По словам политика, далеко не все коллеги по партии разделяют ее мнение. Она и сама не одобряет деятельность одного из инициаторов референдума, Владимира Линдермана ("ЗаРЯ"). "Но в данном случае я поддерживаю идею референдума. Ведь одно дело, когда речь идет о выборе взрослого человека, а совсем другое, когда пропаганда однополых отношений будет вестись в детсадах и школах. И подобного не должно быть", — сказала она.
"Процесс формирования личности исключительно важен, чтобы молодой человек обрел фундамент под ногами. Сейчас не только в Латвии, но и в других странах Европы огромный процент самоубийств среди детей. Почему? В том числе и потому, что у них нет фундамента под ногами, дети запутались, не знают, как жить и что делать. А фундамент должны закладывать в семье, где папа — мужчина, мама — женщина. Иначе ребенок, личность которого еще не сформировалась, окончательно запутается", — сказала она.
Парламентарий также подчеркнула, что в публичном пространстве действует мощное лобби ультра-либералов, которые пытаются навязать свои ценности окружающим. "Вспомните, что было, когда 34 депутата Сейма подписали документ–обращение к Министерству благосостояния: нельзя искажать понятие "истинности пола". А потом известные организации, а также министр благосостояния Илзе Винкеле ("Единство") и разные политологи обозвали их "средневековыми" и совершенно "дремучими" — мол, не понимают, что речь идет о правах людей, либеральных демократичных ценностях. И теперь местные партии открыто просто боятся выступать в поддержку нормальных отношений между мужчиной и женщиной, выступать против пропаганды гомосексуализма, ведь на них тут же обрушатся со всех сторон — и через СМИ", — сказала она.
"Организации секс–меньшинств богатые, в них состоят люди, которые могут весь день и за приличную зарплату следить, кто и как говорит, действует. Они круглосуточно сидят в социальных сетях и только занимаются тем, что пишут комментарии, участвуют в дискуссиях. В итоге создается впечатление, будто людей, выбравших однополые отношения, исключительно много, а не каких–то два процента", — добавила Бите.
