Автор, выбравший это направление литературы, выстраивает миры на основе уже существующих, но, разумеется, фантазируя: что было бы, если бы, например, не произошла Октябрьская революция и до сих пор существовала Российская империя? И вот корреспонденты "Вести Сегодня" предложили Уланову с Серебряковым пофантазировать на тему Латвии, допустим: что с ней случилось бы, останься республика в составе СССР (который, разумеется, не развалился)? А заодно мы попросили авторов составить фантастический прогноз для нашей страны, таки попавшей в НАТО и ЕС. Но сперва — о творчестве.
Катастрофа была в 1983–м…
— Ожидается ли в ближайшем будущем что–то новое, написанное вами в соавторстве?
— Мы уже долго собираемся написать продолжение "Из Америки с любовью", но все как–то руки не доходят, больше заняты пока авторскими проектами, — говорит Владимир Серебряков и дает слово Андрею Уланову:
— Я сейчас пишу роман в стиле НФ "пост–ядер" — о мире после ядерной войны. Действие проходит примерно в наши дни на территории нынешней России, после ядерного конфликта между СССР и НАТО в 1983 году. Теперь уже мало кто вспоминает то время… А ведь тогда мир буквально встал на грань ядерного конфликта, политическая напряженность была столь высока, что до запуска ракет оставалось всего ничего… Так вот, у меня в романе запуск состоялся, люди пожинают плоды противостояния Североатлантического альянса и стран Варшавского договора.
— Не исчерпал себя "пост–ядер" со всякими мутантами и привычными читателю ядерными зимами?
— Ни в коем случае не исчерпал, — уверен Уланов. — В противном случае с тем же успехом можно сказать, что и в фэнтези больше нечего писать после Толкиена, равно как и в большой литературе не осталось сюжетов после произведений Шекспира! А ведь достаточно быть просто внимательным человеком и не брезговать информацией из Интернета…
Вторая жизнь космической оперы
— Фантастика со всеми ее ответвлениями и подразделениями очень сильно развивается и вширь, и вглубь, — добавляет Серебряков. — Она становится интереснее и за счет слияния с мейнстримом, находятся новые образы и приемы. Или же посмотрим в сторону фэнтези! Не читали роман Майкла Свонвика "Дочь железного дракона"? Этот человек в прошлом писал в стиле кибер–панк, но тут создал настоящую сказку, в которой драконов собирают на фабриках, а хозяева держат рабочих в концлагерях при помощи магии. Пожалуйста — совершенно новая фэнтези.
Так вот, возвращаясь к собственному творчеству. Я работаю над масштабной "космической оперой". "Космическая опера" — крупный жанр НФ, который за последние лет 15 буквально мутировал. Теперь это уже не жвачка со звездными королями, летающими космическими империями и суперменами с бластерами (наподобие "Мира смерти" Гарри Гаррисона. — И. М.). Словом, теперь жанр уже вполне допустим в приличное общество. Идею романа я почерпнул, изучая риторику группы футурологов, которые называют себя трансгуманистами. Но более подробно об "опере" я рассказывать пока не хочу. Боюсь сглазить.
Параллельно я занимаюсь переводами. В частности, перевожу новый роман Брюса Стирлинга "Зенитный угол", написанный в стиле кибер–панк, хотя он и относится к детективу технической эпохи. Также перевожу "Смертельные ловушки" — мемуары Белтона Купера, офицера 3–й бронетанковой дивизии. У этого человека была работа, которая вызовет, несомненно, черную зависть у многих знатоков военной истории, — лазать по только что раздолбанным в бою танкам и оценивать их пригодность к восстановлению, а также лазать по чужим танкам и выявлять эффективность воздействия на них оружия противника. Этой книгой можно бить по очереди и любителей американской демократии, и российских ура–патриотов.
Постреливали бы. Для проформы…
— Можете сейчас с ходу пофантазировать (в стиле того, что вы делали в романе "Из Америки с любовью"): что было бы с Латвией, если бы не развалился СССР, а Атмода прошла стороной?
— Скорее всего, СССР пошел бы по китайскому пути развития, а Прибалтика в итоге стала бы частью некоего аналога Прибрежного пояса, существующего в Китае, — рассуждает Серебряков. — Поднебесная сейчас претерпевает очень сильное расслоение на внутриконтинентальные районы, дающие рабочую силу и сырье, и на прибрежные районы, которые, в свою очередь, демонстрируют миру "китайское экономическое чудо". Так вот, Латвия стала бы не Гонконгом или Тайванем, но именно Шанхаем.
В Латвию переносились бы более продвинутые технологические производства, продолжала стекаться квалифицированная рабочая сила, причем за счет каких–то других внутренних регионов СССР. Такой вариант для Латвии был бы да–алеко не самым худшим. Но есть и другой вариант развития сюжета в духе альтернативной фантастики. СССР продолжает существовать, долгие годы ничего не меняется, но вдруг система разом рушится, только более катастрофично, нежели это произошло в реальности. Возможно, Латвия стала бы второй Чечней, но только с поправкой на менталитет: здесь постреливали бы, нападали, но не так громко.
Или же: СССР рушится, все республики выходят, но Латвия одна остается в составе РФ. Именно с географической точки зрения страна выгодна для разных офшоров и полулегальных транзитных путей… И опять же не факт, что кто–то не затеял бы здесь "тихую стрельбу", дабы народ не расслаблялся. А, вот (Владимир, будто спохватившись, открывает свой новый роман "Звездный огонь" и начинает его листать. — И. М.)! Сейчас найду главу, в которой я описывал события, подразумевая ситуацию в нашей республике… Если коротко, то Латвия превращается в периферийную зону между объединенной Европой и Россией. От республики остается лишь транзитная дорога, вдоль которой большая часть населения существует на птичьих правах. Местные жители слишком мало знают, чтобы вписаться в цивилизацию. Ведь, заметьте, сейчас мир стремительно расслаивается на тех, кто предпочитает поддерживать цивилизацию (не путайте с культурой), и на тех, кому она по разным причинам не подходит, кто ее не может выдержать. И расслоение будет все сильнее.
Обойдемся без инопланетян…
— Хорошо. Но вот все как есть: Латвия вступила в НАТО и ЕС. Теперь мы тоже вроде как цивилизованная Европа…
— Цивилизованная Европа, говорите… Так это вы, батенька, фантаст, а не я! — смеется Серебряков.
— Значит, как к фантасту обращаюсь, не обойтись без инопланетян? Вот и астрологи говорят, будто Латвию облюбовали силы из параллельных миров. У нас же есть Покайнский лес — эдакий маленький Бермудский треугольник…
— Все у нас, однако, маленькое: Сигулда — маленькая Швейцария, Рига — маленький Париж, канал в Вецриге — маленький кусок Венеции и так далее… На самом деле, говоря о ситуации в Латвии, тут же хочется вспомнить старый советский анекдот: "Из нынешнего кризиса есть два пути выхода. Один из них реалистический: прилетят марсиане и все за нас сделают. Второй — фантастический: мы все сделаем сами", — говорит, улыбнувшись, Владимир, а Андрей предлагает: — Хотя можно сделать такой прогноз. Лет через десять, ввиду возрастающего давления со стороны мусульманского мира и Китая, в НАТО примут Россию. Тогда в Латвии разместятся российские военные, которые восстановят локатор в Скрунде, а в Лиепаю вернут Балтийский флот. С поправкой на ветер это вполне реалистично…
— Но куда круче будет, если лет через десять в мире вдруг построят термоядерный реактор, что сильно ударит по нефть–ориентированной мировой экономике. Тогда геополитическая обстановка изменится столь сильно, что даже фантаст прогнозировать ничего не возьмется, — замечает Владимир.
— Зато в новогоднюю ночь мы услышали из уст премьер–министра Калвитиса, что Латвия через пять лет станет одной из богатейших стран Европы. Слабо вам так?
— Знаете, я — фантаст, а не идиот! — восклицает Серебряков.
— Спасибо за беседу и творческих успехов.