Эксперт: "Очень легко превратить Москву в Минск. Путь назад будет сложнее"  (136)

Один из крупнейших европейских специалистов по правам человека, доктор права, заведующий Кафедрой Конституционного права Евросоюза в Университете Гронингена Димитрий Коченов в интервью порталу Delfi рассказывает о том, как события последнего года могут повлиять на международный правовой статус России, ситуацию внутри страны и жизнь простых россиян.

Что случится, если Россия решит покинуть Совет Европы, о чем последние две недели так настойчиво говорят представители российской власти?

Совет Европы без преувеличения можно считать самой важной организацией в мире в области стандартов прав человека. Парламентская ассамблея, в которой Россия с апреля прошлого года лишена права голоса,  — только одна из структур СЕ. Другие и не менее важные  — это Комитет министров, консультативные органы и, конечно, Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). Одна из главных функций Совета Европы — надзор за соблюдением Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Если страна выходит из Совета Европы, то она перестает находиться под юрисдикцией органов Совета и Суда. Это автоматически ограничивает возможности на практике применять Конвенцию в тех случаях, когда нарушены права человека, превращая любой серьезный контроль над произволом власти в фикцию. Последствия выхода из Совета Европы — произвол и безнаказанность.

То есть граждане России больше не смогут обращаться с жалобами в ЕСПЧ?

Есть целый ряд принципов, по которым случаи нарушения прав человека попадают в поле зрения Суда. Гражданство среди них — не основной. Ведущую роль играет фактор территории: граждане России, проживающие в Латвии или Голландии, смогут по-прежнему подавать иски в ЕСПЧ, если их права будут нарушены в Латвии, Голландии или любой другой стране-участнице СЕ. Сложнее будет с теми прецедентами, которые возникнут на территории России. Если на государство не распространяется действие Конвенции, то оспорить факт ее нарушения через Страсбург уже нельзя. Беспомощные и унижаемые окажутся один на один с безнаказанностью власти.

Значит, гражданин России Иосиф Кобзон сохранит за собой право подать иск против Латвии, запретившей ему въезд, а вот эстонский или латвийский предприниматель оспорить в ЕСПЧ вынесенный российским судопроизводством вердикт уже не сможет?

Да, конечно. Если Россия выйдет из СЕ, то она, как бы иронично это не звучало, лишится единственного независимого и справедливого суда, решения которого действуют на ее территории. ЕСПЧ на данный момент — это, несомненно, единственная беспристрастная судебная инстанция, способная выносить правосудные решения касательно российских граждан. Та система, которая останется в России без ЕСПЧ, — это лишь система имитации судопроизводства.

Выход России из-под юрисдикции Конвенции станет, в первую очередь, ударом по людям — по всем без исключения жителям России, для которых суд в Страсбурге сейчас часто является единственной возможностью, чтоб попытаться отстоять свои права в условиях несуществующей системы правосудия. Ситуация, при которой оспорить беспредел станет невозможным даже теоретически — это, несомненно, "наилучший" способ, как защитить существующую в России систему даже от надежд нормальных людей.

А почему так получилось? Ведь когда Россия вступала в Совет Европы в 1996 году, она брала на себя обязательства максимально приблизить национальное законодательство и судебную систему к европейским стандартам.

Россия — очень интересный случай. Механизм Европейской конвенции предполагает, что если ЕСПЧ однажды указывает государству на факт нарушения прав человека, то государство должно не просто выплатить пострадавшей стороне компенсацию, предписанную судом, но и предпринять все возможные усилия, чтобы искоренить системные причины выявленных судом нарушений. Изменить судебную систему, пересмотреть практику работы прокуратуры, повысить квалификацию правоохранительных органов. Если этого не делать, то нарушения будут лишь повторяться, представляя саму идею СЕ в ложном свете.

Хотя Суд и встает порой на сторону униженных и оскорбленных всесильной властью, ЕСПЧ тем не менее заинтересован в том, чтоб позволять странам-членам улучшать свои правовые системы. Если этого не происходит — что мы наблюдаем в России — то Суд на данном мета-уровне работает вхолостую. Это приводит к постоянному увеличению числа обращений в Страсбург: по числу запросов Россия находится на том же уровне, что Украина и Турция. В корне проблемы, я бы сказал, две причины: правоимитационная "правовая" система и принципиальное нежелание учиться.

Уменьшение числа исков от россиян  — это единственное последствие в случае выхода России из Совета Европы?

Не только. Я уже указал на укоренение безысходности перед лицом произвола — единственная причина, по которой государства вообще выходят из СЕ. Но есть и еще один фактор: Россия, как и другие члены СЕ, представлена в ЕСПЧ своим судьей. Их судья может внести лепту в решение по делу любой страны — Латвии, Великобритании, Азербайджана или любой другой. Но если Россия выходит из-под юрисдикции Конвенции, тот эта возможность влияния пропадает: Россия превращается в Белоруссию.

Нынешние события на Украине могут оказаться в центре внимания ЕСПЧ?

Безусловно. Есть прецеденты, где Суд объяснил, что если вооруженные формирования стран-участниц СЕ совершают действия, которые можно классифицировать по Конвенции как преступления против прав человека, то даже, если сама территория, на которой происходят события, не является территорией обвиняемого государства, то все равно государство будет нести ответственность. Здесь очень важно отметить, что никакие амнистии не оградят государство-изгой от отправления правосудия: амнистировать можно Вологодского террориста, штурмующего Донецкий аэропорт, но государство, выдавшее ему танк и георгиевскую ленточку, амнистировать нельзя!

В практике ЕСПЧ были подобные случаи?

Да. Самое известное дело касалось Кипра. Когда турки в 1974 году захватили и разграбили полстраны, объявив захваченное республикой Северного Кипра (не присоединяя, заметим, к Турции), на Севере острова произошло очень много нарушений прав человека.

Неудивительно, что турецкие власти не желали признавать свою вину, ссылаясь на то, что события происходили на территории другого (пусть и искусственно ими созданного) государства. Согласиться с турецкой логикой означало бы признать безнаказанность бандитов, посланных этой страной, ибо ни Северный Кипр, также, как ни ДНР или ЛНР, безусловно, не являются государствами. И поэтому не могут даже при желании вступить в СЕ. Таким образом, вполне закономерно то, что ЕСПЧ с турецким подходом не согласился, указав, что турецкая армия должна нести ответственность за свои поступки даже на территории несуществующего государства (12 мая 2014 года ЕСПЧ обязал Турцию выплатить Кипру 30 млн. евро за моральный ущерб, нанесенный родственникам арестованных турецкими оккупационными властями и пропавших затем без вести греков-киприотов, и 60 млн. евро за моральный ущерб блокированному на полуострове Карпасия греческому населению — прим. Delfi.)

Аналогичный случай был и в Приднестровье: несмотря на то, что Приднестровье не является частью России, Суд решил, что Россия должна быть страной-ответчицей за вооруженные столкновения в начале 90-х (ЕСПЧ удовлетворил сразу несколько исков против РФ, в том числе иск местных жителей о нарушении права на обучение с использованием латинской графики в школах Приднестровья — прим. Delfi).

Как эта судебная практика может отразиться на России?

Если мы смотрим на то, что происходит сейчас на Восточной Украине, то будет абсолютно логичным предположить, что Россия окажется под градом судебных тяжб. Вся суть системы защиты прав человека в Европе как раз в том и состоит, что за вооружение бандитов и террористическую деятельность, несущую с собой страдания и нарушения Конвенции, государство (то есть, конечно, российские налогоплательщики) обязано платить. Учитывая последнее дело "Юкоса", присуждаемые компенсации будут значительно выше того, что Россия и Турция платили ранее.

А если Россия к моменту подачи исков выйдет из состава Совета Европы?

Право обычно применяется на тот момент, когда произошло нарушение. Сейчас Россия является полноправным членом Совета Европы, и ей придется нести ответственность за все преступления, которые совершают сейчас бандиты на Востоке Украины. Принципиальный вопрос для голландского правительства здесь — это ответственность террористов, убивших более двухсот граждан Евросоюза (преимущественно, голландских граждан) в небе над Донбассом. Для небольшой страны это гигантская утрата, и я верю в то, что королевство использует и поддержку Совета Европы, дабы удостовериться, что преступники и их спонсоры понесли заслуженное наказание. Дела, инициированные Украиной, также не заставят себя ждать.

Что может подтолкнуть Россию к выходу из Совета Европы?

В Статуте Совета Европы есть 8-я статья, которая описывает, что происходит со страной, которая не уважает права человека. И против государств, которые перестают соответствовать принципам СЕ, могут применяться санкции, вплоть до рекомендаций исключить из Совета. В принципе, когда такой сценарий даже просто начинают обсуждать в кулуарах, страны обычно сами покидают организацию, чтоб не допустить этой позорной процедуры. Глядя на то, что творит Россия в данный момент, было бы абсолютно закономерным усомниться, отвечает ли она основным принципам государства-участницы СЕ.

О каких принципах идет речь?

Демократия, верховенство права, соблюдение прав человека. Все эти принципы России не только не дороги, но и чужды на данный момент. В случае если улучшений в развитии ситуации не будет, я допускаю, что вопрос о рациональности членства России в СЕ может быть публично задан, особенно после того, что случилось в конце января с российской делегацией в ПАСЕ. Конечно, Россия выйдет из СЕ — ей там не место, если ее курс политики не поменяется. Но от себя не убежишь. Дети теперешних русских переосмыслят установку "Крым наш". Россия неизбежно будет проситься назад в цивилизованный мир.

Были прецеденты, чтоб страны выходили из Совета Европы?

Конечно, были — диктатуры и военные режимы, над которыми смеялся весь мир. Греция, когда у власти стояла хунта полковников. Когда стало очевидно, что государство грубым образом нарушает права человека, и несколько стран начали прямое судопроизводство против Греции, Афины сами покинули Совет Европы. Вторым прецедентом была Турция, вышедшая из СЕ после военного переворота в 80-х.

Но ведь обе страны потом смогли вернуться?

Без членства в Совете Европы невозможно быть участником Евросоюза и кандидатом на вступление в него. Более того, в современной Европе сегодня нельзя оставаться уважаемым демократическим государством, не являясь членом СЕ. Единственная страна региона, которая не входит в состав Совета Европы — Белоруссия. В Москве должны понимать, чем они рискуют. Очень легко превратить Москву в Минск — путь назад будет сложнее.

Если развитие событий пойдет по худшему сценарию и минские соглашения не будут выполнены, как это может повлиять на правовой статус граждан России в мире? В Латвии, например, сейчас постоянно проживают свыше 50 тысяч обладателей российских паспортов.

Всегда сложно жить с паспортом страны-изгоя. Самый яркий пример этого — Иран. Если Москва продолжит проводить такую же политику, как и теперь, то российский паспорт (который как документ уже хуже Сейшельского или Албанского и открывает ворота преимущественно в страны третьего мира) будет все менее пригоден для путешествий. Поездки в Россию с российским паспортом, особенно для людей, которые занимают активную политическую позицию, будут становиться все более и более рискованными.

С другой стороны, при таком сценарии россиянам будет просто не на что куда-либо ездить — если только до Крыма не постоят мост. Так что непригодный ни к чему паспорт — это только начало.

Доктор права, эксперт по вопросам гражданства. Заведующий Кафедрой Конституционного права Европейского Союза в Университете Гронингена (Голландия) и приглашенный профессор права в Колледже Европы в Натолине (Польша). Автор нескольких книг и многочисленных статей в научных журналах.