Пока написано введение, которое теперь передано на общественное обсуждение. Формально текст хотя бы пытается быть вежливым. В нем в качестве ценности не раз упоминаются национальные меньшинства и либеральный подход к интеграции: ответственность и участие. Но как раз эта вежливость является главной проблемой, и не только конкретного текста, но и всей политики интеграции Латвии. Не хватает смелости сказать то, что читается между строк: интеграция — это когда русские со временем коллективно изменяются, а латыши остаются латышам.
Избранные
Введение к основным положениям — это попытка вести весьма нечестную игру. В качестве лейтмотива предлагаются как бы либеральные ценности, но участие нацменьшинств и их возможность формировать национальную идентичность сильно ограничивается. Например, "в Латвии, как и в каждой стране Европы, есть основная нация, определяющая национальную и культурно-историческую идентичность, а также нацменьшинства и иммигранты. Латышская государственная нация вместе с нацменьшинствами образует народ Латвии. Латышская идентичность — латышский язык, культура, социальная память — является общей для всего народа Латвии. Это общая основа, связывающая весь народ Латвии, делающая его общиной демократического участия".
Получается, что существует "государство-нация" и все остальные (нацменьшинства, иммигранты), которые из нее исключены. Столь категоричное разделение показывает, кто имеет право находиться в привилегированной группке и каков критерий "латышскости": латыш — это человек, который хотя бы по нескольким объективным критериям (особенно языку, также происхождению и культуре) и субъективному ощущению причастности идентифицирует себя с латышской нацией".
Вопрос также в привилегированном статусе. С одной стороны, в тексте вроде сказано, что для Латвии важны все, с другой — что все-таки есть образец, к которому все остальные должны стремиться. Получается, что этот образец — "государство-нация", которая вместе со всеми образует абстрактный "народ". Стать "народом" может лишь тот, кто способен стремиться к "государству-нации". Именно стремиться, ведь по "объективным" причинам не каждый может этого достигнуть. Значит, участвовать в дискуссиях о национальной идентичности и ценностях могут только избранные.
Когда все заговорят по-латышски…
В тексте также есть четкое указание, как понимается интеграция общества. С одной стороны, авторы считают, что интеграция — "это включение в общество всех жителей Латвии, несмотря на национальную принадлежность и самоидентификацию". В том же тексте появляется совершенно противоположная идея: "Государство-нация в соответствующем национальном государстве определяет его национально-культурную идентичность. В Латвии государством-нацией являются латыши".
И снова мы приходим к тому, что содержание национальной идентичности определяют только латыши. Чего же ждут от остальных? "Латышского язык, культуру, социальную память". О культуре вообще стоит поговорить в отдельной статье, так как под культурным пространством в документе подразумевается буквально все — традиции, символы, исторические события, персонажи, общие представления, отмечаемые дни и т.д. Насчет социальной памяти очень метко высказала коллега Санита Уплея в статье "Правильный латыш".
Одно важное замечание насчет языка. Я не хочу ставить под сомнение то, что знание государственного языка облегчает процесс интеграции. Но мне кажется, что неправильно считать язык основой интеграции. Несомненно, отношение к знанию языка изменилось к лучшему. Взять хотя бы отношение школьников сейчас и десять лет назад. Как минимум на уровне наблюдений и по разговорам с учителями могу сказать, что ученики-нелатыши сейчас гораздо реже сомневаются в необходимости знать латышский язык. Но это лишь один шаг. Опыт Латвии показывает, что знания языка не всегда означают желание использовать его в публичном пространстве. Знания еще не означают осознание ответственности за свою страну и готовность защищать ее интересы. Знания языка не укрепляют связь с Латвией, по крайней мере, с такой, какой ее хотят видеть латыши.
Родители, которых в начале 1990-х годов лишили возможности политического участия, передают обиду своим детям. Дети, которые протестовали против школьной реформы и даже не были выслушаны, которые видели, как учителя лгали о "готовности к реформе", не забыли этот опыт в отношениях с государством. Они радуются разгрому фашизма и не хотят думать об оккупации. Поэтому наивно надеяться, что проблемы интеграции решатся, когда все заговорят по-латышски. Так же наивно думать, что проблемы исчезнут со сменой поколений.
Отношение к языку как инструменту интеграции напоминает, как в 1990-е годы государство ухватилось за другой похожий инструмент — гражданство. Тогда надеялись, что процесс натурализации позволит отсеять "неправильных граждан", которые могли бы голосовать за Рубикса и испытывать ностальгию по советским временам. Но кандидаты собрались, все вызубрили, даже заучили наизусть гимн, но почему-то дома они дайны друг другу не читают.
Смелее!
Попытаюсь сформулировать выводы. Очень личные. Для этого мне фактически надо ответить на вопрос, какую роль в жизни страны мне предлагают "основные положения интеграции" при условии, что я являюсь гражданином, который ассоциирует себя с латвийской нацией. Не узко этнической, а гражданской нацией. При этом в плане языковой и культурной идентичности я считаю себя русским. Ответ прост: Минкульт предлагает мне стать "народом". При условии, что мои ценности, взгляды, социальная память соответствуют латышским экспектациям.
Как я уже сказал, такие как я должны стать "правильными русскими". Получается, что лишь такой вклад можно считать "неотъемлемой частью Латвии" и лишь такие нацменьшинства могут способствовать "открытости общества". Только возникает вопрос — что делать с сотнями тысяч людей, которые в своих взглядах останутся "неправильными"? Если ответ — "интегрировать", возможно, вместо "основных положений интеграции" Министерству культуры стоит заняться написанием нового закона. Он мог бы называться "Закон о взглядах". Там будут более конкретно описаны указания, как должен думать "народ" Латвии, ведь, как мы помним, во введении к программе включающим понятием является именно "народ", то есть "латыши + нацменьшинства".
Чем дольше я наблюдаю за процессами интеграции в Латвии, тем больше во мне зреет радикальное предложение для государства. Возможно, политикам настало время объявить, что либеральные ценности Латвии больше не подходят, так как нация ("государство-нация") вымирает, а язык и культура находятся под угрозой. Затем надо предложить сменить политический режим и решить все проблемы авторитарным способом, не рассказывая сказки про открытое общество, многообразие мнений и культур. По крайне мере, это будет честно. Надо обозначить правила игры, чтобы такие как я (не только русские, но и латыши, для которых права человека и свобода важнее защиты национальной идентичности) могли решить, оставаться ли в этой стране.
Перевод DELFI. Оригинал здесь