Двадцать лет назад в Кемери было семь санаториев, курортная поликлиника. С помощью целебных грязей, серных и натриево–хлоридных минеральных вод и, конечно же, свежайшего лесного воздуха здесь лечили тысячи пациентов с нарушениями движений, нервов, кожными и гинекологическими заболеваниями, болезнями органов дыхания и позвоночника.
Вообще курорту уже больше 200 лет — в 1801 году химик Ловиц сделал первый анализ кеммернской воды, и сюда потянулись отдыхающие со всей империи. Первый пансион в Кеммерне появился в 1818 году. В 1851 году садовником Вагнером был разбит грандиозный парк с мостами, беседками, клумбами — на 760 гектаров. В 1893 году архитектор Шель построил Кеммернскую православную церковь. А с 1912 года здесь была проложена линия электрического трамвая!
Мировая война нанесла курорту сильные разрушения — в Кемери проходила линия фронта. "Здесь покоятся пять воинов–героев и сестра милосердия" — сообщает гранитная плита, поставленная 80 лет назад у православной церкви.
Неподалеку — кладбище латышских стрелков и красноармейцев Отечественной войны. Но целеустремленность врачей–подвижников, чьи имена запечатлены на памятных камнях и стеле, обвитой медицинским змеем, делала свое — после войн курорт возрождался. Его гибель произошла в наше, мирное время…
Близ заброшенных санаторных корпусов стоит странным образом сохранившийся памятник физиологу Павлову. Водокачка, которой лет 75, напоминает Пизанскую башню.
Однако это одно из немногих сооружений разрушенного курорта Кемери, которое по–прежнему работает — и каменная ящерица исправно льет изо рта пахнущую серой воду. К минеральным источникам тянутся и новенькие, еще не до конца уложенные трубы.
Они ведут к белокаменной громаде санатория "Кемери", детища главного архитектора эпохи Улманиса, Эйжена Лаубе. Санаторий, уже почти десятилетие принадлежащий итальянской фирме, внешне выглядит как огромный торт. Но — не укусишь, кругом проволочный забор, строительные вагончики. Похоже, в этом году ему отдыхающих не принять.
По парку Кемери можно гулять часами, собирать ежевику, ловить лягушек и любоваться гигантскими дубами. Все, что от Создателя, — в прекрасном состоянии, все, что от человека, — разрушено. Десятки побитых фонарей, разукомплектованные трансформаторы. Но так как людей здесь крайне мало, то и мусора почти нет, и скамейки целы. Редкий рижский вандал доберется до здешних мест.
После обеда аборигены, похожие на зомби, выползают на улицы Кемери. Вопрос с опохмелкой остро не стоит — в нескольких магазинах алкоголь представлен более чем щедро. Зато нет мяса — только колбасы и сосиски. Во всем Кемери — ни единого кафе, и только руины напоминают о популярном в тридцатые годы ресторане "Веселый комар".
Цивилизация дает о себе знать отремонтированными школой и библиотекой — это, наверное, два единственных нормальных здания, если не считать нескольких частных особнячков.
Возродится ли курорт Кемери, даже если будет запущен санаторный проект? Новым пациентам–иностранцам будет непросто в столь маргинальном окружении. По большому счету, запуск нового курорта должен был бы поднять инвестиции, но уж слишком глубоко здесь все запущено.
А ведь с 1928 по 1959 год курорт Кемери имел статус города. А сейчас, будучи удаленным от центра Юрмалы, его район влачит жалкое существование. Думается, именно развитие местного самоуправления и собственный бюджет смогли бы вернуть нормальную жизнь в эти края.