Таллиннским приемом, да по цветной революции

Проблема в осуществлении этого плана в том, что он старый и уже всем известен. Именно поэтому Годманису удалось перехитрить Пабрикса и остальных «поющих оппозиционеров», создав условия для их полной дискредитации. В начале погромов в старой Риге полиция откровенно бездействовала, позволив хулиганам (а может, и правительственным провокаторам) вдоволь порезвиться. Именно в период «полицейского перекура» были изгажены стены парламента, разбиты окна в библиотеке и разграблен водочный магазин. Потом полиция мягко, но решительно сделала то, что должна была сделать изначально — разогнала хулиганов. Но результат был уже налицо, а у многих участников той кошмарной ночи — в прямом смысле прямо на лицах. Грязь и кровь. Вот с чем, а не с поющим народным хором будет отныне ассоциироваться митинг Пабрикса-Штокенбергса. Старая технология «цветной революции» не выдержала упреждающего применения «таллиннского приема», когда справедливый народный протест власти дискредитируют, направив события по пути слепого погрома. На этом этапе поющая революция становится хрипящей и матерящейся.

В неудачном митинге участвовала далеко не вся оппозиция. Наша партия ЗаПЧЕЛ изначально отказалась от участия по двум причинам. Первая продиктована опытом. Он однозначно говорит, что участвовать в массовых протестах можно только тогда, когда ты сам контролируешь ситуацию, знаешь о подлинных целях акции, обладаешь авторитетом в глазах его участников и способен до конца осуществлять именно свой план. На таких принципах организовывались наши массовые митинги времен «Школьной революции» 2003-2004 годов, когда не пострадал ни один участник протестов, ни одна машина на пути следования наших колонн, и у суда не было никаких оснований запрещать проведение следующих, еще более массовых акций… О тех временах, об организационных высотах ЗаПЧЕЛ и Штаба мы и сегодня вспоминаем с гордостью. А вот высокомерные господа Пабрикс и Штокенбергс охрану своего митинга не обеспечили и не имели плана движения участников протеста после его окончания. По сути организаторов было два достойных способа завершить митинг — или объявить о бессрочной акции в старой Риге, до момента, пока власти не сдадутся (возглавить дальнейшие протесты), или убеждать людей разойтись по домам, оставаясь с народом до последнего. Но господа отпиарились на фоне народных масс и уступили управление ими хулиганам.

Собственно в личности организаторов протеста заключалась вторая причина нашего отказа от участия. Совсем недавно именно господин Штокенбергс на заседании Юридической комиссии Сейма предложил в два раза поднять штрафы за «языковые преступления». Предложение было принято. Даже времена кризиса не заставили этих господ отказаться от русофобии. Наши коллеги из объединения ЦС сделали тяжелый выбор в пользу участия в не своем митинге, увеличив своим присутствием массу, благоговейно внимавшую речам пабриксов и прочих штокенбергсов. Вместо понимания, уважения и благодарности через пару дней получили болезненный пинок — латышская оппозиция отказалась приглашать ЦС в «теневое правительство», в котором трогательно объединились все латышские внеправительсвенные партии, которые в Сейме частенько говорили гадости в адрес друг друга. А вот теперь они нашли силы договориться, но ЦС проигнорировали. Чистый расизм. Констатация этого факта не значит, что «согласистам» не надо было участвовать в митинге. И вообще проблема не в русских партиях. А в отсутствие вменяемой альтернативы среди латышских.

Несмотря на всю революционность, латышская оппозиция так и не предложили обществу никакой собственной альтернативы развития государства. Фактически латышские оппозиционеры собирались прогнать от руля народников и Годманиса для того, чтобы делать то же самое, что делает нынешнее, столь ненавистное им правительство, но делать это… лучше. Лучше брать международные кредиты, лучше сокращать зарплаты и распределять между «лучшими» предприятиями международную помощь. Латышская оппозиция так и не смогла выйти за пределы очерченного двадцать лет назад курса на спекулятивную непроизводственную экономику и не смогла отказаться от национального высокомерия, в чем она даже в худшую сторону отличается от правящих партий. Надо ждать, пока следующая — девятая волна кризиса и народных протестов не выбьет дурь из латышских политиков.

Что касается тактики, то смею предположить, что шанс спасения Латвии сегодня лежит во внешнем управлении. Кредиты, набранные правительством Годманиса, заставят международные институции, в первую очередь Международный валютный фонд и Европейский Союз, перенять контроль над финансами латвийского государства. Я не исключаю, что подобный расчет может оказаться очередной иллюзией, но этот путь нами не пройден и логически еще никто не доказал, что внешний контроль будет хуже, чем деятельность недееспособного латвийского правительства.

В стратегической перспективе только работа по сплочению русской общины страны способна обеспечить условия для победы нашего взгляда на развитие Латвии. Только сильная и сплоченная русская община страны может заставить национальное большинство принять как неизбежность новую индустриализацию Латвии.