Язык – не барьер
– В своих прежних прогнозах вы утверждали, что в результате миграции за три года кризиса Латвия потеряет свыше 100 тысяч человек. Как на этот процесс повлияет открытие с 1 мая рынка труда Германии?
– За прошедшие два года мы пока, к сожалению, от моего прогноза, по меньшей мере, не отстаем. Германия – огромный рынок с большим дефицитом рабочих рук. Я абсолютно уверен, что ежегодно из Латвии туда будет уезжать по 10–15 тысяч человек. И не вместо Англии и других традиционных направлений, а дополнительно к ним. В перспективе ближайших трех лет эта тенденция точно сохранится.
– В чем специфика рынка труда Германии?
– Он качественно отличается от британского и скандинавского. Туда поедут люди несколько иного склада, чем те, кто уезжал в Лондон и Дублин, – немного постарше, среди них будет больше людей с высшим образованием, которые смогут работать там по специальности. Здесь важно учитывать, что в Германии 21% всех занятых трудятся в промышленности (в Англии аналогичный показатель составляет 11%, в Ирландии – 12%). Другое отличие – в Германии не принято работать без официально оформленного договора: культура трудовых отношений там традиционно выше.
Открытие рынка труда Германии станет новым этапом в истории латвийской эмиграции: за три года Латвия может потерять число жителей, эквивалентное населению всего города Резекне. Кто и зачем уедет из Латвии? Об этом в интервью Delfi рассказал профессор Латвийского университета, исследователь проблем рынка труда и миграции Михаил Хазан.
– Какую роль играет знание немецкого языка?
– И в крупных, и в мелких городах Германии действуют достаточно крупные русскоговорящие общины, что решает для приезжающих часть культурных и бытовых сложностей. При трудоустройстве языковые требования есть, но они не так строги, как, скажем, в Латвии: никто не будет там требовать от работника технической профессии знаний литературного языка на продвинутом уровне. Хотя понятно, что чем лучше вы знаете немецкий, тем больше возможностей на рынке труда.
– Насколько сложно найти в Германии работу?
– На рынке труда Германии есть свои проблемы. У них очень высокая безработица в возрастной категории от 25 до 29 лет – 17%. Но, думаю, наши люди смогут конкурировать с местными безработными: система социального страхования в Германии до сих пор остается достаточно щедрой, и это делает немцев весьма разборчивыми при поиске работы, а то и вовсе лишает мотивации ee искать.
Открытие рынка труда Германии станет новым этапом в истории латвийской эмиграции: за три года Латвия может потерять число жителей, эквивалентное населению всего города Резекне. Кто и зачем уедет из Латвии? Об этом в интервью Delfi рассказал профессор Латвийского университета, исследователь проблем рынка труда и миграции Михаил Хазан.
– Охотники за соцпособиями могут поехать в Германию?
– Поехать они, конечно, могут. Но вряд ли их ждет легкая прибыль. Все-таки во всей Европе сейчас формируется осознание, что нужно усиливать контроль за получающими пособия. Например, службы занятости в качестве проверки регулярно устраивают для безработных обязательные двухдневные мероприятия, на которых надо присутствовать целый день. Если человек нелегально где-то работает, ему, естественно, сложно вырваться. К тому же динамику обращений за пособиями в зависимости от вида пособий и происхождения просителей легко оперативно анализировать, и если выявится тенденция, что открытие рынка труда непропорционально увеличило нагрузку на социальную систему, то меры точно будут приняты. Понимание важности бюджетной экономии сейчас формируется во всей Европе.
– Значит, латвийское правительство при очередном сокращении размера пособий и срока их выплат может обоснованно ссылаться на общеевропейский тренд?
– Не совсем. Здесь нельзя слепо копировать. В Западной Европе начинают закручивать гайки совсем с других стартовых позиций. В Дании, например, до недавнего момента можно было сидеть на пособии по безработице в течение 7 лет! Сейчас они сократили срок выплаты до четырех, а к 2012 году собираются выйти на двухлетних показатель. В понимании датчан это значит «сильно ужесточить». У нас же «слишком длинным» оказывается шестимесячный срок получения пособий.
Открытие рынка труда Германии станет новым этапом в истории латвийской эмиграции: за три года Латвия может потерять число жителей, эквивалентное населению всего города Резекне. Кто и зачем уедет из Латвии? Об этом в интервью Delfi рассказал профессор Латвийского университета, исследователь проблем рынка труда и миграции Михаил Хазан.
– В преддверии либерализации германского рынка публично в основном говорилось о возможности отъезда медперсонала. А какие еще специальности там востребованы?
– Медсестры и врачи – это пример, который у всех на виду. В Германии на самом деле нужны люди самых разных профессий – инженеры, программисты, обслуживающий персонал, косметологи, массажисты, работники по уходу за пожилыми людьми и т.д.
В принципе весь рынок стран Европы сейчас в целом находится на подъеме. Промышленность, например, вернулась на уровень 2005 года по объему производства, но предкризисный максимум был на 10% выше, и это указывает на значительный потенциал роста. Рабочие места будут появляться более-менее повсюду. Вопрос только в сложности языковой и культурной адаптации.
– Страны Восточной Европы могут быть интересны для латвийцев?
– Как ни странно, но в плане адаптации нашим людям проще в Западной Европе. Там традиционно больше выходцев из бывшего Союза. Плюс, конечно, разница доходов. Но в принципе я знаю примеры, когда латвийцы уезжали в Чехию и добивались там успехов. Но все-таки это отдельные случаи, а не тенденция.
Вторая часть интервью с Михаилом Хазаном - о том, что ждет рынок труда в Латвии - будет опубликована 30 мая.