Против лома нет приема. Пять вещей, которые надо знать про новые "инфовойска" России  (15)

Называть "войска информационных операций" "кибервойсками" — это опасно подменять понятия. "Кибервойска" вызывают ассоциацию с тощими хакерами, которые что-то там стучат на клавиатурах и взламывают какие-то сети. Далеко, непонятно и не про нас. Между тем, "войска информационных операций" — совсем про другое. И нам в Латвии это гораздо ближе во всех смыслах.

По словам министра обороны РФ, новые войска "гораздо эффективнее и сильнее <…> того управления, которое называлось контрпропагандой".

Новые войска — это структура с виртуально неограниченным бюджетом, нацеленная на работу в информационном пространстве. Ее специалисты занимаются не взломом серверов, а написанием и распространением информационных материалов, статей, комментариев, составлением мемов, съемкой "правильных" новостных репортажей и всего, что нужно для верного освещения тех или иных событий. Родной язык для этих "инфовойск" — русский. Такой же, как для трети населения стран Балтии.

"Победа над противником в этой войне может быть намного важнее, чем победа в классическом военном противостоянии, так как она бескровна, а эффект поразительный, обескровливающий и парализующий все органы власти государства-противника", — заявил РИА Новости бывший начальник Генштаба, генерала Юрия Балуевского.

Есть ли "хакеры в погонах" в России? Вне всякого сомнения. Компания Zecurion в начале этого года поставила Россию на пятое место в топе стран с самым впечатляющим потенциалом в сфере хакерской деятельности.

Вот только Россия никогда официально не признавала тот факт, что в ее армии есть хакеры или что хакеры работают на спецслужбы и армию. И не признает. Точно так же, как не признают этого США, Китай, Израиль и Южная Корея. Просто потому, что сейчас вся хакерская деятельность государств находится вне рамок правового поля. Это "дикий запад" — кто сильнее, тот и прав.

Понятно, что для российских "хакеров в погонах" Латвия может быть интересна только как "слабое звено", через которое можно получить доступ к каким-то секретам структур ЕС или НАТО. Сама по себе — едва ли.

Но вот "войска информационных технологий" вполне могут как-то действовать в информационном пространстве Латвии, Литвы и Эстонии. Во-первых, почему бы и нет? Как уже было сказано выше, треть населения говорит на русском языке, а уж понимает — более половины. Отличный полигон!

Во-вторых, у нас нет адекватного ответа. Из всех стран Балтии только Эстония озаботилась созданием общественного СМИ на русском языке. Да, есть частные порталы (Delfi — яркий пример) и традиционные СМИ, но они действуют в интересах своих владельцев и служат обществу так, как понимают это сами, а не берут "под козырек". Чтобы противодействовать информационному воздействию государственного игрока извне, нужен адекватный ответ на уровне государства.

Блокирование телеканалов и отнимание доменов у сайтов — это НЕ адекватный ответ в информационной войне. Ведь еще есть неподконтрольные правительствам стран Балтии социальные сети. Опыт выборов в США показывает, что их можно очень эффективно использовать для манипуляции общественным мнением с помощью фейковых новостей и искажения нормальных новостных сообщений.

Да, теперь, когда Россия официально признала существование "инфовойск", вполне вероятно, что ее новые войска информационных операций негласно действовали в инфополе США перед выборами. Во всяком случае, это звучит правдоподобнее, чем "русские хакеры взломали американские выборы"

Пока Латвия последние несколько лет усиленно наращивала классическую военную силу и заманивала на свою территорию технику и живую силу иностранных государств, Россия развивала структуры, которые должны будут вести войну в информационном пространстве. Если эта инфовойна — официально или нет — будет развязана против стран Балтии, американские танки в Адажи нам ничем не помогут.

Это значит, что для того, чтобы быть готовыми к новой угрозе, странам Балтии нужно ОПЯТЬ наращивать военную мощь. Причем ни ЕС, ни США пока не могут предложить нам никакой помощи — нет никаких готовых рецептов противостояния массированному информационному давлению со стороны государств размером с Россию.

Цитируя РИА Новости: "Впервые "информационное противоборство" с условным противником отрабатывалось во время учений "Кавказ-2016". Для этого, в частности, привлекались главное оперативное управление Генштаба, войска информационных операций и радиоэлектронной борьбы, центры информационного противоборства в военных округах, а также специалисты службы защиты государственной тайны".

Это значит, что "инфовойска" — это военная организация, уже вписанная в структуру армии России и способная черпать ресурсы и поддержку различных "смежных" войсковых соединений. Ее специалисты будут просто выполнять приказы, а колебаться не будут.

Это также значит, что их действия будут анонимными. Когда читатель заходит на сайт "Спутника" или видит в качестве источника Russia Today, он примерно знает, чего ожидать. Когда в социальных сетях действуют анонимные или подставные лица, а также фейковые сайты, созданные мастерами манипуляций — это совершенно другое дело. Как показывает опыт выборов в США, пользователи социальных сетей в массе своей пока неспособны понять, что фейк, а что нет.

Если с танками, ракетами, самолетами и — в принципе — даже "вежливыми людьми" все уже давно понятно, то с военными действиями в информационном пространстве непонятно чуть более, чем ничего.

Какие манипуляции с информацией считать проявлением агрессии против конкретного государства? Где проходит грань между контр-пропагандой и откровенно враждебной и деструктивной пропагандой? Можно ли поймать страну "за руку" и уличить в недружественных действиях в информационной среде? А даже если она поймана, то — что? Каким должен быть адекватный ответ на нападения в информационном пространстве?

Нет ответов на эти вопросы. А страна с официальными войсками информационных операций у нас под боком — теперь есть.

Разумеется, это не значит, что "завтра война". Но признание Россией того, что у нее есть такие войска, явно заслуживает какого-то внимания и дискуссии в обществе.