Я родилась и живу в Латвии всю свою жизнь и накопила немало наблюдений о ментальных отличиях русских и латышей. Конечно, это субъективный взгляд. Поэтому я дополнила его опросом разных людей, которые работали, учились, общались в иноязычной среде — латыши среди русских, русские среди латышей — или в смешанных коллективах. И услышала немало любопытных суждений. Упаси боже, не собираюсь давать оценки, что есть плохо, что хорошо. Буду просто констатировать. Так есть, как говорят латыши.
Воспитание
Начну с личного. В классе этак шестом я пела в школьном хоре. Однажды мы выступали на певческом конкурсе, который проходил в латышской 49–й школе. Когда нас привели туда, я была поражена тому чинному порядку, который царил у них на переменах — дети ходили по коридорам парами! В моей же родной 21–й школе на переменках стоял невообразимый гвалт, школяры носились как угорелые. Был случай, когда толпа старше-классников нечаянно сбила маленького худенького японца из иностранной делегации. Наши акселераты его просто не заметили.
Вот вам пожалуйста — и тут дети, и там дети. Но там — паиньки, а здесь — сорванцы. То ли темпераменты у нас разные, то ли воспитание… Но, как оказалось, и педагогические подходы в латышской и русской школах не одинаковые.
Знакомый педагог, которая в 80–х годах преподавала русский язык в латышской школе, рассказала, что ученики там были как шелковые. Учителя держали их в ежовых рукавицах. "Однажды классная руководительница предупредила меня: "Вы с этим Янисом пожестче! Тот еще фрукт!" Вихрастый симпатичный первоклассник сидел на первой парте и казался совершенно безобидным. Но "сколотая" рассказала, что шалопай не раз срывал ей урок. Она поступила с ним беспощадно — оставила после уроков и… отлупила! После трепки пацан и думать забыл про свои проказы".
Русского педагога шокировали такие воспитательные меры, но она должна была признать, что дисциплина на уроках была безупречной. И пусть в основе ее лежал больше страх, чем уважение к учителю, но зато педагоги в латышской школе не знали того, извините, геморроя, который имели их коллеги в русских школах. В моей юности, помню, у иных слабохарактерных учителей на уроках был настоящий бедлам — ребята без спросу ходили по классу, разговаривали вслух, дерзили в ответ на любое замечание. Вот и решайте сами, какая педагогическая система лучше.
Быт
По интерьеру офиса частной фирмы сразу поймешь, кого больше в коллективе. Если в помещениях царит эстетика — вазочки, подсвечники, плетеные корзинки — как пить дать, коллектив латышский. Здесь свято отмечают varda diena, стол сервируют с любовью к мелочам — крохотные канапе, свечечки, обязательный букетик… Культура быта. "Любят они красивые бессмыслицы", — фыркнула как–то по этому поводу одна моя приятельница. Было это лет двадцать назад. Зайдя недавно как–то к ней в гости, я, однако, обнаружила и у нее в доме кучу подобных "красивых бессмыслиц".
Страсть облагораживать пространства, вероятно, объясняет то, что латыши особенно сильны в искусстве дизайна. А еще в художественной фотографии и документальном кино, что я тоже объясняю пристальным вниманием к фактуре бытия. Эта латышская черта, подозреваю, созвучна японскому мировосприятию. Мне скажут: эка хватила! А вот, может, какие–нибудь высокомудрые филологи и возьмутся провести параллели между хокку и дайнами. И тут и там схожий литературный принцип: в малой форме большой художественный образ.
Но если вернуться к внешним условностям, то мы, русские, куда меньше к ним привязаны. И прекрасно себя чувствуем за столом с небрежно накромсанными бутербродами и разнокалиберной посудой. Лишь бы компания была душевная! Главное — хорошо посидеть: посмеяться над солеными шутками, предаться ностальгическим воспоминаниям, поспорить о работе, а то и поговорить о высоком. А пятно на скатерти и отсутствие салфеток — какое это имеет значение?
Досуг
Веселятся латыши тоже по–другому и заранее планируют процесс. Моя приятельница, отправившись на пикник с чисто латышской компанией, взахлеб рассказывала, какие там были конкурсы, викторины, соревнования, песни. "А наши взяли бы с собой водки, ведро шашлыков и просидели бы весь день у костра", — делилась со мной подруга–украинка. Да уж, это обычный сценарий выезда на природу русскоговорящей компашки.
Наши земляки-латыши чаще увлекаются новомодными видами спорта, мотивация — не отстать от друзей. Для русских важнее внутренний посыл: "мне это самому интересно".
Стиль
Завуч моей родной школы как–то поделилась своим наблюдением относительно манеры одеваться у нашей молодежи. Латышские девушки одеваются по–европейски безлико — бесформенные пуловеры, сарафаны, мешковатые юбки, грубая обувь, небрежные прически, а иногда и эпатирующий макияж. Или вовсе ни грамма косметики на лице. Всем своим авангардным видом девушка подчеркивает свое презрение к мещанским предрассудкам.
Это манифест внутренней свободы и демонстративный отказ от атрибутов, подчеркивающих женскую привлекательность. Славянские девчата одеваются с точностью до наоборот — они всячески подчеркивают свою сексапильность вызывающе короткими юбками, декольте, ярким гримом. И выглядят очень соблазнительно, но порой и вульгарно. Правда, как я заметила, в последние годы границы между двумя стилями начали размываться.
Студенчество
Моя дочь училась в университете и на латышском потоке, и на русском. И с удивлением обнаружила, что латышские сверстники более открытые и компанейские. В русскоязычной студенческой среде, особенно среди девушек, было больше "понтов".
"Латыши шустрые в учебе и дико активные в общественной жизни" — такое мнение мне довелось услышать от другой русской выпускницы ЛУ. "Если в группе 25 латышей, то двадцать из них наверняка состоят в каких–то организациях, участвуют в работе студенческого совета и прочее". Латыши легки на подъем и готовы по первому зову куда–то нестись, ехать, участвовать в каких–то тусовках, толоках, капустниках и т. п. Русская молодежь более инертна. "У нас в русской группе была только одна активистка, но она никого не могла растолкать. Всем все было по барабану", — вспоминает девушка.
Мышление
Это поразительным образом противоречит тому, что сказал мне о соплеменниках известный латышский политолог Кристиан Розенвалдс. Он считает, что национальная ментальность у латышей — хуторская, а у русских — деревенская. Коллективная реакция на событие — это русская ментальность. Хуторской тип мышления — это когда в схожих обстоятельствах латыши чувствуют себя посторонними: "Это не наш хутор! Нас это не касается".
"Русские жили в деревне друг у друга на виду. Деревня знала все горести каждой семьи и принимала их как неизбежность, без лицемерия. А латыши, жившие замкнуто на хуторах, свои беды и обиды привыкли держать при себе. Но при этом старались найти виноватых в своем горе вокруг себя. Это проецируется на макроуровне: русские виноваты потому, что сто лет назад кто–то что–то не так сделал, Европа виновата по другой причине. Это как женщина, которую бросил муж, — она считает всех мужчин негодяями и позволяет себе хамить им".
Как политолог, Кристиан в интервью двухгодичной давности вашему автору не обошел и еще один аспект взаимоотношений наших народов, который сложился уже под влиянием не исторических обид, а современных этнополитических комплексов: "Латыши чувствуют себя нацией второго сорта по отношению к Европе. Мы, как беспризорники, подобраны и приняты в семью европейского сообщества. И должны как–то перед собой оправдываться, что мы все–таки лучше негров. Я, человек не из Западной Европы, по определению там человек второго сорта. И этого дурака из Латвии Европа все время учит, как и что делать. Отсюда рождается комплекс неполноценности. И латыш ищет кого–то, перед кем он может почувствовать себя человеком первого сорта. И находит русских", — замечает Розенвалдс.
Кругозор
Шеф–редактор Балтийского бюро РТР Андрей Яковлев, который преподавал в Балтийском русском институте пиар в смешанных группах, считает, что "хуторской уровень" — это не природная, а привнесенная черта: "Многие латышские ребята, особенно из провинции, не знающие русского языка, оказались в обедненном информационном пространстве. Их русские сверстники уже владеют обоими языками, им доступен более объемный пласт специальной литературы. Например, по пиару можно найти пять–шесть книг на латышском. На русском — десятки. Поэтому студенты–латыши больше заряжены на преподавателя, больше смотрят ему в рот, преподавать им, конечно, проще и спокойнее. Русскоязычные же студенты более независимы и критичны. У них нет такого пиетета перед авторитетом преподавателя".
Речь
Андрей Яковлев отметил засоренность молодежной речи в смешанных группах русизмами и латышизмами. Грозит ли это родным языкам? Едва ли. Новояз используется молодыми просто как кодовый язык общения в определенной среде. Преподаватель латышского языка, лингвист Валентина Казачкова рассказала, как полчаса вслушивалась в молодежную абракадабру, на которой в троллейбусе разговаривал с товарищем по мобильному молодой парень–латыш. А потом с другим собеседником он заговорил уже на отличном литературном латышском языке.
Та же Валентина Казачкова, которая возглавляет языковой центр, подметила и такую особенность коммуникации латышей: "Они как бы поглаживают собеседника по шерстке. Даже сугубо деловой разговор начинается с обмена любезностями: "Как поживаете?", "Прекрасно выглядите!", "Как семья?", "Где отдыхали?". В латышской речи часто мелькает волшебное слово "ludzu". Латыш, если не расслышал или не понял, обязательно переспросит: "Что, пожалуйста?" По мнению Валентины Казачковой, этот вербальный политес — европейская традиция. Русские же утратили эту церемонность в 1917 году и теперь в общении сразу берут быка за рога, не тратя времени на расшаркивания.
Среда
Еще пару слов о хуторском менталитете, за который я хотела бы вступиться. Думаю, он тесно связан и с ощущением малой родины, и с чувством хозяина своего кровного клочка земли. Мой дом, мое подворье, мое хозяйство… Все это должно быть не хуже, а лучше, чем у соседа. Приезжаю на хутор к "саймниеку", вокруг лес, сам крестьянин уже весь сгорбленный, и старуха давно померла, а под окнами дома цветы посажены, и травка у пруда выкошена, и сухие сучья у кустов сирени обрезаны… За этой ландшафтной эстетикой, присущей латышам, и русские дачники в Латвии тянутся. Правда, все, что за забором фазенды, их уже не колышет — обочины к садовым кооперативам завалены всяким хламом. Отдельные чистоплюи на ходу из машины кулек с мусором могут швырнуть, возвращаясь с уик–энда на даче в городские квартиры.
Деловая этика
Менеджер крупной фармацевтической торговой сети, работающая в смешанном коллективе, отметила такие черты латышского характера, как неукоснительное подчинение субординации. "У латышей не принято высовываться. Русские меньше оглядываются на начальство, могут выйти с личной инициативой, чаще проявляют склонность к лидерству. Но зато латыши более дисциплинированы. Если подчиненному–латышу что–то поручаешь, можешь быть уверен — это будет неукоснительно выполнено. Поэтому и дела легче вести с партнерами–латышами.
Хотя тут есть своя специфика. К примеру, я долго не могла привыкнуть, что на деловых встречах в неофициальной обстановке, например, в ресторане, латышские партнеры будут говорить о чем угодно, только не о делах. Долгое время я готовилась к таким переговорам, таскала с собой папку с документами, пока не поняла, что это бесполезно — дело ограничится двумя–тремя вопросами по сути вопроса, а сама встреча назначается просто для составления впечатления о человеке. Договоры же подписываются значительно позже, непосредственно в офисе".
Бюрократия
Наших отечественных, преимущественно титульных чиновников мы можем сравнить разве что с российскими. (Уровень коррумпированности оставлю за скобками.) Свои ощущения я сверила с мнением многих знакомых — и наше общее впечатление совпало. Российский чиновник может быть хамом и самодуром, но и добрые порывы души ему не чужды. При правильном подходе он может пойти и на уступки. Ну, положим, если вы, доверительно глядя в глаза российскому бюрократу, скажете, что вам очень нужен его совет, как поступить в такой–то сложной ситуации, то он может дрогнуть и сделать для вас исключение, даже если что–то не положено. Тут многое зависит от того, какое у клерка сегодня настроение, вызвала ваша персона у него симпатию или совсем наоборот…
А вот чиновник–латыш при любых обстоятельствах будет сохранять ледяную вежливость и шагу не ступит за границы параграфа, даже есть тот противоречит здравому смыслу. Никакими мольбами такого не проймешь. Но в таком пунктуальном соблюдении всех предписаний есть преимущество для просителя: он может быть уверен, что если уж собрал все справки, выполнил все формальности, то проблем в сановном кабинете не будет. Ну а приветливость… Мы же не чаи гонять пришли, в конце концов.
Либидо
У топ–менеджера сети отелей Radisson SAS — молодой обаятельной Сандры Димитровичи я спросила, какие, по ее мнению, мужчины самые сексапильные — литовцы, эстонцы или латыши. (Сандра долго работала на балтийском направлении.) На первое место она поставила… горячих эстонских парней, на последнее — соотечественников.
Как женщина, я часто оцениваю наших национальных политиков и государственных деятелей, когда они светятся на публичных мероприятиях и экранах телевизоров. Латышские джентльмены весьма респектабельны и часто хорошо сложены, но, боже мой, как бесцветны, не эмоциональны, а порой и невыносимо занудны! Есть, конечно, пара исключений — Лембергс, Шлесерс… Плюс невротики вроде Добелиса. Но в целом у большинства наших VIP–персон такие застывшие холодные лица — даже искра мужского темперамента не пробивает через эту маску, то ли природную, то ли надетую для публики.
Иногда я, грешным делом, думаю, а ведомы ли этим господам хоть какие–то человеческие страсти, душевные волнения и влечение к женскому полу? И потом с большим удивлением узнаю, что они меняют жен и любовниц так же часто, как и их собратья других национальностей. Что касается русских мужчин, то в массе своей с темпераментом и напором у них все о’кей, а вот с галантностью и ухоженностью похуже. Ну наши милые дамы и без меня могут набросать много черных шаров по поводу недостатков соплеменников мужеского пола. На самом деле, люди разные. Я же лишь отметила более характерные черты. Сугубо с моей точки зрения.Закончу цитатой Артура Шопенгауэра: "Каждая нация насмехается над другой, и все они в одинаковой мере правы".