Сколько стоит месяц жизни человека? На этот риторический с точки зрения философии вопрос у Ирины Петровой есть вполне точный ответ: 3 800 латов. Именно такова цена месячной дозы лекарства "Спрайсел", необходимого ей для того, чтобы продолжать жить.
О страшном диагнозе — острый лимфобластный лейкоз она узнала в 2006 году. С тех пор Ирина ведет борьбу за жизнь. Причем, не только с болезнью, но и с Министерством здравоохранения, сотрудники которого отказываются заносить необходимый ей медикамент в список компенсируемых лекарств.
"Был суд, принял решение изнаячально в мою пользу. Я успела по этому решению купить упаковку, но Минздрав подал аппеляцию, и во время процесса был сформулирован вопрос, на который мой врач не смог ответить", — поясняет Ирина Петрова.
Вопрос звучал до абсурдности просто: как долго пациент сможет прожить, не принимая данный препарат. С юридической точки зрения, аргумент для отказа закономерен. А вот с человеческой — его можно приравнять к вопросу о том, как долго человек может прожить без воздуха.
Но де юре — Минздрав обелился и переложил проблему на плечи больных. А пока государство всеми способами открещивается от необходимости компенсировтаь медикаменты, Ирине приходится бороться за жизнь самостоятельно. В 2006 году был создан фонд помощи, и какое-то время денег на лекарство хватало, сейчас деньги закончились, и ей пришлось искать другие пути спасения. Пути, которые кажутся абсурдными и недопустимыми в современном мире. Мы приводим отрывок из сообщения, опубликованного Ириной в одном из Интернет-сообществ.
"Лекарства у меня осталось очень-очень мало. Поэтому у меня к вам вопрос, может у кого-то из вас есть связи, контакты, возможности достать списанное лекарство, пусть с истекшим сроком годности, может осталось от пациента, Может, кому-то перестал помогать — я с радостью и благодарностью приму его. Может, у вас есть контакты людей, кто мог бы достать списанное лекарство, но не уничтоженное. Буду очень признательна. Оно называется "Спрайсел."
Факт, что в европейской стране человек вынужден просить просроченные лекарства, просто не укладывается в голове. Но пока государство делает все возможное, чтобы не брать расходы на себя, для Иры такой способ остается единственным возможным.
"У меня есть опыт приема просроченных лекарств. Все анализы показывают, что есть эффект. Конечно, это риск, но мне ничего другого не остается. Деньги давно закончились… Извините", — говорит Ирина.