Сейм Латвии в первом чтении одобрил полный запрет на использование символики СССР и Латвийской ССР, демонстрация которой пока разрешается в рамках памятных мероприятий, например, 9 мая. Законодательные поправки будут рассмотрены в срочном порядке и, возможно, вступят в силу уже в этом году до Дня Победы.
Психологические аспекты исторической памяти стран Балтии, их страх перед Россией и запрет советской символики в интервью порталу RuBALTIC.Ru объяснила президент Российского общества политических психологов, заведующая кафедрой социологии и психологии политики факультета политологии МГУ им. М.В. Ломоносова, доктор философских наук Елена Шестопал.
Отвечая на вопрос, может ли подобное решение быть комплексом жертвы или манией преследования, эксперт ответила:
"Комплекс жертвы здесь ни при чем, поскольку это то, что объясняет реальные настроения, реальные ощущения людей. Мне кажется, что здесь искусственная привязка общепсихологических терминов к политическому процессу. Здесь можно говорить о том, что во всех небольших государствах власти боятся того, что связывает историческую память жителей с включением их стран в большие имперские структуры, каким был Советский союз.
Жизнь в большой стране отличается от жизни в маленькой, как со знаком плюс, так и со знаком минус. Плюсом является то, что в Советском союзе был выше уровень безопасности, социальной защищенности. Всем же понятно, что сейчас балтийские страны тоже зависимы, как они были зависимы в советское время. Только зависимы по-другому, это другая зависимость, и власти этих стран служат европейским структурам, как их предшественники служили советским, боясь при этом негативных сравнений населения".
По мнению Шестопал, страх перед Россией — это фантомный страх, однако никакой опасности современная Россия для стран Балтии не представляет.
"Можно здесь использовать понятие фантомной боли как метафоры, которая может быть использована для объяснения того, почему Советский союз или нынешняя Россия для них опасны. В реальности Россия для них никакой опасности не представляет, так что это страхи, которые подпитывают сами себя", — уверена эксперт.
Размышляя на тему запретов по использованию советской символики с психологической точки зрения, президент Российского общества политических психологов заметила, что политическая психология здесь ни при чем, поскольку это чисто политические акции, которые можно прокомментировать с позиций общих психологических законов.
"Авторы запретительных законов прекрасно понимают, что сама по себе символика — это сильное средство воздействие на сознание людей. Если учесть, что дела в Восточной Европе и в экономическом, и в политическом плане идут сложно, то понятно, что ностальгические чувства людей по социалистическим временам укрепляется этой символикой, что не может не раздражать политиков от правых партий.
Природа воздействия символов на сознание человека не зависит от типа символа: политический он или какой-то другой. Символ — это концентрация смыслов, в политической сфере это символы, связанные с определенными политическими системами, партиями или режимами. В данном случае советские символы напрямую связывают существующую реальность с прошлым, которое многие люди ощущают как "лучшее время" по сравнению со своим нынешним состоянием.
Со стороны властей этот запрет связан со страхом того, что ностальгические настроения сильно дискредитируют настоящее, а ностальгия одинакова во всех постсоциалистических странах. Это ностальгия не столько по режиму, социалистическому строю, сколько по тем "нормальным временам", как их люди ощущают, когда был порядок и чувство безопасности, которые сейчас они потеряли.
Это ностальгия не по социализму как таковому, а по "нормальной жизни", к которой люди привыкли за советский период, которую они определяют для себя как нормальную и которой им очень не хватает. Советская символика — это концентрированное выражение той утерянной "нормальной жизни"", — пояснила Елена Шестопал.
