В официальных сообщениях руководящих учреждений ЕС результат латвийской президентуры оценивается позитивно: было проведено 1726 политических встреч, 46 дебатов в Европарламенте, 831 дипломатическое мероприятие на территории 76 стран. Из содержательных достижений: принятие инвестиционного плана Юнкера, соглашение с Европарламентом об отмене платы за роуминг, начало переговоров о создании единого Энергетического союза как инструмента для уменьшения зависимости от российских энергоресурсов. Премьер-министр Лаймдота Страуюма, ссылаясь на мнение европейских коллег, отдельно похвалила себя и подчиненных за "способность быстро реагировать в чрезвычайных ситуациях".
Тем не менее, в наследство Люксембургу Латвия передаст увесистый портфель нерешенных задач. Одна из них — судьба проекта "Восточное партнерство", в рамках которого ЕС пытается выстраивать отношения с государствами бывшего советского пространства. Рижский саммит, на который изначально возлагал большие надежды латвийский МИД, в реальности лишь в очередной раз продемонстрировал масштабы разногласий внутри самой Европы. В подвешенном состоянии после латвийской президентуры остался также проект по запуску европейского русскоязычного телеканала. Организационный вклад Латвии не помог решить и разрастающуюся в геометрической прогрессии проблему распределения беженцев по странам ЕС.
Впрочем, основной упрек Риге в брюссельских кулуарах высказывают за чрезмерную трусливость и пассивность. Наглядным примером проявления этого комплекта качеств стала дискуссия в Европарламенте, в ходе которой обсуждалось желание Венгрии восстановить у себя смертную казнь. Эта инициатива полностью противоречит Хартии ЕС об основных правах, и Латвия на правах страны-председателя должна была об этом публично напомнить. Но представители латвийского МИДа, не имевшие в тот момент на руках текста с официально согласованной позицией, сначала даже отказались от выступлений (потом, правда, выступили, указав, что официальной позиции нет). По утверждению европарламентских старожилов, подобное происходило впервые.
Латвийские должностные лица предпочитали держаться в тени более авторитетных европейских лидеров и при обсуждении таких вопросов, как отношения с Россией, атаки террористов, финансовый кризис в Греции. Традиционно председательствующие в Совете ЕС страны проводят более активную стратегию коммуникации, отмечают брюссельские эксперты.
Однако самой большой неудачей можно считать латвийское участие в законодательном процессе. Обычно на переговорах с Европарламентом страна-председатель договаривается о каких-то компромиссах, а потом доказывает в Совете ЕС, что этот компромисс приемлем. Латвия же настолько боялась брать на себя инициативу, что просто зачитывала по бумажке позицию Совета, а по мало-мальски сложным вещам говорила: "У нас нет мандата на компромисс, мы обсудим это в Совете еще раз". Такой подход затягивает законодательство и свидетельствует о том, что у президентуры нет ни амбиций, ни авторитета, заявил Delfi один из участников встреч.
Председательство в Совете ЕС — организационная функция. Никто не ждал от Латвии, что она урегулирует российско-украинский конфликт или остановит гражданскую войну в Сирии. Однако умение государства, оставаясь в общеевропейском фарватере, продвигать свою собственную линию политики — это и есть критерий оценки профессионализма национальных властей.
К счастью для Латвии, традиции Евросоюза не предполагают выносить сор из избы, поэтому во всех официальных коммюнике латвийское председательство будет еще одной "историей успеха".
