Введение
Оттенки зла
В последнее время для Латвии остро стоит вопрос, можно ли ставить между нацистским и сталинским режимами знак равенства. В чем же уникальность Холокоста по сравнению со сталинскими репрессиями? Сталинский террор по своей сути был слеп, и попасть в концентрационный лагерь можно было не только по принципу принадлежности к определенной классовой группе, но и просто "для цифры". Нацистский же террор изначально адресен, так как кроме политических противников режима существовали группы— евреи, цыгане, гомосексуалисты, душевнобольные и т.д., обреченные на механическое уничтожение. В отношении евреев Холокост был тотален (уничтожение по возможности всех) и универсален (уничтожение везде)1. Кроме того, жертв публично дегуманизировали и "изымали" из общества. В этом и состоит уникальность нацистского террора, которая разумеется не делает его менее или более ужасным, чем сталинский.
Тени, не исчезающие в полдень
Данная статья посвящена освещению тематики нацистских репрессий в латвийской учебниках по истории и особенно истории Холокоста. На этом примере видны как все проявления "теории жертвы" 2, так и проблемные вопросы развития Латвии.
Любое государство умалчивает о неприятных фактах своей истории, в частности об участии своих граждан в геноциде. Турция до сих пор не любит вспоминать об уничтожении армян во время Первой мировой войны. В Израиле попытки включить в школьную программу изучение Геноцида армян и уничтожения цыган во время Холокоста встретило упорное сопротивление со стороны про-турецки настроенных политиков и прессы. Программу не приняли, ссылаясь на отсутствие геноцида как такового, с ссылками на "неоднозначность", "неизученность", "сомнительную достоверность документов"3, при том, что педагогические недостатки программы можно было быстро исправить.
Профессор И.Чарны (I.Charny) считает попытку доказать уникальность геноцида против своего народа путем сравнения его с другими известными геноцидами, при которой принижается значение геноцида против другого народа4 отрицанием геноцида. Еще более выразительно отрицание выражается в "заговоре молчания", когда событие исчезает из истории, отсутствуют упоминания о нем, пропадают даже номера газет, освещавшие событие5. По нашему мнению особым видом отрицания можно считать и неполное освещение геноцида.
Освещение Холокоста в разных латвийских учебниках по истории укладывается и в "заговор молчания", и принижение значения геноцида против другой этнической группы (которая была частью народа Латвии). В данной статье речь в основном пойдет об участии этнических латышей, потому что это лучше раскрывает тему статьи. В уничтожении жителей Латвии во время войны участвовали представители разных этнических групп, также как представители разных этнических групп (в том числе и русские) служили в Латышском легионе. Причины, по которым многим в современной Латвии иногда удобно представлять Латышский легион и участников нацистских репрессий исключительно этнически латышскими, лежат за рамками темы этой статьи. По нашему мнению современное отражение Холокоста, претерпевшее существенные изменения с начала 1990-х годов, берет начало в латышской диаспоре и ЛССР.
Освещение истории Холокоста в латышской диаспоре и ЛССР
Германия ответит
В латышской западной диаспоре отражение Холокоста было связано с "идеологией тримды".
Участие жителей Латвии в преступлениях нацистского режима замалчивалось, а Германия становилась ответственной за все. Например, в книге для учителей и родителей Н.Виксниньша, руководившего курсами истории Латвии для молодежи в 1960-е годы в США, ответственность за все репрессии времен нацистской оккупации лежит на немцах6. Ответственность переносится на немцев и в конспекте по истории Латвии Валдиса Зантса (Valdis Zants, 1974). Здесь нет ни одного упоминания об участии латышей в преступлениях против мирных жителей во время нацистской оккупации, а уничтожение евреев упоминается мимоходом:
"Немецкая оккупация длилась 5 лет (1941-1945). За это время немцы казнили примерно 10 ;000 человек. Это были политические противники. В концентрационные лагеря сослали 6 ;000-7 ;000 человек, из которых редкий вернулся. В Германию депортировали примерно 32 ;000 человек. Кроме этого, расстреляли около 60 ;000 евреев. Такое безжалостное обращение с человеческой жизнью было характерно для руководства Германии во всех оккупированных ими землях — не только в Латвии. И этого соседние народы Германии никогда не забудут"7.
Хоть это и полуправда, но она все же лучше замалчивания, с которым мы сталкиваемся в учебнике Альберта Озолса (1981). Здесь акцентированы преимущественно страдания латышей (1940-й год и "борцы за свободу Латвии" из Латышского легиона).
В книге американского латыша Лаймониса Стрейпса (Laimonis Streips, 1979, раздел "Также немцы уничтожили некоторые латвийские меньшинства"), акцент все еще делается на преступлениях нацистских оккупационных властей, при упоминании о почти полном спектре жертв национал-социализма (опущены коммунисты, но есть германизируемые "балтийцы"8), приведено численное сравнение жертв советской и нацистской оккупации. Перенос вины на "немецкие части СС" дает возможность упомянуть о том, что в 1941 году депортировали не только латышей. Завершающая раздел фраза о латышских священниках, протестовавших против уничтожения разных групп населения Латвии9, создает обманчивое впечатление о событиях Второй мировой войны в Латвии. Получается, что жители Латвии сопротивлялись нацистским оккупантам, но не сотрудничали с ними. И хотя нацистская оккупация не считалась с волей латышского народа10 и потому была жестокой, "ее в 1944-45 годах сменила новая оккупация Советским Союзом, для которой слово "жестокая" слишком мягкое"11. Переизданная в современной Латвии книга Стрейпса отличается от изданной в эмиграции: в названии раздела акцент с "национальных меньшинств" смещен на "латвийское еврейское меньшинство", появляется информация о людях, спасавших евреев во время войны12, в остальном же все без изменений.
Существовала и "экспортная" версия истории Латвии. Нацисты уничтожали евреев и латвийских патриотов, по версии посла Латвии в США Альфреда Билманиса13, а Агнис Балодис в своей работе для шведской аудитории хоть и пишет о преступлениях команды Арайса, что, видимо, связано с повышением интереса к истории Холокоста в 1970-х, когда была написана книга Балодиса, но ставит "Перконкрустс"14 во главе национального сопротивления, а о Константине Чаксте упоминает вскользь15 (у Билманиса все наоборот: ни слова о "Перконкрусте" ).
Уничтожение мирных граждан
В СССР тема Холокоста также освещалась избирательно. Многое зависело от политического климата в стране и отношений с Израилем. Например, в июле 1967 года, непосредственно после Шестидневной войны в латвийских газетах была опубликована повесть об украинском Бабьем Яре, где большинство жертв составляли евреи. В октябре печатают статью польского журналиста о лагере Штутгоф, где "до 1941 года держали только поляков. Потом стали появляться группы русских, латышей, литовцев, евреев"16.
1 ноября 1967 года был открыт мемориальный комплекс на месте Саласпилсского концентрационного лагеря. 31 октября была опубликована статья бывшего узника концлагеря К.Сауснитиса, а в день открытия — официальная информация. Сравнивая оба текста, видно официальное и неофициальное отношение к еврейским жертвам лагеря. Бывший узник концлагеря описывает происходившее так: "Самыми первыми жернова смерти перемололи граждан Австрии, Чехословакии, Польши и других стран, в основном, евреев…"17. По официальной, "далекий и тяжелый путь" в латвийский Освенцим "прошли десятки тысяч русских и белорусских семей… Саласпилсская машина смерти сожрала также граждан Австрии, Чехословакии, Польши и других оккупированных фашистами стран"18.
Причины советского подхода к Холокосту могут быть разными — от антисемитизма до советского универсализма, в рамках которого выделять страдания одного народа считалось неприличным19. Шари Й.Кохен (Shari J.Cohen) считает, что "руководимое государством забывание истории" в СССР сопровождалось "вычищением" коллаборационизма и еврейской идентичности жертв нацистов20. С этим утверждением можно полностью согласиться. В советском учебнике местный коллаборационист был еще и классовым врагом, поэтому он становился ровней нацисту, если не страшнее. "Буржуазные националисты" и "предатели своего народа" четко отделялись от остальных масс трудящихся, таким образом массы освобождались от моральной ответственности за происходившие на их глазах события, а жертвы чаще всего превращались в безымянных "советских граждан". Например, по учебнику В.Канале и М.Степерманиса (1974):
"В оккупированной Латвии фашисты создали 48 тюрем, 23 концентрационных лагеря, 18 гетто (лагеря уничтожения евреев). …Особенно зверскую расправу учиняли оккупанты вместе с латышскими фашистами в тюрьмах и лагерях. … В рижское гетто было загнано 32 тысячи евреев, которых позднее расстреляли."21.
Латышский народ хотели германизировать, стирались с лица земли целые поселки, а (выделить) "латышские буржуазные националисты в надежде с помощью гитлеровцев вернуть себе утерянную власть и свое состояние, открыто сотрудничали с оккупантами, предавая интересы народа,.с восторгом встретили вторжение гитлеровцев"22. Латышские фашисты создали Латышский легион, куда были призваны латвийские граждане23.
Перестроечный учебник 1988 года под редакцией академика А.Дризулса демонстрирует большую открытость. В нем значительно расширяется описание именно еврейских жертв при отсутствии цыган, хотя все это включено в старую схему: (выделить) "Кроме того нацисты при поддержке буржуазных националистов уничтожили примерно 85 тысяч (89,5% от общего числа евреев) граждан республики еврейской национальности"24. "Латышские буржуазные националисты" "организовали мобилизацию латышей в начале 1943 года в армию Гитлера, формируя латышский "добровольческий" легион СС"25, но они становятся менее независимыми, чем раньше, а из текста пропадают "предатели" Цукурс, Арайс и т.д.
Лучше всего зависимость освещения Холокоста от политических изменений видна по академическому изданию "История ЛССР" (АВТОР). Учебник 1959 года отличается от изданных позже. В отличии от издания 1956 года и более поздних, в нем расшифровывается значение слова "гетто" —лагерь "с особым режимом для насильственного размещения евреев и других"26. Там же дан развернутый рассказ о нацистском терроре, где параграф уделен и евреям27, правда, местных коллаборационистов здесь нет, но о них говорится в самом начале. В издании 1967 года в центр повествования о нацистском терроре ставится план германизации. О терроре сказано так:
"Кроме гражданского управления в Латвии были созданы бесчисленные карательные органы захватчиков… гитлеровцы создали в Латвии десятки тюрем и концентрационных лагерей, множество "гетто"28.
Евреи здесь — часть безымянных "советских людей", которых "тысячами расстреливали уже в первые дни и недели оккупации… в концентрационных лагерях… "гетто" в Риге, Даугавпилсе…"29. Иначе трудно объяснить внезапное упоминание о том, что в Латвии были уничтожены не только местные евреи. Латышские "буржуазные националисты", по версии авторов книги, знали о планах колонизации и германизации30. Мало чем отличается переиздание "Истории ЛССР" 1986 года, добавлена лишь информация о том, что "около 15 тысяч латышей, в первую очередь патриотов, были заключены в концентрационные лагеря на территории Германии, Польши, Австрии и Франции"31.
Учебник вышел в период гласности. Именно тогда снимается запрет на освещение темы Холокоста, и в 1988 году появляются две статьи Маргера Вестермана и Леонида Коваля о людях, спасавших латвийских евреев во время войны.
В 1991 году появляется учебник М.Вирсиса, представляющий собой позднеперестроечный вариант советского латвийского учебника. В этом учебнике уже есть и сталинские репрессии, и участие местных жителей в уничтожении сограждан. Участие местных жителей обозначено в общем введении к рассказу о нацистской оккупации, поэтому в специальном разделе о "трагической судьбе латвийских евреев" 32 о нем не упоминается. Отсутствует и упоминание о других группах, планомерно уничтожавшихся во время нацистской оккупации.
Из огня да в полымя
После восстановления независимости Министерство образования запретило использование советских учебников, и образовавшийся вакуум заполнили факсимильные издания первого периода независимости33, в том числе написанные в ульманисовский период, а также переизданные учебники латышской эмиграции. Позже стали появляться новые латвийские учебники.
По словам Валдиса Клишанса, воспитанные в тоталитарном обществе историки при крушении "истинной" версии истории кинулись искать новую, но дискуссии вокруг Холокоста и Латышского легиона подвергли сомнению и новую версию.34
Одним из первых учебников истории, имевших большой общественный резонанс, был учебник группы историков под руководством латвийского политика Одиссея Костанды. Целью Костанды было создание истории латышей. Особенности данного подхода выразились и в описании репрессий во время Второй мировой войны. Именно с латышей авторы начинают список репрессированных нацистами, затем следуют евреи, а потом цыгане и пленные красноармейцы и остальные35. Кроме того, что автор ставит знак равенства между нацистской и советской оккупацией и объясняет, почему среди жертв репрессий евреи составляют большинство, в книге не обойдено вниманием и участие латышей в репрессиях. При наличии моральной оценки действий "команды Арайса", автор не удерживается от того, чтобы назвать Герберта Цукурса36 "отличным летчиком"37. Действия "команды" объясняются исключительно гибелью их родственников во время сталинских репрессий и тем, что члены команды "верили пропаганде немецких нацистов, которая утверждала, что евреи — "виновники" всех несчастий"38. Конечно, многие евреи поддерживали советскую власть, но в преступлениях сталинизма нельзя было обвинять весь еврейский народ и уничтожать женщин, детей и стариков39. И хотя в тексте ставится вопрос о евреях-жертвах сталинских репрессий, и автор справедливо замечает, что нельзя винить весь латышский народ в преступлениях маленькой "команды Арайса", желание обелить "команду" берет верх:
"Даже немцы были вынуждены признать, что им не удалось вовлечь латышский народ в эти кровавые преступления. Поэтому почти всю "черную работу" делали специальные немецкие или другие отряды. Например, 25 000 помещенных в Риге евреев в Румбуле убила расстрельная команда из 12 человек с Украины"40.
До сих пор существует диссонанс между освещением проблем Холокоста в учебниках для основной и средней школы. Когда и как начинать рассказывать о Хоокосте? Рассмотрим этот вопрос сначала на примере двух учебников для детей младших классов. В учебнике "Родной край" И.Кениньша, изданном в начале 1990-х (1992 — латышская версия и 1993 — русский перевод) о репрессиях нацистского режима сказано следующее:
Выделить "Гитлеровцами был разработан план, предусматривавший уничтожение части народа Латвии, другую его часть предполагалось вывезти в Россию, а в Латвию ввезти немецких рабочих и крестьян"41.
То есть упоминается только о германизации. Зато акцент делается на сталинских депортациях 14-15 июня 1941 года, которые иллюстрируются рисунком с телячьими вагонами42, фрагментом воспоминаний и стихотворением43. К чести автора стоит отметить, что он не пытается сделать сталинские репрессии трагедией только этнических латышей.
Во втором по распространенности учебнике Г.Курловича и А.Томашуна, "История Латвии для 5-го класса " (1992) так рассказывают о нацистских репрессиях:
"Германская армия захватила всю Латвию.8 июля началась фашистская оккупация. Латвию предусматривалось сделать зависимой от Германии и за 20 лет уничтожить или онемечить латышский народ. Уже в первые дни и недели оккупации пострадали тысячи советских работников и активистов. В Саласпилсе, Межапарке, Салдусе, Страздумуйже и Елгаве были созданы концентрационные лагеря, в которые были заключены жители Латвии, военнопленные и граждане других стран Европы, оказавшие сопротивление оккупантам. Массовому уничтожению были подвергнуты жившие в Латвии евреи и цыгане."44.
Как и в первом случае, упоминания об участии в уничтожении местных жителей отсутствуют. Однако здесь представлена более полная картина событий времени войны, но, по мнению некоторых учителей, книга сложна и не отвечает указанному возрасту школьников45. В переизданном в 2000 году учебнике Курловича и Томашуна есть дополнение: уничтожение евреев называется иностранным словом "Холокост". Другие книги этих же авторов, например, рекомендованный Министерством образования учебник "История Латвии: годы оккупации" (1999) содержат развернутый рассказ о нацистских репрессиях. В последнем упоминается не только о тех, кто расстреливал, но и о тех, кто активно участвовал в пропагандистской обработке населения46, а также о тех, кто спасал. Надо сказать, что авторы распространяют жизненный опыт В.Арайса на всю его "команду": "В эти отряды вступали люди без принципиальных взглядов, которым было все равно, с какой диктатурой сотрудничать"47. Таким образом, причины сотрудничества с нацистами не только сужаются, но становится совершенно непонятно, как "массовым убийцей стал и известный летчик времен независимости Г.Цукурс"48.
Тот же подход можно наблюдать в рабочей тетради по истории Латвии для 5-го класса, где даже Карлис Ульманис стал президентом Латвии49, но нет ни слова о репрессиях нацистов против населения Латвии и участии в нем местных жителей. Явным контрастом на этом фоне выглядит подробное описание жертв сталинских репрессий50.
С течением времени отражение преступлений нацизма против народа Латвии в учебных материалах становится глубже, однако не избавляется от теней. Изданная в 1999 г. рабочая тетрадь по истории Латвии содержит один вопрос по Холокосту — учащимся предлагается выполнить следующее задание с таким началом:
"Во время Второй мировой войны почти полностью исчезли два латвийских меньшинства (выделено мной—Ю.Д.), которые жили здесь на протяжении веков—латвийские евреи и латвийские немцы."51.
И ни слова о цыганах (во время войны была уничтожена примерно половина цыган Латвии52), в уничтожении которых местные полицейские принимали активное участие53. Больше о репрессиях нацистского режима против народа Латвии школьник ничего знать не должен .
Тактика недосказанности продолжается в рабочей тетради к учебнику Юриса Фрейбергса "История новейшего времени. 20 век". Используя три источника: ответы бригаденфюрера СС В.Шталекера на проект об отношении к евреям в Остланде, отрывок из работы А.Эзергайлиса, озаглавленный "Историк Андриевс Эзергайлис об участии латышей в уничтожении евреев"54, и отрывок из книги Маргера Вестермана, своеобразно подводящий итог обсуждаемой теме, школьнику предлагается ответить на заданные вопросы. Из всей монографии Эзергайлиса о Холокосте в Латвии, где много внимания уделено "команде Арайса"55, автор выбрал отрывок, который смещает акцент с участия латышей в преступлениях нацистского режима на рассказы об антисемитской пропаганде и деформации под ее воздействием сознания латышей. Лучше всего это характеризует фраза:
"Людям Шталекера удалось сузить латышский патриотизм и направить его в ложном и преступном направлении… Одна из целей пропаганды было создать желание отомстить. Люди Шталекера приложили особые усилия, чтобы вовлечь в команды уничтожения родственников жертв коммунизма"56.
Все перечисленное в цитате — правда, однако за скобками остается Виктор Арайс и в результате получается оправдание участия в репрессиях. Поэтому вопросы: "Как ты оцениваешь Холокост и участие в нем латышей?" и "Должно ли у нас сегодня быть осознание вины и моральная ответственность за преступления латышей во время Второй мировой войны?"57 останутся без ответа. Материал из учебника, который следует дополнительно прочитать, не дает представления о проблемах, затронутых в вопросе. Там есть и уничтожение латвийских евреев и цыган, отдельно с иллюстрациями описан нацистский антисемитизм, но нет ничего об участии местных жителей в Холокосте58.
Освобождение или перезагрузка?
1998 год можно назвать переломным годом в изменении отношения государства к Холокосту. Следующие несколько лет Холокост и события Второй мировой войны активно обсуждаются в газетах. Американский латыш Норберт Клауценс, почетный консул Латвии в Чикаго, демонстрирует типично эмиграционный подход к Холокосту. В письме "С меня хватит" он, отвечая на заявления главы Центра Симона Визенталя Эфраима Зуроффа, замечает:
"С конца Второй мировой войны все еврейские организации, включая Центр Симона Визенталя … постоянно обвиняли Латвию и латышей как самых главных уничтожителей евреев во время Второй мировой войны. Факт, что латыши пережили холокосты, например, в ночь 14 июня 1941 года, до еврейского Холокоста, игнорируется. Игнорируется также то, что все преступления против евреев произошли не в Латвии, а на оккупированной немцами территории, где не было ни латышской армии, ни латышского правительства"59.
По мнению автора, Холокост надо признать, но не стоит выделять. В это же время подвергается критике и экспозиция Музея оккупации накануне ее отъезда в Брюссель:
"Освещение гитлеровской оккупации в Музее оккупации неприемлемо. Изображения больших размеров свидетельствуют, что латыши сердечно встретили оккупантов, которые явились, чтобы раскрыть зверства коммунистов, организовать для латышей юбилей Бауски и т.д. Еврейская община добилась, чтобы в музее был упомянут Холокост. Но ни слова о массовых убийствах в Бикерниекских соснах и в других местах, о движении сопротивления, юношах, которых убивали за уклонение от мобилизации, о том, как латыши попадали в концентрационные лагеря Германии и погибали там"60.
С 1998 года, согласно "Образовательному стандарту по истории для основных школ" (вступил в силу 12 августа 1998 года), Холокост является частью школьной программы — по крайней мере он включен в список терминов, которые школьник должен понимать и использовать61. В 1999 г. президент Г.Улманис создает комиссию историков, в задачи которой входит изучение преступлений оккупационных режимов. При президенте Вайре Вике-Фрейберге изменения еще более существенными: комиссия историков устраивает конференции, издаются книг, увековечивают память людей, спасавших евреев, правда, отношения государства к престарелому нацисту Конраду Калейсу, проживавшему в США, перемены к лучшему не коснулись. Как отметил профессор ЛУ Айварс Странга на конференции по изучению Холокоста в Латвии в 2000 году, изменения явились результатом внешнего давления62. Кроме активной, но неоднозначно оцениваемой деятельности Эфраима Зуроффа, большой интерес к проблеме освещения Холокоста в Латвии во время визита Вайры Вике-Фрейберги в США в 1999 году проявил один из американских конгрессменов, усомнившийся в том, что в НАТО может вступить страна, которая не уважает ценности этой организации63.
Самое полное отражение тема Холокоста нашла в учебнике Индулиса Кениньша "История Латвии 20 век" (1997) (перевод на русский 1999 г.). Хотя автор опускает роль местной полиции в геноциде цыган, просто упоминая об их уничтожении64, большую часть повествования занимает участие "команды Арайса" в уничтожении евреев, а также ее деятельности за границей65, Осуждению действий "команды Арайса" не препятствует сохранению объективности в освещении причин вступления в "команду": "В этой команде были и те, кто хотел отомстить коммунистам за своих замученных близких, и те, кто стремился выслужиться перед новыми хозяевами, просто уголовные преступники, а также неуравновешенные люди с садистскими наклонностями"66. Объяснение причин, по которым евреи стали главным объектом нацистских репрессий, данное мелким текстом, включает упоминание о нацистской "расовой теории". Рассказывается и об антисемитской кампании в Латвии, в объяснении причин которой автор упоминает о наличии евреев в НКВД, уравновешивая его этнической статистикой сталинских репрессий. В тексте упоминается и о репрессиях против латышей (видимо, к ним причисляются и представители нацменьшинств, кроме евреев и цыган), о концентрационном лагере в Саласпилсе, уничтожении населения деревни Аудрини и сходной судьбе нескольких сел в других уездах, а также уничтожение психически больных67. Пожалуй, единственный большой минус книги — это отсутствие всяческих упоминаний о людях, спасавших евреев во время войны. Авторизированный перевод слегка отличается от оригинала 1997 г., так сказать, приспособлен к запросам русскоязычного читателя68. В русском переводе не хватает следующего параграфа (выделено курсивом):
"В целом с 1941 года по 1945 год учереждения оккупационных властей убили примерно 10 тысяч латышей, а примерно 50 тысяч были заключены в тюрьмы и концентрационные лагеря как в Латвии, так и в Германии. Эти числа кажутся больше, чем число жертв в Страшном году, но надо принять во внимание, что советская оккупация длилась только один год, а немецкая — четыре года, поэтому можно почти уверенно сказать, что в уничтожении людей оба эти режима были равноценны."69.
Учебники для пятого класса не отличаются разнообразием. Экспериментальный учебник Вилниса Пуренса по истории Латвии (1998) начинает рассказ о нацистских репрессиях с генерального плана "Ост" (германизация латышского населения), а затем обращается к теме уничтожения евреев и цыган:
"Немцы начали с уничтожения евреев и цыган. В Риге и других городах Латвии были созданы кварталы, о которых в Латвии до этого не знали — еврейские гетто. В отличие от средневековых еврейских гетто эти работали как громадные тюрьмы. Большую часть евреев размещали в гетто на небольшое время. …Евреев выводили в лес и расстреливали. …Еврейские храмы — синагоги — сжигали".70.
Автор с искренним удивлением констатирует, что некоторые отряды из числа добровольных полицейских нацисты использовали в своих планах по уничтожению народов71. Упоминается и подполье, и помощь евреям (никто конкретно не назван). Касается автор и темы концлагерей. В книге размещен страничный текст "От Балтэзерса до Саласпилса". Довольно полный рассказ о лагере предваряется тремя параграфами, в которых повествуется о коммунистических репрессиях, в частности об уничтожении жителей Латвии у озера Балтэзерс и создании книги "Страшный год". Пытаясь показать циничность обоих режимов, автор довольно неудачно (после рассказа о создании книги следует описание лагеря в Саласпилсе), хотя в общем-то справедливо, указывает, что "в своей пропаганде саласпилский лагерь использовали коммунисты"72. Затем следует описание мемориального ансамбля. Не удерживается автор и от реверанса в сторону латышских коллаборационистов: "Немцы использовали политику стравливания народов между собой. Заметив, что латышские охранники слишком хорошо относятся к своим, они поручили охранять лагерь литовцам"73. В части вопросов-ответов закрепляются знания по расовой политике нацистов74. Интересно, что в библиографии к этому разделу книги ("Латвия во время второй мировой войны") есть книга Л.Стрейпса 1984 года издания75. В учебнике нигде не упоминается об уничтожении деревни Аудрини76. Кроме интересного способа подачи материала, сравнивающего сталинизм и нацизм77, мало что меняется и в новом учебнике того же автора: именно нацисты уничтожают людей, принадлежащих по их мнению, к "неполноценным"78.
Новый учебник для средних школ под редакцией Г.Курловича и А.Томашуна предлагает детальный обзор тематики Холокоста: законодательные ограничения евреев, журналисты, пропагандировавшие антисемитизм, люди, спасавшие евреев (упомянута только статистика, из собственно спасавших упомянут только лиепайчанин Седолс — надпись под фотографией79), одним предложением упомянута команда Арайса: "Руководимая Виктором Арайсом команда убила более 25 ;000 человек-евреев и партизан"80. Даны также сведения о политических жертвах, селе Аудрини, но ни слова об уничтожении цыган, в учебнике упомянуто только о намерении нацистов их уничтожить в рамках рассказа о планах по германизации Остланда81. Кроме того, текст снабжен историческими документами.
Здесь рассмотрены далеко не все учебники. На уроке используются еще и различные сборники документов (например, Dokumenti liecina: Latvijas vēstures dokumentu izlase skolām, 1939-1991 (1999), изданная на двух языках книга Okupācijas varu politika Latvijā, 1939-1991 (1999), учебник по истории меньшинств Латвии cо специальным разделом о Холокосте, написанном руководителем музея "Евреи в Латвии" М.Вестерманом, исследования А.Эзергайлиса, И.Штеймана, рекомендованные МОН учебники историка Я.Тауренса и т.д.), да и публикаций в прессе и книг довольно много82. Другой вопрос, сколько из всего этого захочет прочитать школьник, и насколько старания учителей достучаться до него с помощью дискуссий, игр и прочих подручных средств будут успешными. В официальном государственном отчете "Latvia’s Jewish Community: History, Tragedy, Revival" ("Латвийская еврейская община: история, трагедия, возрождение") указано:
"Сейчас школьникам доступно несколько книг, обсуждающих предмет Холокоста и историю еврейской общины в Латвии. Среди них: "История Новейшего времени: 20 век" Ю.Фрейбергса, опубликованная в 1998 году, "Евреи в Латвии" Л. Дрибина (1996 г.) и "История евреев в Латвии" Д. Левина (1999 г.). Книга Г.Курловича и А.Томашуна "История Латвии: годы оккупации", опубликованная в 1998 году, содержит специальную главу о геноциде евреев. Перечисленные выше книги (все на латышском) используются во время школьного курса "83.
После Стокгольмской конференции 2000 года, посвященной вопросам обучения Холокосту, в Латвии была издана книга "Расскажите об этом своим детям", с десятистраничной главой о Латвии84. Холокост является частью курсов по истории, политике и истории культуры, включен в экзамены по истории85. Кроме того, в Латвии действует музей "Евреи Латвии" с постоянной экспозицией.
Пожалуй, самым явным показателем необратимости процесса осознания и признания Холокоста является публичное признание президента Латвии об участии местных жителей в Холокосте во время открытия мемориала в Румбуле 29 ноября 2002 года86. Но историки не поспевают за заявлениями первых лиц. В учебнике "Всемирная история для средней школы" (2003) под редакцией группы латвийских историков при том, что события в Латвии времен Второй мировой войны рассматриваются в общемировом контексте, и основной упор — слегка в ущерб остальным вопросам — сделан именно на Холокосте, и есть упоминание даже имени спасателя евреев Жаниса Липке, авторы делают такой интересный вывод:
"В 1990-е годы возрожденным странам Балтии пришлось решать вопрос об ответственности за Холокост. Латвия, Литва и Эстония, как государства, за него не отвечают, потому что потеряли суверенитет уже в 1940 году. Советская оккупация и репрессии поколебала балтийскую интеллигенцию, которая могла бы показать моральный пример. Жителей охватил шок и злоба. Тем не менее, это никак не оправдывает тех, кто участвовал в преступлениях"87.
Итого…
Как правильно заметил Валдис Клишанс: "обучая событиям прошлого на уроках истории, мы создаем сегодняшний и завтрашний день"88. О том, что с этим в Латвии есть проблемы, свидетельствуют и централизованные экзамены. Можно выделить основные тенденции в ответах учеников русских и латышских школ, которые было бы ошибочно абсолютизировать. Если в первых идеализируется СССР и сегодняшняя Латвия представляется как государство, где царит апартеид, то в работах латышских школьников существует вечная Латвия, которую постоянно захватывают, пытаясь уничтожить латышский народ, понимаемый как монолит, а латыши всегда были и есть жертвы истории89. Новые методы преподавания истории в Латвии еще только приживаются. Нация формируется, не только рассказывая об успехах, но и, может быть даже в большей мере, о трагедиях, превращая их из трагедий отдельных групп в общее в национальной исторической памяти, к сожалению иногда деформируя и выхолащивая суть трагедии. Или цитируя Ренана: "каждый француз должен забыть о Варфоломеевой ночи"90, т.е. то, что разделяло должно стать одинаково понимаемым. Тема Холокоста в многонациональном государстве не может не быть актуальной. По сути Холокост не является прошлым, ведь его отголоски слышны и в современной Африке, и в бывшей Югославии. В этой теме целый клубок проблем взаимоотношений власти и индивида, власти и этнической группы, взаимоотношений внутри группы, между этническими группами. Эти вопросы важны для демократического общества и государства. Но самое главное — это вопрос о моральной ответственности за происходящее в этой стране. Возможно ли воспитание чувства ответственности за страну при репродуцировании "теории жертвы", и частичном замалчивании тяжелых тем? Навряд ли. Так же как вряд ли без воспитания чувства ответственности возможна Латвия как подлинное демократическое государство.
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
