Юрий Шевчук: о рок-н-ролле, беде, которая объединяет и вере в доброго царя  (188)

Публикуем часть интервью, полную видеоверсию которого вы можете увидеть ниже.

Концерт ДДТ должен был состояться в Риге в конце прошлой недели, однако после трагедии в Золитуде музыканты и организаторы приняли решение перенести его на март 2014 года. В связи с болезнью барабанщика группа также была вынуждена отменить концерт в Каунасе 30 ноября.

Я стараюсь быть православным человеком и придерживаться заповедей божьих. Это не так плохо, как некоторые считают. Вопрос интимный, глубокий. Я не занимаюсь проповедничеством, я не неофит. Знаете, бывают люди, которые в какие-то двери входят и пытаются всех затащить за черту. Я этим не страдаю. Просто понимаю, что вся наша мертвая материя не способна без какого-то нажатия Господом кнопки, стать живой. По крайней мере, перехода этого эволюционного пока еще никто не нашел.

А есть самый главный вопрос, на который Юрий Шевчук либо уже ответил, либо все еще ищет самый главный свой ответ?

Один из главнейших вопросов философии — как людям жить вместе? По любви или благодаря жестким иерархическим рамкам? И до сих пор он не решен.

Опыт последних двух суток в Латвии (разговор состоялся 22 ноября, на следующий день после трагедии в Золитуде) говорит о том, что беда объединяет.

Беда объединяет, да. Беда отрубает все лишнее, наносное. Я много горя видел, мне хватило. Как говорят, Господь подарил. Но я хочу вам сказать, что в беде некоторые становятся героями. С них спадает шелуха, и люди становятся действительно людьми. Сверкающими добром своим. А бывают люди-подонки. Беда срывает с человека камуфляж. И у злодея, и с доброго хорошего человека.

Ну, политика — это часть нашей жизни, друзья мои. Если ты не интересуешься политикой, она интересуется тобой. Старая поговорка одного мудрого человека, и она до сих пор работает. То есть она заинтересуется тобой, и сапоги на твоем пороге когда-нибудь застучат. Политика — одна из дорог в будущее. Наблюдая за тем или иным политиком, куда он тащит страну и народ, ты начинаешь видеть будущее. И иногда это будущее тебе не нравится.

В Латвии есть такой социологический парадокс — очень высокий рейтинг Владимира Путина…

Я знаю, да.

…И очень многие спрашивали о вашем участии в движении оппозиции…

Я прекрасно все понимаю. Люди русскоязычные в Латвии оторваны от России. Здесь им несладко. Здесь многих считают чужаками, пришлыми, хотя эти многие здесь родились. Существует конфликт, безусловно. С одной стороны, лицом к лицу лица не увидать, а с другой многим кажется издалека, что Путин такой человечище, герой, который думает о русском поле в мире. Который встал на защиту страны, который поднял Россию, и который много хорошего делает. И Россия встала с колен. Это его выражение, не мое.

Многие его за это уважают. Но это, поймите, такой взгляд издалека. И между вами и объектом вашим очень много тумана, ребята. Тумана и мифологии. Во-первых, вы все смотрите Первый канал. Смотрите зомбоящик, где все члены правительства нашего показаны с самой лучшей стороны. А когда вы живете в России, где-нибудь в Туле, в Челябинске, в Тамбове, в Перми, в Санкт-Петербурге, бродите по улицам, общаетесь с бюрократами… Вот я бы посоветовал вам пожить вот так, на фронте.

На фронте?

На фронте этой жизни, да. На фронте, который проходит по этим улицам, подъездам, кабинетам чиновников. Вы увидите реальную жизнь. Не то, что показывают по первому-второму-третьему каналу. У нас приличные люди эти каналы уже вообще не смотрят. Там если не сплошное вранье, то настолько искривленная правда… Это просто плакаты. Реклама. Реклама нынешней политической системы.

На самом деле жизнь совершенно другая. Она более тяжелая. Более суровая. И она достаточно несправедливая. И поэтому, живя внутри страны, вы бы увидели много проблем. Которые видим мы. И вам не понятно, дорогие граждане Латвии, русские, которые здесь живут, почему против прекрасного Путина кто-то выходит на Болотную площадь.

Вы поймите одно. Воспитатель в детском саду или учитель зарабатывает шесть — пятнадцать тысяч рублей, а какой-то менеджер, допустим, Сечин в "Газпроме" получает 30 миллионов долларов. Разница большая. Если вы попадете в какой-то участок милиции, вы тоже много чего поймете. И там поймете, и сям поймете. И когда вы столкнетесь с ЖКХ (жилищно-коммунальным хозяйством — Ред.), и с пенсионной реформой, и с нашими дорогами. Я вот езжу по стране. Из Екатеринбурга мы ехали на автобусе в Челябинск, средняя скорость 20 км в час. И так далее, и тому подобное. Когда вы все вот это увидите собственными глазами, вы поймете, что система путинская настолько далека от совершенства… Это я сейчас мягко говорю.

Путин выстроил систему ручного управления, но его одного не хватает… Систему, при которой значительно выросла коррупция. Если вам по Первому каналу говорят, что у нас бизнес легко можно открыть, что у нас все замечательно, все работают… На самом деле совершенно не так. Допустим, я сейчас был в Магнитогорске. Там какие-то чудаки купили металлургическое предприятие, закрыли всю "социалку". Детские сады, школы, спортивные залы. Перестали финансировать. Огромная проблема.

Или жилье. Я знаю, что здесь тоже с жильем непорядок. Но у нас за три-четыре-пять миллионов купить 30-метровую квартиру… Ну, попробуйте. Ну, сядьте на иглу, на ипотеку. Будете платить по 15-20% годовых. Вас разденут, босой пойдете. Вложите деньги в банк, а он лопнет, потому что он был не банком, а стиральной машиной. Пообщайтесь с власть имущими, которые смотрят на вас как распоследнее быдло, а считают себя белой костью.

Я люблю Россию. Очень. Но посмотрите, какой взрыв национализма сейчас пошел у нас. Это безумие просто. При Советском Союзе со всеми 15 республиками было 600 тысяч милиционеров. Сейчас их полтора миллиона, и они не справляются. Посмотрите на этих мужиков, работающих на стоянках автомобильных. Двухметровые дядьки, а работать больше и негде. О многом можно говорить…

Но есть много и хорошего. Люди хорошие у нас, добрые. Много осталось людей нормальных. Но, в основном у нас в России не гражданское, а догражданское общество. И до сих пор многие молятся на власть, на какого-то царя-батюшку, на Путина. Тысячу лет молились. Эти традиции в нас въелись, как уголь под ногти шахтера. Надо ногти чистить, что ли. Чистить мозги. И понимать, что власть — это всего лишь менеджеры. Не стоит обожествлять ее. И не кричать, что Россия — это Путин. Россия это не только Путин, это Иванов, Петров, Сидоров, это масса замечательного народа. А у нас идет сейчас какая-то сакрализация власти, освящаемая некоторыми бюрократами в рясах.

У вас здесь проблем хватает. Я не думаю, что вы обожаете свое правительство. Так и у нас тоже. И мы тоже его не обожаем. Какая была ложь и фальсификация на последних выборах в Думу, ну просто наглеж… Я живу в Ленинградской области. У меня там приятель есть, он председатель райсовета. Приезжают единороссы на "кайенах", на каких-то огромных "мерседесах". И говорят: с тебя 80% электората, чтобы все твои деревенские проголосовали за единороссов. Ну, я, говорит, хожу со стыдом и уговариваю этих бабушек голосовать за "Единую Россию", потому что я понимаю, что если не проголосует за "Единую Россию" моя вотчина, то мне зарежут финансирование, отключат газ, водопровод, не дадут никаких инвестиций, вообще ничего. И завтра я буду просто бухать в канаве со всеми этими бабками.

Это нормально? Это в каждом районе происходит. И люди вышли на Болотную именно против этого. Потому что это было беспрецедентно, нагло, цинично и до последней степени пошло. Ну, нельзя так с людьми, люди же это видят.

Нет людей совершенных. И Путин ваш несовершенен.

Что вы почувствовали, получив этот знаменитый вопрос "Как вас зовут?". Что это за человек сидел перед вами?

Путин знаком со следственной работой. Я не знаю, был он на допросах, не был, но он работал в КГБ. В КГБ меня один раз допрашивали трое суток при советской власти, после альбома "Периферия". Мне шили статью, по-моему, 90 прим. — клевета на советскую власть. Из-за песен. Вот, стопочка песен. Как зовут? Фамилия, имя? И меня так спрашивали каждые пять минут. Это просто прием следователя — чтобы вас сбить с толку, он все время спрашивает, как зовут. Пятнадцатый раз, сотый…

Когда ставишь деньги во главе угла. Все, это сразу шоу-бизнес. До тех пор, пока деньги не главное, а главное все-таки творчество, то, что происходит в тебе. Когда ты слышишь не просто свои вдохи и выдохи, но и дыхание многих. Когда ты начинаешь все это объединять, ловить главные ноты, которые сейчас звучат в нашей стране, в вашей стране, в людях… Это важно, это крайне интересно. Если ты за это получаешь деньги — хорошо, семья в порядке. Но у попсы все наоборот. Ты прежде всего зарабатываешь деньги, а потом уже все остальное.

Вопрос читателя: Время не терпит сослагательности, но если бы в Уфе-80-х была лояльная власть, не висели бы знаки "въезд запрещен" на дорогах демократии и свободы (хотя до сих пор знаки так и не убрали), как бы тогда проявился Ваш протест, какие песни Вы бы писали? Спасибо.

Протест и рок-н-ролл — это… Ну, это рубаха на теле. И когда мы начинали, в 80-х нам было против чего бунтовать. Но прежде всего не политика нас доставала, не товарищ Брежнев со всеми его коллегами, со всей его братвой, которая царила тогда на просторах нашей замечательной страны. Мы просто были в страшной тоске художественной от того, что лилось по радио, по ТВ, от этой преснятины. От этих песен бесконечных, высосанных из пальца, нежизненных, про БАМ и следы реактивных инверсий. От этих маршей, от детских хоров, от этих огромных сводных вокальных коллективов ментов и пожарных. С утра до ночи хреначили какую-то фигню, извините меня за эти слова. Нам хотелось музыки, песни, которая бы отражала реальность в стране и в людях.

А этого не было в официальном искусстве. Если мы боролись и ерничали, или, как тогда говорили, стебались, то именно вот над этим пионерско-комсомольским официальным искусством. Над этой молодежной песней, которую писали старые, мхом покрытые советские композиторы. Это же бред собачий. А рок-н-ролл это был наш язык, которым мы общались. Мы были очень искренними и честными, и за это получали по башке. Рок был запрещен, были черные списки и так далее. Это было очень славно.

Но сейчас, кстати, в России черные списки опять появились. И на центральных каналах они достаточно громоздки. И вот ваш покорный слуга тоже запрещен. Нас уже с 2007 года вы на центральных каналах не увидите. Но зато вы можете увидеть всех остальных. К вам в Ригу приезжает масса красивого народа со всеми подтяжками, на ботоксах. Бизнес к вам приезжает, а музыка — не знаю.

Да вас же самих. Вы нам что-нибудь расскажете, а мы послушаем, посмотрим на ваши дела. Не по словам судят, а по деяниям нашим, говорил апостол Павел.

Но Юрий Шевчук в 2006 году, когда началась кампания по сбору подписей за ваше выдвижение на пост президента, говорил, что страна еще не готова к этому…

Ну, это я ерничал, потому что к этому с юмором отношусь. Я встречаюсь иногда с умными людьми. Очень много хорошего, замечательного, совестливого народа в стране. Не все, слава богу, уехали. Многие живут и пытаются что-то делать. Не хватает другого. Не хватает у нас вот этого гражданского чувства — что все должны быть равны перед законом. Почему-то многие люди в России с этим не согласны. Я не понимаю этого. Они считают, что если ты начальник, то ты должен быть богаче других, выше. Что тебе почета должно быть больше и привилегий. Я не понимаю, почему. Все должны быть равны перед законом. Разделение ветвей власти должно быть. В суд никто не имеет права позвонить, никакая скотина. Ни в погонах, ни обремененная властью. Не имеет права. Это все понятные вещи. У нас до сих пор, к сожалению, многие этого не понимают. У них все еще вера в доброго царя. В Емелю, чтоб по щучьему велению — вот, сейчас придет, и все будет здорово, лишь бы самим не думать.

Сейчас мы стоим перед жесткими реалиями. Мы все в чем-то одни в поле воины, за нами наши семьи. И на наших плечах огромная ответственность. И я не хочу свою ответственность перекладывать на плечи Путина. Я сам строю свою судьбу. Но я хочу, чтоб государство мне не мешало, а помогало. Так же, как и миллионам сограждан.