Когда мама погибла, Алене было 11 лет — вся трагедия случилась у нее на глазах. Она сама вызывала полицию и скорую помощь. Вспоминая про случившееся, она не может сдержать слез. Ее брату Алеше на тот момент было всего 3 года, сестре Тане — пять. В доме жило еще два ребенка отчима. Когда виновника трагедии посадили в тюрьму, сводные сестры и братья были отправлены в детский дом. Но уже через месяц родная тетя забрала Алену в Ригу — похоронить маму, после чего сказала: ты будешь жить у меня.
"Я тогда объявила ей, что хочу обратно в детдом, к брату с сестрой. Но тетя сказала, что я еще маленькая и не понимаю, что говорю, — вспоминает Алена. — Думаю, она взяла меня лишь для того, чтобы я нянчила ее детей! А нам с Таней и Алешей даже не дали проститься. С тех пор мы не виделись. Тетя была против встречи, а через какое-то время сообщила, что их в детдоме больше нет. Мол, живешь и живи — не возвращайся в прошлое. Больше я ее ни о чем не спрашивала — бесполезно".
Как только мне исполнилось 18 лет, я ушла от тети и решила исполнить мечту — найти брата с сестрой. Приехала в детдом — мне подтвердили, что Тани с Лешей в Латвии больше нет: не ищите, у них своя жизнь — их адоптировали в Швецию, там их семья, а значит, мы уже не родственники. "Я не сдалась. Ходила по архивам — в Риге и Тукумсе, где мы жили, и мне удалось узнать их новый адрес, фамилию и год рождения родителей. Меня сразу предупредили, что мне не стоит к ним ехать, пока они не станут совершеннолетними — в Швеции такие законы. Отправила письмо — оно не дошло (как позже выяснилось, я ошиблась в названии города). Решила подождать, пока брату не исполнилось 18".
В итоге найти родных Алене помог латвийский волонтер телепередачи "Жди меня" Мартиньш Зиебергс, который обратился к коллеге в Швеции. В конечном счете Алена встретилась с братом в телестудии Первого канала. (Сестра к тому времени жила уже отдельно.) В новой семье Алеше сменили имя на Виктора (а сестру Татьяну назвали Марией) и дали свою фамилию. Он знал, что он из Латвии — местом его рождения в шведском паспорте стоял Тукумс. Но понятия не имел, что у него есть и старшая сестра. Сообщение волонтера стало для него хорошим шоком.
"Я знала, что Виктор уже не говорит по-русски и вообще не помнит латвийского детства — что, возможно, к лучшему. Мы оба немного знаем английский. Я очень боялась, сможем ли мы снова стать родными, все же он швед, а я простая, но мои волнения оказались напрасны. Мы встретились в Москве, а потом он приезжал ко мне в Ригу. Это совершенно родной и теплый человек, — говорит Алена. — Мы с ним были на могиле мамы. Он рассказывал, что очень благодарен своей новой шведской семье, которая обеспечила ему счастливое детство и возможность видеть мир. Я рада, что у него все так сложилось. Собираюсь поехать к нему в гости летом — он живет в небольшом поселке с родителями и работает на столярном производстве. Его приемная мама тоже приезжала в Москву — тоже очень приятная женщина, которая искренне радовалась за сына".
Брат Виктор тоже не скрывает своего счастья — после встречи с сестрой у него на Facebook появилось совместное фото и пост: "Here she is. By side, in Moscow. After she's been looking for me all her life and now found me. But now she's standing here. My sister! A sister I never knew existed. But she exists. And I love her. Alena Burele her name is. And she's mine, my sister". ("Вот она . Между прочим, в Москве. После того как она искала меня всю жизнь и, наконец, нашла. И сейчас она стоит здесь. Моя сестра! Сестра, о существовании которой я даже не знал. Но она существует. И я люблю ее. Ее зовут Алена. Она - моя, моя сестра".)
Сегодня Алена не скрывает, что ей жаль, что она не настояла остаться с братом и сестрой: "Уверена, что и меня бы усыновили в Швецию, пусть даже в другую семью — шведы в тот момент спонсировали тот детский дом в Ирлавской волости, и очень многих детей отдавали туда. Думаю, в Швеции у меня была бы лучшая жизнь — там заботятся обо всех гражданах, а у нас законы — не для нормальных людей, а для высшей касты. Сколько раз я сталкивалась с этой системой! Даже если бы меня не адоптировали, после детского дома государство дало бы мне хотя бы угол для жизни, а так все эти годы я с мужем и детьми вынуждена снимать жилье. Я люблю Латвию, но уехала бы отсюда при первой возможности".
У Алены двое детей, в которых она души не чает. По профессии она — технолог-модельер швейного производства, но по профессии места не нашла — сейчас работает в гостинице. "На жизнь хватает, а теперь, когда я знаю, что где-то есть родной человек, который в тяжелый момент будет рядом, жить станет гораздо легче, — говорит Алена. — Огромное спасибо волонтеру Мартиньшу за то, что он дарит людям такое счастье".
За четыре года своей добровольной деятельности Мартиньшу Зиебергсу удалось найти более 700 человек, которых потеряли их родственники, друзья, знакомые, сослуживцы. Каждый месяц — новый список тех, кто ищет, надеется и ждет.
