Проект создан при поддержке Рижской думы
Здание Латвийской национальной оперы и балета, спроектированное Людвигом Бонштедтом, вот уже более 150 лет украшает бульварный пояс Риги как храм театрального искусства в греческом стиле. Здесь выступали известные во всем мире исполнители, ставили представления выдающиеся режиссеры, дирижеры и музыканты, кроме того, здание Оперы окутано историями и легендами. Именно про белые стены храма искусства и музыки или об Опере и пойдет наш следующий рассказ в цикле «Рижские маршруты».
Изначально могло случиться и так, что Опера или белый дом, как его спустя сто лет называл знаменитый исполнитель, актер и писатель Марис Ветра, никогда бы не появилась в Риге, если бы не один несчастный случай, который произошел в 1829 году на ул. Кениню (ныне – ул. Вагнера). В зале на втором этаже здания театра немецкого купеческого общества «Musse» гуляла свадьба швейцара Тауритиса с его возлюбленной. На свадьбу пригласили огромное количество гостей, и в какой-то момент во время шумных гуляний сломались половицы, которые образовывали потолок зала на нижнем этаже. В это время там шло оперное представление. Публику охватила паника, однако веселая свадьба этого даже не заметила. В это же время в зале на нижнем этаже находился и генерал-губернатор Риги Филипп Паулуччи, который после пережитых событий решил, что Рижскому театру, в конце концов, нужно свое собственное помещение. Об этом говорится в книге, изданной к 150-му юбилею Оперы. Паулуччи приказал не ремонтировать старое здание, а возвести новое. Однако изначально эта идея не нашла одобрения и поддержки, поэтому за 10 000 рублей привели в порядок старое здание. Но ценитель оперы и театра итальянец Паулуччи никак не мог успокоиться и создал специальный фонд для сбора средств на строительство театра, в котором до 1860 года набралась приличная сумма – 170 000 рублей, а в 1853 году был создан Комитет по строительству театра.
Национальная опера, 30-ые годы XX века. Между каналом и Оперой вина электростанция и ее дымоход. Фото: Zudusī Latvija
Рига в этот период стремительно развивалась, укреплялись промышленность и торговля. Одним из предложений, которое обсуждалось в ту пору, однако позже было отвергнуто, являлась идея петербургского архитектора Харальда Босе построить огромное здание, где бы под одной крышей находились биржа, театр и Большая гильдия. Однако для старого города это предложение было слишком массивным, но, правда, нам хорошо известно еще одно здание, спроектированное Босе – это здание Биржи.
Когда в середине XIX века были снесены Рижские защитные валы и создали бульварный пояс, возле новообразованного городского канала, на месте бывшего Блинного бастиона, запланировали территорию и для городского театра. После споров и обсуждения предложенных многими известными архитекторами проектов в конце концов выбрали проект проживавшего в Санкт-Петербурге немецкого архитектора Людвига Бонштедта. Этот проект «на бумаге» был существенно дешевле, чем предложенные идеи его коллег из Берлина и Риги. По проекту для зрителей в зале было предусмотрено больше мест, чем в старом театре. Планировалось, что наслаждаться искусством будут не только рижане, но и многочисленные гости города. Однако, когда строительство театра уже началось, оказалось, что и работа, и обустройство театра обойдутся намного больше, чем указано в проекте – общие расходы составили 354 000 рублей.
Здание Оперы в огне Второй Мировой войны – на фоне горит главное здание почтампа и телеграфа (ныне – Факультет бизнеса, управления и экономики Латвийского Университета), а на переднем плане сам автор фото – Кpиш Раке. 1944 год. Архив Рижского городского строительного управления.
Камень в основание нового театра был заложен в 1860 году, в торжественной церемонии принял участие престолонаследник Российской империи, само же здание возвели тремя годами позже. Результат превзошел все ожидания – это было здание в стиле классицизма, украшенное греческими колоннами, а также окруженное роскошными зелеными насаждениями. Как говорит историк оперы Микус Чеже, изначально вход в здание театра планировалось сделать в сторону Вецриги, откуда должна была приходить на представления публика. Так и появилось название ул. Театра, поскольку это был самый прямой путь в храм искусства. Однако затем этот замысел отвергли и главный фасад развернули в сторону зеленых насаждений.
В восторге от нового театра было и большинство горожан, ведь здание действительно напоминало храм искусств и не было похоже ни на одно из рижских зданий. Главный фасад здания выдержан в классических формах с 6 ионическими колоннами, над которыми возвышается греческий бог и покровитель искусств Аполлон со своей свитой, гений искусства, сдерживающий дикие фантазии, и охраняющие лиру Аполлона музы. Некоторые, правда, говорили, что здание не соответствует типичной для Риги немецкой архитектуре, но таких было меньшинство.
Стоит отметить, что в Большом зале и тогда, и сейчас можно было заметить разделение, если посмотреть наверх, то, чем выше, тем проще украшения и тверже кресла, а до второго балкона были простые деревянные скамейки – и заключительный акт в конце длинных представлений был незабываем, смеется Чеже. Эта несправедливость была устранена во время реконструкции в 1990-х годах. Кстати, входы для публики тоже были разными – изысканные экипажи могли подъехать к дверям под колоннами, в свою очередь, тем, кто приобрел дешевые билеты на балкон, нужно было входить мимо двери в корчму, по узким и простым ступенькам со стороны канала – эта дверь и весь фасад сохранены в современном здании и включены в галерею пристройки, которая ведет в Новый зал.
В зале первого театра ложи отделялись стеной, а красный, золотой и черный цвета в интерьере были выбраны именно потому, что это цвета немецкого флага, ведь до Первой мировой войны это был немецкий театр. В свою очередь огромной люстры в то время в зале еще не было, а потолки изготовили из стекла, за которым для освещения зала разместили газовые рожки.
С внешней стороны, по обоим сторонам здание Оперы охраняли крылатые львы, которые могли бы выполнять свою работу и лучше. И вот почему: 14 июня 1882 года, в первой половине дня, во время репетиции пьесы Рихарда Жене «Замок света» в театре начался сильный пожар. Как отмечает Чеже в своей книге «Храм муз», в заключении уголовного расследования, которое велось по приказу рижского городского рата, говорилось, что за короткий срок пламя охватило все здание, а из-за сильного ветра под угрозой оказались и другие здания в Вецриге, у которых от сильного жара лопались стекла и загорались оконные рамы. Пожар также унес и несколько человеческих жизней, поскольку огонь распространялся очень стремительно. В заключении следователей указано также, что причиной пожара не могла быть какая-то неосторожность или утечка газа, используемого для освещения. Все сводилось к тому, что это был злоумышленный поджог. Правда, виновного так и не нашли.
Вскоре после пожара было принято решение восстановить театр. И хотя в заключении расследования было указано, что причиной пожара был далеко не газ, при восстановлении здания решили больше не прибегать к потенциально опасному виду освещения. Поэтому на берегу канала построили первую в Риге и во всей Балтии электростанцию, которая освещала не только театр, но и многие другие прилегающие дома и улицы. Стоит напомнить, что Томас Алва Эдисон всего лишь несколько лет назад придумал электричество, причем в далекой Америке. От электростанции, которая работала на пару, в наши дни сохранился только дымоход, который с легкостью был интегрирован в пристройку Нового зала оперы. Вместе с новым видом электроснабжения Опера получила и огромную люстру, которая в наши дни гордится 124 лампочками.
Театр восстанавливали по проекту главного архитектора города Рейнхольда Шмелинга, в котором он отдавал дань уважения автору здания Бонштедту, однако внес и современную коррекцию. Он разработал более глубокий и длинный портал сцены, а также в целях противопожарной безопасности сцену со стороны зрительного зала можно было отделить металлическим занавесом. В свою очередь ложи больше не разделяла стена, поэтому в зале улучшилась акустика, также развернули и одинаковые балконы, чтобы улучшить видимость. Многие элементы интерьера и декора, изготовленные одним из лучших рижских мастеров Августом Фольцем, созвучны с элементами на фасаде здания. В свою очередь, если перед представлением, пока еще горит свет, присмотреться к декоративным украшениям над сценой, то можно увидеть портреты великих – Моцарта, Гёте, Шекспира, Шиллера, Вагнера и Бетховена.
Чеже в своей книге упоминает, что от электрического освещения выиграли не только зрители, но также музыканты и дирижеры, поскольку раньше в оркестровой ям царил полумрак, почти темнота, поэтому читать нотную партитуру было очень трудно – первым дирижерам пришлось оставить работу в театре именно из-за потерянного зрения, пишет историк. В свою очередь фонари вдоль балконов, которые исторически были установлены лампочками вниз, кому-то даже сохранили жизнь: в 20-х годах XX века какой-то парень решил совершить самоубийство, спрыгнув с верхнего балкона, но зацепился, таким образом притормозив падение. Самоубийца остался жив, упав на кого-то из зрителей в партере и сломав ему руку, писали в газетах той поры, рассказывает Чеже. В 30-е годы похожие на свечи лампочки и фонари перевернули в другую сторону, но в 90-е годы, когда восстанавливали здание, было принято решение вернуться к первоначальному варианту.
По проекту Шмелинга, балконы в зале были развернуты, чтобы улучшить обзор. В свою очередь маленькие фонари снова расположены «видом вниз», как это было в оригинале, а в 30-ые годы их разворачивали в другую сторону – свечами наверх. На снимке видны цвета немецкого флага: красный, золотой и черный. Они использовались в интерьере. Фото: Shutterstock
Лучшее освещение сделало взыскательней и публику, потому что нарисованные декорации были плоскими и больше не выглядели такими впечатляющими. В театре стали строить декорации, а для этого потребовались более вместительные помещения для их хранения, также их стало и сложней транспортировать. Поэтому созданная за сценой пристройка, которую в наши дни существенно модернизировали, использовалась, например, когда декорации нужно было переложить на грузовую машину и по рампе довезти почти до самой сцены.
В настоящее время в мастерской создается копия старого занавеса, который использовался до 30-ых годов. В нем также была небольшая щель, в которую артисты могли посмотреть в зал перед выходом на сцену. Фото: DELFI
Сохранился также и другой исторический вход, который выполнял ту же функцию для лошадиных повозок. Как рассказывает специалист по общественным отношениям ЛНО Ирбе Трейле, еще несколько назад он снова был использован во время оперной постановки Рихарда Вагнера «Риенци. Триумф и поражение», где на сцене по время представления участвовал белый конь, которого привели по этой рампе.
Интересно, что в настоящее время в оперной мастерской по старым образцам изготовили занавес – точно такой, как был до ульмановских времен – расписанный романтическими картинами, в свою очередь во второй половине 30-х годов понадобился более национальный занавес, поэтому старый отправили на склад. Микус Чеже показывает на старом занавесе, который во время нашего визита в Оперу лежал на полу мастерской, отверстие, в которое любой актер мог перед выступлением посмотреть на зрителей. В новом занавесе этого элемента больше не будет, рассказывает оперный эксперт.
Как уже упоминалось, больше полувека в украшенном колоннами здании на берегу канала располагался немецкий театр. Только в 1912 года под руководством Паула Юрьяна была образована первая латышская оперная труппа, которая уже через пару лет с началом войны распалась в России.
Солдаты немецкой имперской армии шагают мимо отеля «Roma» (сгорел в 1944 году) и немецкого театра (ныне – Национальная опера и балет) во время Первой Мировой войны. Рига, 3 – 30 сентября 1917 года. Автор неизвестен. Фото: Госархив кинофотодокументов Латвийского национального архива, 1. f.,15684P. l.
Однако Язеп Витолс в 1918 году созвал разъехавшихся по России деятелей искусства и в трудное время основал первую «Латвийскую оперу». Изначально она работала во Втором городском театре (ныне – Национальный театр), однако совсем скоро после провозглашения Латвийской Республики - 23 января 1919 года - оперные деятели перебрались в белый дом. Интересно, что в короткий период советской власти, когда в Риге руководил Петерис Стучка, Латвийская опера была национализирована, а билеты на оперу Рихарда Вагнера «Тангейзер» раздавали работникам бесплатно, потому что «искусство принадлежало народу», рассказывается в книге, изданной к 150-летнему юбилею Оперы. Во время нападения бермонтовцев в здание попал артиллерийский снаряд, и оно частично сгорело, но уже через месяц, 12 декабря 1919 года, с представления «Тангейзер» работу начала Латвийская Национальная опера (ЛНО).
В следующем году здесь отдавали почести вернувшимся из эмиграции Райнису и Аспазии, а еще спустя несколько месяцев здесь состоялась премьера первой латышской национальной оперы «Банюта», за дирижерским пультом был сам композитор Альфредс Калниньш. Затем последовал золотой век оперы – знаменитые деятели культуры, грандиозные представления и поклонники, которые с цветами и письмами ожидали актеров возле служебного выхода.
Женская хоровая группа во время представления оперы Рихарда Вагнера «Летучий голландец». Фото из архива ЛНОБ.
Мужская хоровая группа возле здания театра 15 октября 1918 года в костюмах из постановки «Летучего голландца». Фото из архива ЛНОБ.
В 1922 году в это здание пришел и балет – ЛНО заключила договор с бывшим художественным руководителем Петербургского Мариинского театра Николаем Сергеевым, и 1 декабря того же года состоялось представление Петера Гертеля «Тщетная предосторожность».
Когда в 1929 году мир охватил экономический кризис, оперный театр нашел выход – свое победное шествие начали оперетты с элементами ревю, о которых еще много лет вспоминали зрители. Они стали очень популярными и приносили существенный доход в театральную кассу. Чтобы пополнить кассу, были предприняты попытки демонстрировать здесь и кино, прикрепив к балкону экран, однако эта попытка не увенчалась успехом.
Изначально в театре было строгое разделение – те, кто покупал дешевые билеты на балконы, должны были входить через боковую дверь, где в подвале располагалась корчма. Сейчас этот вход включен в новую пристройку.
В оркестровой яме под сценой находилось суфлерское кресло. У суфлеров, работавших в Опере, было музыкальное образование, однако они не должны были петь, чтобы сами музыканты не обленились бы и выучили все выступление.
Уже в процессе строительства театра, возле сцены построили роскошные «ложи для представителей власти». С одной стороны сидел представитель имперской России – генерал-губернатор, с другой – руководство немецкого рата. Разделение сохранилось и сейчас – есть ложа президента и правительственная ложа.
В конце 30-х годов опера и балет работали с полной отдачей: здесь поставили 98 опер и 17 оперетт, прозвучало 127 симфонических концертов, а всего в это время состоялось 5 405 представлений. Плодотворно в это время работал здесь, например, режиссер Михаил Чехов, по просьбе которого сначала арендовали, а затем и купили дисковый поворотный круг для сцены.
В последние годы свободной Латвии здесь поставили оперу Моцарта «Волшебная флейта», а потом началась война и последующие советские годы, когда Государственный театр оперы и балета ЛССР , несмотря на политический фон, смог достичь больших высот и снискать всеобщую славу. Здесь свой путь начинали знаменитые артисты балета Марис Лиепа, Александр Годунов, Михаил Барышников и многие другие музыканты, композиторы и исполнители.
Сцена из балета Адольфа Скулте «Сакта свободы» в Государственном академическом театре оперы и балета ЛССР. Балет получил Государственную премию. В роли Лелде – Инара Гинтере, в роли Земгуса – Харальд Ритенбергс, в роли Тома – Марис Лиепа. Рига, 1950 год. Автор неизвестен. Государственный архив кинофотодокументов Латвийского национального архива, 1. f., 7650P. l.
В начале 90-х годов оперный театр пережил грандиозную реставрацию, которую проводили, следуя проекту Шмелинга, правда, немного уменьшив количество мест в зрительном зале, улучшив акустику и модернизируя другие технические детали.
В 2001 году было завершено строительство комплекса пристройки с Новым залом, который вмещал 300 зрительских мест, также был создан современный зал для репетиций артистов балета и помещения для оформителей декораций. Согласно плану, был предусмотрен и третий этап строительства, рассказывает Трейле, в ходе которого собирались построить дополнительные технические помещения, а также вторую сцену для репетиций, подземную стоянку, в свою очередь, недавно возведенная пристройка была временным решением. К сожалению, ни у Рижской думы, ни у Министерства культуры до сих пор не нашлось средств, чтобы воплотить эту идею.
В настоящее время в течение одного сезона в ЛНОБ проходят 200 представлений, а также, в среднем, подготавливают около шести новых постановок. В Большом зале 946 мест, в Новом зале – от 250 до 300, говорится на домашней странице Оперы и балета.
Если мы обратимся к фотографиям и почтовым открыткам различных времен, то заметим, что перед Оперой было очень много цветочных клуб, и эта разница весьма заметна. Но и в наши дни там можно увидеть одну из красивейших в Риге работ ландшафтных дизайнеров.
Vieglam putnam līdzīgais baletdejotāja Māra Liepas piemineklis starp opernamu un kanālu. Foto: Shutterstock
Сквер возле Оперы немыслим без открытого здесь в 1887 году фонтана «Нимфа». Легенда гласит, что автор фонтана – Август Фольц – создавал образ стройной женщины с натурщицы, в которую был в ту пору влюблен, а затем на ней женился. Искусствовед Оярс Спаритис пишет, правда, что фонтан «Нимфа» создан по образцу фонтана в Гёрлице, но это, однако, не исключает тот факт, что некоторые черты скульптуры нимфы могут напоминать лицо одной из рижанок той поры. Как пишет Оярс Спаритис в своей книге «Памятники и декоративные скульптуры Риги», Фольц создал скульптуру для фонтана из цинка, что было обычным явлением для XIX века, однако со временем этот материал «позеленел», поэтому спустя сто лет Мирдза Лукажа его восстановила в бронзе. В 2017 году скульптура и сам фонтан были опять восстановлены.
Также возле Оперы можно увидеть и похожий на птицу памятник знаменитому артисту балета Марису Лиепе, созданный эстонскими скульпторами Яном Томиком и Юри Оявером. На другой стороне канала – на полпути от Латвийской Музыкальной академии к Опере – памятник автору первой латышской оперы «Банюта» - Алфреду Калниньшу.
В сквере напротив Латвийской Национальной оперы установлен небольшой бюст дирижеру, композитору и профессору Леониду Вигнеру, оригинал которого еще в 50-е годы создала Леа Давыдова-Медене, а на набережной канала мы можем видеть его копию. На противоположной стороне сквера нельзя пройти мимо памятника бывшему мэру Риги Джорджу Армистеду, во времена которого в Риге было возведено множество культурных зданий, его супруге и собаке породы чау-чау. О других памятниках возле городского канала читайте здесь.
Прекрасный рассказчик, очень много знает об истории рижских домов и улиц. В прошлом - инспектор Агентства защиты памятников.
Журналист, редактор проекта Tūrisma Gids.
Видеожурналист, DELFI TV.
Проект создан