Если бы после 1920-30 годов не было Второй мировой, советского вторжения и связанных с этим трагедий, наша страна, ее общество были бы другими, заявил историк, соавтор книги "Русские в истории Латвии. Когда, как и почему?" Мартиньш Минтаурс в интервью LSM+ (полностью интервью можно посмотреть здесь).
По мнению Минтаурса, сегодня от бесконечных ссылок на колониальное наследие, от борьбы с памятниками и названиями лучше не станет. А станет тогда, когда общество захочет, чтобы вокруг были "свои", считает он.
На вопрос, сколько поколений надо прожить в стране, чтобы стать местными историк, один из авторов названной книги и автор LSM+ Андрей Гусаченко ответил, что ответ может быть только абстрактным и субъективным. Кто-то становится местным быстрее, чем за одно поколение (считается, что поколение — около 25 лет).
"А есть люди, которые сами не чувствуют себя местными, и местные не считают их местными на протяжении нескольких поколений. Очень сложно назвать срок", — заметил Гусаченко.
Его коллега и соавтор Мартиньш Минтаурс с ним согласен: кто-то становится своим за недели (в качестве примера привел защитников Кабинета министров во время баррикад 1991 года), а кто-то никогда — причем, независимо от происхождения и национальности.
"Нам просто не хватило времени в 1920-30 годы. Если тогда было бы ещё одно или два поколения без Второй мировой войны, без советского вторжения, без всех этих трагедий, которые произошли и коснулись всего латвийского общества — и белой эмиграции, и русских, которые тоже пострадали от советского режима, — это была бы другая Латвия", — рассуждает латвийский историк.
"С одной стороны, мы, конечно, можем валить на историю, сказать что это всё колониальное наследие начала XX века, колониальное наследие советской эпохи… Но от этого, конечно, лучше не станет. Лучше станет, когда нам самим потребуется, чтобы вокруг нас были свои.
А не какие-то памятники, которые надо сносить или что-то переименовывать или с кем-то надо бороться. Когда латвийскому обществу потребуется — независимо от национальности, чтобы сосед по лестничной клетке или по району или по городу был своим. Тогда заживём по-другому", — заключил Минтаурс.