Юта Стрике: "Русские в Риге все больше недовольны городской властью, четыре года назад было иначе"  (170)

Мы предлагаем посмотреть запись интервью, а также прочитать нашу текстовую выжимку — все самое главное, что сказала Юта Стрике за один час.

Как известно, депутаты оппозиции за редким исключением решения не принимают — в прямом значении этого выражения — они участвуют в принятии решений, но… "Позиция" создала так называемую вертикаль власти. Руководитель создает как принципы, так и все, что происходит в его учреждении. И если руководитель или его заместитель коррумпированы, то это ясный сигнал "вниз" — я беру больше, ты немного поменьше. И это идет до самого низа.

Почему я пошла в политику и поняла, что единственный способ ликвидировать коррупцию — взять власть в Рижской думе, так это потому, что создалась аура. Аура, в которой коррупция и воровство — не порок. И это ужасно в демократической стране.

Да, это очень возможно... Это убеждение — исходя из информации в целом в моей голове.

Задержания были, и это были задержания очень ключевых людей. Если мы вспомним департамент собственности, департамент развития — те, кто принимают существенные решения, касающиеся в том числе развития города. И жилищный департамент — при том, что все говорят, что не хватает жилья, а 10 лет или больше там правит коррупция… И, например, на Центральном рынке одно и то же лицо ПБПБ приходилось задерживать дважды. Какой смысл задерживать людей, если их после этого опять устраивают? Не важно — на другой должности или как советника… Рижская дума принимает на работу мошенников быстрее, чем мы успеваем их выловить.

Если мы каждый раз будем говорить о том, что нам нужно решение третьей инстанции и продолжим держать на работе людей, на которых есть много доказательств… В других [государственных] учреждениях — и это нормально — когда заводят уголовное дело, заводят и внутреннее дисциплинарное дело. И в рамках дисциплинарного дела оценивают, потерял ли человек доверие работодателя, не нарушил ли он какие-то внутренние правила. А не говорят, что "мы не причем" и "ничего не знаем", и в итоге еще 3-4 года человек работает. Тот же Rīgas namu pārvaldnieks — если там был целый отдел с фиктивными сотрудниками — почему нет служебного расследования в отношении их руководителей?

Правоохранительные органы могут кого-то поймать, только идентифицировав проблему… Учитывая то большое количество секретных документов [в Рижской думе и связанных с ней структурах], скрытых договоров… если мы получим доступ к этим бумагам, мы увидим, скрываются ли там деньги, есть ли там основание для уголовных дел. И качественно подготовим документы для обращения в правоохранительные органы, а также предотвратим "утечки" средств.

Rīgas satiksme, отказ от попытки перекредитовать восьмипроцентный кредит Южного моста и все большие стройки и вообще закупки в Риге. А вообще мне это напоминает вопрос прокурора перед обыском. Ну, например, известно, что вор украл десять тысяч и мы знаем, что они в его доме. Мы хотим устроить обыск и знаем, что найдем десять тысяч. А прокурор спрашивает: "А что еще вы там найдете?". Мы, возможно, при обыске в десять раз больше найдем! Но совсем точные цифры можно будет назвать, только войдя в это помещение и проведя обыск.

Я хочу юридически пояснить. В иске я отозвала просьбу восстановить меня в должности. Юридически осталось только требование признать мое увольнение незаконным, что само по себе имеет значение…В ближайшие десять лет я не собираюсь возвращаться в БПБК.

Я ни в коем случае не хотела вступать в нынешние партии власти, потому что я хорошо, наверное, слишком хорошо знаю этих персонажей и их действия, публичные и не публичные. При этом надо оценивать действия каждого конкретного человека. Я очень тесно работала с Янисом Бордансом, когда он был министром юстиции. И я могу, положа руку на сердце, сказать, что я поддерживаю все решения, которые он принял, будучи на этом посту… Будучи в этих партиях, он не мирился с тем, что в них происходило.

Мы в первую очередь выступаем за традиционную семью, что сейчас в Латвии закреплено и в Сатверсме. Но надо быть толерантными и к инакомыслящим… Тема "прайда" (парада ЛГБТ-сообщества по улицам города — Прим. Delfi) именно в Латвии — не на Западе — используется для раскола общества… В Рижской думе, оценивая — разрешать его или нет — мы сначала посмотрим, не будет ли он в конкретном месте и конкретной ситуации нести угрозу порядку и безопасности.

Жертвуют только члены, очень небольшие суммы. Поэтому мы независимы в принятии решений. За нами нет никаких олигархов.

Я хочу услышать, какая еще партия поддерживает решение ограничить азартные игры в рижских микрорайонах.

Самое плохое, что может случиться, это то, что латыш махнет на все рукой, и останется дома… [следует уточняющий вопрос Яниса Домбурса о том, что он имеет в виду "русских" и Юта Стрике поправляется] что избиратель, который не согласен с политикой "Центра согласия" и "Честь служить Риге", останется дома. Я регулярно гуляю по улицам Иманты, где живу и езжу в общественном транспорте, поэтому каждый день общаюсь с людьми. Я вижу, что русскоговорящие все больше недовольны существующей политикой — в отличие от того, что было четыре года назад.

Мы изменим всю внутреннюю систему! Не будет так, что руководитель не знает… Знаете, господин Домбурс, я практически уверена в том, что нам не придется организовывать разные аудиты. Я уверена, что люди сами придут и покажут все… Я уверена, что в Рижской думе есть люди, которые недовольны происходящим и уже давно только и ждут прихода честного руководителя.

Наша партия очень против того, чтобы дума занималась бизнесом. Рига производит воду, растут помидоры, сейчас речь идет о муниципальных аптеках и переделе рынка вывоза мусора на следующие 20 лет… Поэтому все функции, которые можно делегировать — нужно делегировать. В рамках честной конкуренции, конечно же.

Если вы, как политик или должностное лицо, во всеуслышание говорите, что все делаете честно, то как вам могут дать взятку? [Следует уточняющее пояснение, что все говорят о том, что они честные, нет таких, кто призывает дать взятку] И их поведение до этого подтверждает их заявление? Мне кажется, что наш предыдущий опыт работы доказывает, что мы все делаем честно.

Мы не увеличим дотации, которые сегодня более 90 млн. евро, [мы урежем расходы]. Одна треть от расходов на билеты — их изготовление, распространение, система е-талонов. Если убрать все эти расходы — в которых тоже много подозрительных договоров — можно в значительной степени снизить эти траты. Не забудьте про контроллеров… И вообще, в департаменте сообщения больше всего подозрительных договоров. И не только "нановода". "Нановода" — это только то, о чем стало известно. Я уверена, что как только мы получим доступ ко всем крупнейшим договорам, мы сразу увидим гораздо больше всего.