На данный момент ситуация с владельцами компаний следующая:
Отметим, что TeliaSonera тоже наполовину государственная компания. 37% ее акций принадлежат правительству Швеции, еще 13% — правительству Финляндии. Так что в какой-то мере переговоры с ней являются вопросом международного сотрудничества.
TeliaSonera вопрос об увеличении своей доли в Lattelecom и LMT поднимала с 2009 года, а об объединении компаний — с 2012. Однако, ни одно из предыдущих правительств не сумело решить этот вопрос и сказать окончательные "да" или "нет". Только "может быть", "посмотрим" и "обсудим". Летом прошлого года вице-президент TeliaSonera Роберт Андерсон анонсировал продолжение переговоров с правительством Латвии весной 2015 года — и вот, они возобновились. На каких позициях стоят стороны?
Шизофрения, как и было сказано
При этом в начале мая министр экономики Дана Рейзниеце-Озола (СЗК, на фото), которая возглавляет рабочую группу, заявляла, что в процессе объединения Lattelecom и LMT контроль над новой компаний в любом случае должен остаться у правительства Латвии. То есть, прямо противоположное тому, что сейчас говорят шведы.
Помимо Рейзниеце-Озолы, в рабочей группе также заняты министр финансов Янис Рейрс, министр экономики Анрийс Матисс и министр защиты среды и регионального развития Каспар Герхардс. Помимо высокого статуса рабочей группы — на уровне министров — примечательно то, что у Даны Рейзниеце-Озолы и Яниса Рейрса есть отчетливо технологический бэкрграунд. Первая работала в Вентспилском парке высоких технологий, а второй был министром по особым поручениям по делам электронного управления. Каспар Герхардс, в свою очередь, будучи членом правления LDz Cargo, 100-процентной дочки государственного предприятия Latvijas Dzelzceļš, на личном опыте знает все о плюсах и минусах работы государственных предприятий.
Почему в начале мая руководитель рабочей группы говорит о том, что правительство заинтересовано в сохранении контроля в Lattelecom и LMT, а в конце мая представитель противоположной стороны заявляет, что позиция латвийской стороны достаточно гибкая, чтобы продолжать переговоры и в случае потери контроля? На то может быть масса причин, они нам достоверно неизвестны. Например, TeliaSonera таким образом оказывает давление на общество и, через него — на правительство Латвии. Настораживает только то, что никто из членов рабочей группы с латвийской стороны до сих пор не опроверг это утверждение. Что, уже действительно готовы потерять контроль?
Объединяй, объединяй меня полностью!
С последними проще всего. Для сотрудников Lattelecom и LMT объединение компаний — это совершенно точно колоссальное зло. В Lattelecom работает около 2100 человек, в LMT — порядка 500 человек. То есть, для 2600 людей в Латвии (и членов их семей) объединение компаний — неизбежный стресс. Кто-то, конечно, получит новые карьерные возможности, но части придется несладко. Особенно если учесть тот факт, что культура LMT и Lattelecom все же различается. Первая изначально работает на высококонкурентном рынке, вторая десятилетия была монополистом. Любопытно, что в дискуссиях вокруг объединения Lattelecom и LMT вопрос "маленького человека" практически не поднимается. Политиков не заботит их избиратель, не заботит потеря рабочих мест?
С позиции акционеров, думающих о долгосрочном развитии предприятий, объедение — колоссальное благо. Будем реалистами — небольшим предприятиям в современном мире живется несладко. Им сложнее привлекать инвестиции, сложнее договариваться с поставщиками оборудования, меньше возможностей при работе с крупными клиентами. Лучше и, что немаловажно, короче всех об этом высказался председатель правления компании-консультанта Prudentia Карлис Крастыньш. Он указал, что EBITDA у обеих компаний последние годы сокращается или, по крайней мере, не растет. У LMT -12,40% 2013 году и -19,72% в 2014 году, а у Lattelecom -8,57% и +1,01%, соответственно. Для акционеров это плохой сигнал — стоимость компаний падает, с этим надо что-то делать. В случае объединения совокупная стоимость LMT и Lattelecom могла бы вырасти на 70 млн. евро, что примерно 10% от общей стоимости компаний в 2013 году. Конечно, Prudentia у многих ассоциируется с "историей успеха" на Liepājas Metalurgs и с неудачной продажей AirBaltic, но напомним, что в этом абзаце мы говорим о пользе для акционеров, а не всех остальных.
Если смотреть с точки зрения потребителей, то неясно, чего больше — плюсов или минусов. Конкуренция всегда благо для потребителя, так как компаниям приходится шевелиться — снижать цены, предлагать новые услуги, проводить акции. А LMT и Lattelecom активно конкурируют друг с другом во многих сферах — первая давно предлагает фиксированную связь (бизнесу), второй строит свою беспроводную сеть (Wi-FI) и т.д.
А вот, например, представитель TeliaSonera Кеннет Радне говорит, что сейчас латвийскому потребителю недостает интеграции услуг. По отдельности все есть, и все прекрасно, а как дело доходит до комплексных решений…
На это мы возразим вот что — в прошлом году LVRTC успешно закончил проект по "закапыванию в землю" оптики на сумму примерно 26 млн. евро (это, в основном, европейские деньги). Цель проекта — обеспечить быстрым интернетом жителей латвийской глубинки. Уменьшение цифрового неравенства, новые возможности для малого бизнеса и т.д. Проблема только в том, что оптика проведена лишь до основных пунктов подключения общим числом 177 штук. Чтобы довести ее до потребителя (т.н. "последняя миля"), нужны усилия других компаний, ибо LVRTC не является провайдером, он, в лучшем случае, "провайдер провайдеров".
Разумеется, провайдеры, принимая решение о подключении новых клиентов, смотрят —оправданно ли это для них коммерчески. Внезапно, уже после завершения 26-миллионного проекта оказалось, что в большинстве случаев — нет, не оправданно. Отказываются работать с "закопанной" оптикой практически все, даже Telia Latvia, представитель которой заявил, что компания готова подключиться лишь к небольшому числу этих пунктов. Как уже можно было догадаться, Telia Latvia на 100% контролируется TeliaSonera. Той самой, что, по словам г-на Радне, печется о благе латвийского потребителя и о том, чего ему не хватает интегрированных услуг. Что мешает ей начинаться оказывать эти услуги прямо сейчас, не дожидаясь объединения Lattelecom и LMT, через свою латвийскую дочку? Вероятно, бизнес-интересы.
Как кости в горле
Для TeliaSonera ситуация в Латвии — как кость в горле. В Эстонии она владеет 100% Eesti Telekom, в августе прошлого года под ее брендом объединились мобильный оператор EMT и оператор фиксированной связи Elion. В Литве она владеет 100% мобильного оператора Omnitel и 88,2% оператора фиксированной связи Teo LT. Процессы объединения мобильной и фиксированной связи она запустила и на своих домашних скандинавских рынках, а также в Литве. На этом фоне миноритарные доли в Lattelecom и LMT — проблема. Тем более, что в обеих компаниях почти все члены правления так или иначе представляют Латвию. То есть, TeliaSonera не имеет ни акционерного, ни управленческого контроля.
Указанный нами выше проект на 26 млн. евро для TeliaSonera тоже проблема. Любопытно, что исторически ни одна из латвийских компаний, в которых у TeliaSonera есть доли (Lattelecom, LMT, Telia Latvija) не побеждала в конкурсах министерства сообщений на освоение средств еврофондов в латвийской глубинке. Хотя, как минимум у двух из них есть мощные оптические сети по всей территории Латвии.
Еще одно огорчение для TeliaSonera — тот факт, что вторая очередь проекта Baltic Highway, трансбалтийского интернет-соединения из Франфуркта в Хельсинки через Берлин, Варшаву, Вильнюс, Ригу и Таллин была реализована без участия ее "дочек". В 2012 году проект начинался при непосредственном участии Lattelecom и российского "Мегафона", в котором есть 26-процентная доля TeliaSonera. Однако в 2015 году гораздо более мощные каналы с пропускной способностью до 9,6 Tb/s, построила Data Logistics Cente ("дочка" Lietuvos Energija) при поддержке латвийской Latvenergo и эстонской Televõrk (дочка Eesti Energia). Сеть построена на базе каналов связи, идущих вдоль магистральных линий электропередач. Они, а также оптика железнодорожников (у LDz есть своя сеть) — это серьезная угроза "кабельному" бизнесу предприятий TeliaSonera в Латвии.
Другая угроза, на сей раз для основного бизнеса LMT — в этом году истекает срок отсрочки, которую Еврокомиссия в 2013 году предоставила (PDF) Латвии в деле "очистки" частоты 800 MHz от любого телевидения. Очищают ее для мобильной связи четвертого поколения (4G), которая может работать в этом диапазоне. На практике это означает, что в Латвию вполне может прийти новый глобальный европейский мобильный игрок.
Нельзя также забывать и о том в Латвии давно и прочно обосновались предприятия Investment AB Kinnevik — Modern Times Group (MTG) и Tele2. У них на двоих есть теле- и радиоканалы с современным контентом, а также мобильная сеть. Все, что им надо, для того, чтобы начать мощное наступление на Lattelecom и LMT, так это приобрести сильного оператора фиксированной связи. Например, Baltcom.
Все вышесказанное — иллюстрация той мысли, что TeliaSonera чувствует себя в Латвии очень неуютно и у нее есть масса причин хотеть объединения Lattelecom и LMT с получением контроля над объединенной компанией. И, вполне вероятно, с последующим доведением своей доли до 100%. Интересы потребителя или правительства Латвии в такой нервной обстановке — дело десятое.
Другой сценарий — отчаявшись договориться с правительством Латвии, TeliaSonera просто продаст свою долю в компаниях тому, кто даст больше. По рынку уже давно ходят слухи, что выходом на латвийский рынок интересовался российский оператор МТС. Российский совладелец крупнейших телекоммуникационных предприятий страны — кошмар для нынешней правящей коалиции. Вполне возможно, что TeliaSonera будет разыгрывать карту "лучше мы, чем эти русские" на грядущих переговорах с правительством. Если уже не разыгрывает.
То ли дойные коровы, то ли стратегические предприятия
Хотя по большому счету в этом нет ничего плохого — в ведении LVRTC, например, находятся такие важные для государства вещи, как инфраструктура электронной подписи или сети связи для ряда государственных учреждений (бывшая VITA). Если государство хочет иметь свои коммуникации — за это надо платить.
Еще один доводов против объединения предприятий с перспективой полного перехода под крыло TeliaSonera — тот факт, что государство лишится и контроля над стратегически важными телекоммуникационными сетями. О том, что это плохо, говорят в Министерстве сообщений, правда, скромно умалчивая, что сети есть у 100-процентно государственных LVRTC, LDz и Latvenergo. Поэтому один из вариантов объединения предприятий, по мысли минсообщений — это одновременное выделение кабельного хозяйства в отдельную компанию. Или передача всего этого LVRTC, которое на 100% контролируется государством. Либо, как вариант — "обмен" акциями с передачей TeliaSonera 100% LMT, а Латвии 100% Lattelecom.
Во всем это пока кристально ясны только три момента. Во-первых, проблема объединения Lattelecom и LMT чрезвычайно комплексная и запутанная, к ней нельзя подходить с обывательских позиций "наши" против "не наших". Во-вторых, своих истинных мотивов не раскрывает никто из участников переговоров, при этом с латвийской стороны нет влиятельного и харизматичного лидера, который бы доходчиво, "на пальцах" объяснял, что происходит. Так что "объединять" или "продавать" Lattelecom и LMT опять, похоже, будут за закрытыми дверями.
В-третьих, что бы ни выбрало правительство, выбор будет трудным и очень похожим на политическое самоубийство. Еще труднее будет его объяснить так, чтобы в глазах людей это не стало очередной латвийской "историей успеха".
