75–летнему юбиляру пришлось перевести дух и надеть свежую рубашку. И уже через десять минут Михаил Григорьевич, снова заряженный невероятной энергией, выступил уже перед журналистами со страстным монологом в защиту курортологии. А точнее — в защиту здоровья людей.
Он не стесняется признаться в любви к пациентам. Это не жалость к чужим страданиями, а упрямое желание вернуть людям силы, радость жизни, будущее. "Врач — это как деньги: или он есть, или его нет", — говорит Малкиель. Без сочувствия больному настоящего врача нет, убежден он. Если пациент не испытал облегчения уже от одного разговора с доктором, то лучше к такому эскулапу больше не обращаться.
История "Яункемери" тоже началась с сострадания. Михаил Малкиель, главврач санатория "Латвия" в Кемери, летел в самолете с двумя совсем молодыми людьми с тяжелейшими травмами позвоночника. Один — электрик, упал со столба, другой, школьник, неудачно нырнул. Они направлялись из Мурманска в Грузию, в санаторий в Саки. "Я подумал, а почему так далеко? — вспоминает Михаил Григорьевич. — Ведь у нас на Рижском взморье есть все условия для прекрасного курорта!" Вернулся в Ригу и сумел убедить руководство, что в Юрмале нужно строить санаторный комплекс. Даже сам место подходящее нашел. Москва утвердила проект. Спустя шесть лет санаторий "Яункемери" принял первых пациентов. "Да, тогда были жесткие нормы — потолки 2,5 метра, санузел — 2 метра, на которые надо было втиснуть и унитаз, и душ… Но все равно — в комплекс были вложены огромные деньги, и люди сюда поехали. Немало было таких, которые приезжали на колясках, а уезжали на своих ногах", — вспоминает Михаил Григорьевич.
Жажда спасать людей от мук проснулась в душе полуголодного мальчишки Миши Малкиеля в годы войны в эвакуации, когда он в барнаульском госпитале работал санитаром, таскал в операционную носилки с ранеными измученными солдатами. А однажды ему пришлось даже помогать хирургу при ампутации ноги. Две другие девчонки–санитарки попадали в обморок, а он выдержал. В тот день он решил, что его призвание — хирургия.
Малкиель одержим своей профессией. За сорок лет работы в "Яункемери" не пропустил ни одного дня (!) без своих больных.
И о его команде можно сказать: это не кадры, а единомышленники. Для них санаторий значит много больше, чем место работы. Многие из врачей, массажистов, сестричек трудятся в санатории со дня его основания. Что их держит? "Здесь наша вторая семья", — звучали их объяснения в документальном фильме о судьбе "Яункемери". Они не сбежали в самую черную и безысходную пору — в 90–е годы. Тогда латвийские курорты пережили форменный разгром. "Яункемери" не был исключением. В многоэтажном корпусе прославленного на весь бывший Союз санатория, бывало, отдыхали и лечились всего… два десятка пациентов! Только одержимый, беззаветно преданный своему делу руководитель мог заставить людей поверить, что санаторий оживет.
Откуда Михаил Малкиель черпал силы, веру? Наверное, держал внутренний стержень — осознание своей миссии на земле.
"Я прошел через очень многие испытания. Я ребенок войны, я голодал, горел, тонул, дважды побывал в страшнейших автокатастрофах, погибал от пьянства. Да, было и такое — работал хирургом в туберкулезном отделении и пристрастился к спиртному. Но однажды понял, что стою перед выбором — или жить, или пить. И выбрал жизнь. Несколько раз я оказывался у крайней черты — между клинической и биологической смертью, и всякий раз Всевышний спасал меня. Наверное, для того, чтобы я вместе с коллегами спасал теперь других. И я безмерно благодарен Богу за это. Я не хожу в храмы, потому что мне не нужен посредник, чтобы благодарить каждодневно Господа за подаренную мне судьбу". Что ж, это завидная судьба. За сорок лет через "Яункемери" прошли триста тысяч пациентов! "Мне все они дороги — будь то Алла Пугачева, Николай Караченцов, наш экс–президент или девочка–инвалид из Дагды", — говорит Михаил Григорьевич.
Актер Николай Караченцов сейчас проходит очередной реабилитационный курс в "Яункемери". Вместе с женой он вышел на сцену, чтобы поздравить своего спасителя. Супруга Караченцова с волнением вспоминала, как три года назад она в первый раз привезла сюда Николая из Москвы после больницы, где его вернули с того света. Но состояние мужа оставалось очень тяжелым. Именно доктор Малкиель при первой же встрече вселил в них уверенность, что Николай будет и ходить, и говорить. И вот он действительно ходит сам, и речь к нему постепенно тоже возвращается! Караченцовы подарили Михаилу Григорьевичу чудесную картину: нежные крокусы пробиваются через снег: "Как символ любви, которая пробьет любые препятствия!"
Вайра Вике–Фрейберга, которая тоже сейчас отдыхает в "Яункемери", также приняла участие в празднике. В обществе мужа и их смешного мопса экс–президент с улыбкой наблюдала, как молодые танцоры из фольклорного ансамбля вытаскивают в круг хохочущих гостей.
"Вот сейчас вся пресса обрушилась на Вайру, ругают ее за эти фортели с квартирой, — рассуждает доктор Малкиель. — Но для меня она человек, который действительно нуждается в реабилитации. Восемь лет она жила в напряженном ритме, постоянно на людях… Конечно, она бодрилась, не позволяла себе хныкать, но проблемы со здоровьем копились. Мой долг — сделать все, чтобы ей помочь. И мы поможем! Мне обидно, когда в прессе язвят, что–де экс–президент живет в маленьком номере среди облупленных стен. Да, санаторий находится в процессе большой реконструкции, мы уже много чего сделали, и у нас еще очень много планов. Да, мы все делаем постепенно, шаг за шагом, потому что не берем кредитов и не имеем никакой поддержки от государства. Но зато у нас есть главное — настоящая медицина! У нас есть классные специалисты! Не сомневаюсь, что и Караченцов, и Вике–Фрейберга могли выбрать для себя любой роскошной СПА–центр, но они выбрали нас!
Мы — не СПА. В СПА обмазывают пациента шоколадом, делают из шоколада клизмы и тому подобное. Но ведь все это научно не подтверждено, клинически не опробовано, и делают эти процедуры не врачи! А с пациентом должны работать дипломированные сертифицированные медики. У нас в "Яункемери" есть специалисты всех профилей и уникальное природное сырье — грязь, какой нет нигде в мире. А я объездил много курортов и могу сравнивать. Мы лечим людей природными факторами.
Фармацевтика эффективна, но не безобидна, вся — от валерьянки до морфия. Одно лечит, другое калечит. А здесь Богом данное, природное лекарство: торфяная и сапропелевая грязи, минеральные воды — бромистые, сероводородные, хлоридно–натриевые. А еще сосновый лес, ионизированный воздух, море. Эти драгоценные ресурсы ценнее, чем залежи нефти!"
Михаил Малкиель не устает взывать к властям: давайте развивать наши бальнеогрязевые курорты! Это поистине золотая жила! Перспективнейшая отрасль. Это здоровье для людей, налоги для государства, занятость для населения!
"Сегодня санаторно–курортное лечение размазано по четырем ведомствам — Министерству экономики (департамент туризма), Министерству здравоохранения, министерству по делам самоуправлений и регионального развития и самоуправлениям. А у семи нянек дитя… без носа".
Но Михаил Григорьевич все же надеется на перелом в отношении к отрасли: теперь у нас новый президент— медик, и уж он–то должен понимать значение лечебно–курортного туризма.
Но сам доктор Малкиель директив и помощи сверху не ждет, а упрямо ведет вперед свой корабль с названием "Яункемери". В санатории отремонтированы три этажа в главном корпусе, реконструирована грязелечебница, появились новые уникальные процедуры, соляная пещера, райтотерапия… А скоро откроется центр лечения бесплодия.
"В "Яункемери" для этого есть абсолютно все — аппаратура, медицинские технологии, врачи. У нас есть все — нет пока больных. Почему–то пары предпочитают модное искусственное зачатие. А ведь гораздо лучше приехать к нам, отдохнуть, обследоваться, полечиться и зачать естественным путем здорового ребенка. И назвать его именем того врача или той медсестры, которые помогли произойти этому чуду".
По социальному статусу Михаил Григорьевич числится бизнесменом: курортно–реабилитационный центр "Яункемери" — приватизированное медучреждение. Но сам он не считает свое дело бизнесом: "Для меня деньги вторичны, пациенты — первичны!" Он лично ведет прием больных, делает операции — например, новокаиновая блокада у него стоит три лата. "Коллеги, которые основали частные клиники, глядя на меня, крутят у виска. Но я так воспитан".
Зато больные его боготворят. В зале на торжестве было много людей в инвалидных колясках. Когда они просили слова, Михаил Юрьевич сам спускался к ним в зал, склоняясь в почтительном поклоне перед пациентами.
Все–таки удивительная атмосфера была на этом празднике. Юбилей незаметно превратился в народное гулянье с хороводами. А это значит — люди пришли на него не из вежливости, а по искреннему зову сердца. Что намного дороже почетных грамот и официальных речей.