю как фантазию, чтобы слепить из маленького человека решительного триумфатора. Эстетически сочная, приключенческая драма с пацифистским духом и богатой актерской труппой повествует о мести беглого раба, которого подбирает немецкий охотник за головами. Главного злодея — "цивилизованного" расиста с налитыми кровью глазами — играет Леонардо "Выживший" ДиКаприо, и ему мстит Джанго — собирательный образ униженных в исполнении Джейми Фокса.
Если Альфред Хичкок — мастер саспенса, то Квентин Тарантино — мастер гротеска. Комитет по нравственности плачет. С запредельной грубостью Квентин повторяет жанровые законы и их же нарушает, что является безоговорочным признаком авторского кино. Гнев, который испытывает зритель, как беспомощный свидетель дьявольских издевательств над неграми, играет на руку режиссеру. И этот путь к отмщению самодовольным расистам становится лишь аппетитнее. Одержимость вульгарностью и стилизованным насилием, а также обилие слова "ниггер". Квентин черпает энергию только через провокацию. Культовый режиссер, способный виртуозно превращать пустой треп в задушевные беседы, снова по достоинству отхватывает премии "Оскар", "Золотой глобус" и BAFTA за лучший сценарий. А кому не по душе рассказ о свободе и милосердии, тот точно оценит чудо-работу старика Роберта Ричардсона, за плечами которого и "Омерзительная восьмерка", и "Остров проклятых" (2010).
"Джанго освобожденный" — черная комедия о страстной любви и уродливом насилии. Правда, именно с этой кинолентой Тарантино прекратил существовать как авангардист. Подана история по-голливудски пафосно, да и далеко не везде уместна тарантиновская драматургия и эстетика, подобная комиксам. И если наглые, подлые персонажи и море хлещущей кровищи не вызывают омерзения и отторжения, а наоборот соблазняют, то, может быть, это говорит больше о нас, чем об авторе?