— Что привело вас в Латвию?
— С недавних пор я избран в состав руководства Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП), который одной из своих главных задач видит продвижение российского капитала за границы нашей страны. Мой визит в Латвию связан с оценкой двусторонних отношений в контексте предстоящего вступления Латвии в ЕС и НАТО. Это вступление, на мой взгляд, имеет несколько аспектов. Во-первых, мы рассчитываем, что в Латвии в полной мере будут действовать европейские стандарты по правам человека и, таким образом, проблемы русскоязычного населения вашей страны останутся в прошлом.
Нас это вполне устраивает и позволит в будущем строить экономические отношения без необходимости учитывать политические или гуманитарные аспекты латвийской ситуации. Во-вторых, российские компании сегодня заинтересованы в инвестировании в Латвию, учитывая, что через год ваша страна станет членом Евросоюза. Пока, к сожалению, присутствие российского бизнеса в Латвии мне представляется недостаточным.
— А что в вашем понимании является достаточным присутствием?
— Это когда появится партнер, который, отстаивая свои экономические интересы, одновременно защищал бы интересы Латвийской Республики в целом.
— Это как?
— Конкретный пример: в последние месяцы горячо дискутируется проблема прекращения поставок нефти и нефтепродуктов латвийскому предприятию Ventspils nafta. В России свою позицию объясняют чисто техническими причинами, связанными с пропускной способностью нефтепровода. Оппоненты, напротив, увидели в прекращении поставок политические мотивы. Я уверен, что появление в Вентспилсе российских акционеров могло бы решить эту проблему с выгодой как для них, так и для латвийской стороны.
— Латвийская сторона не раз заявляла, что охотно рассмотрит предложение россиян, в частности Транснефти. Однако руководство этой компании в лице Семена Вайнштока и Сергея Григорьева не торопится покупать акции Ventspils nafta. Может, РСПП поможет им договориться?
— Хотелось бы выступить мотором в развитии двусторонних отношений. Что касается возобновления поставок, то надо ответить на вопрос: кому это больше надо?
Да, Россия нуждается в различных возможностях экспорта сырья. В частности, сейчас обсуждается проект нефтепровода Западная Сибирь—Мурманск, стоимостью 4 миллиарда долларов. Если решение о его строительстве будет принято, необходимость в вентспилсском направлении элементарно отпадет. В такой ситуации Вайнштока надо не просто приглашать, а заманивать калачом.
У России имеется слишком большое количество альтернатив вентспилсскому направлению. Я напомню, что недавно Транснефть, например, построила нефтепровод в обход Украины, чтобы сократить расходы на транзите. Не мое дело предполагать, чем господин Лембергс привлечет российские компании. Мое дело объяснить, что может случиться, если это сделано не будет.
— Хорошо, каким калачом заманивать Вайнштока? Ценой?
— В том числе. Будем откровенны: были времена, когда тарифы на перевалку в Вентспилсе необоснованно завышались.
— А какие еще шаги латвийского руководства вы восприняли бы как готовность Латвии идти на сближение с Россией?
— Продолжая тему транзита, могу сказать, что было бы хорошо решить в этом году проблему Ventspils nafta. Вернее, чтобы не рассматривать ситуацию как проблему. Что это значит? Любая российская компания, покупая активы за границей, стремится получить контрольный пакет предприятия. У латвийского правительства такого пакета нет. Поэтому определенное движение навстречу, на мой взгляд, должно было бы иметь место и со стороны частных акционеров Ventspils nafta.
Опять же хочу подчеркнуть, что проблема рассматривается нами не как политическая, а экономическая. Если господин Лембергс понимает, что его бизнес связан с устойчивыми поставками по нефтепроводу российской нефти, то он должен сам бегать искать партнеров, а не ждать звонков из Транснефти.
— Так он и так не вылезает из Москвы…
— Значит, его влияния не хватает. Максимум, что он смог сделать, так это подписать у пяти российских нефтяных генералов письмо-обращение к правительству России с просьбой качать нефть через Вентспилс. Однако нашим нефтяным компаниям по большому счету все равно, через какие порты уходит их сырье. Главное, чтобы уходило все, что запланировано отправить на экспорт.
Транснефть с этим справляется и без привлечения мощностей Вентспилса. Без российского партнера в этой области, на мой взгляд, не обойтись. Разумной кажется мне и предлагаемая Транснефтью схема: акции не за деньги, а в обмен на инвестиции. Более того, латвийское правительство, утверждая правила приватизации акций Ventspils nafta, могло бы поставить условие инвестировать не только в реконструкцию нефтепровода, но и в строительство в Латвии нефтеперерабатывающих предприятий. Я думаю, российские нефтяные гиганты могли бы рассмотреть такую возможность, чтобы получить влияние в Вентспилсе.
В любом случае и правительству Латвии, и частным акционерам надо определиться со своей позицией — желательно как можно быстрее. Могу сказать, что во время встреч и с вице-премьером Айнаром Шлесерсом, и с министром экономики Юрисом Луянсом мы нашли взаимопонимание. Господин Шлесерс как сопредседатель межправительственной российско-латвийской комиссии понимает необходимость упрочения отношений между двумя странами по самому широкому кругу вопросов.
В то же время он также понимает, что, не решив проблему Ventspils nafta, трудно рассчитывать на продвижение в отношениях между нашими странами.
— Как долго могут оцениваться различные варианты, прежде чем предложение россиян потеряет свою актуальность?
— Есть график работы в этом направлении. Проблему надо бы решить к концу второго квартала этого года. В противном случае технические сложности с поставками нефти через Вентспилс могут возникать постоянно и Ventspils nafta, скажем так, окажется в хвосте претендентов на перекачку российской нефти.