Эпоха Андриса Берзиньша была короткой — всего-то четыре года. И он стал первым в истории главой государства, принявшим решение не выставлять свою кандидатуру на второй срок. Возможно, это и есть ответ на заданный вопрос. Андрис Берзиньш оказался президентом не ко времени — из него не получился ястреб холодной войны. Портал Delfi вспоминает, в каких амплуа выступал Андрис Берзиньш в минувшие четыре года, и что из этого получалось.
Заложник коалиции
Андрис Берзиньш был избран президентом на сложном этапе: его конкурент и предшественник Валдис Затлерс в июне 2011 года распустил 10-й Сейм, а уже в сентябре того же года, последовали внеочередные парламентские выборы.
Поэтому первым серьезным решением, выпавшим на долю президента Андриса Берзиньша, стал выбор следующего премьер-министра. Напомним тогдашний политический контекст: победителем выборов в 11-й Сейм стало объединение "Центр согласия", однако коалицию создали Партия реформ Затлерса, "Единство" и Национальное объединение Visu Latvijai-ТБ/ДННЛ.
У президента Латвии — невеликая роль: теоретически он может номинировать на премьерскую должность любого симпатичного ему гражданина страны, а практически ему приходится полностью подчиняться диктату верхушек политических партий, договорившихся о создании коалиции. "Конечно, я не был против "Согласия" в правительстве. Но коалиция — это договор ста выбранных депутатов и их партий. Я могу хотеть, что угодно, но из этих 100 депутатов надо найти 51, который был бы готов проголосовать за конкретного премьера. Если эта цифра получается, то больше говорить не о чем", — скажет, спустя несколько месяцев после утверждения третьего по счету Кабинета министров Валдиса Домбровскиса Андрис Берзиньш.
За бортом коалициии тогда остался не только "Центр согласия", но и Союз "зеленых" и крестьян, от которого избирался в 10-й Сейм сам президент. Свое отношение к исходу формирования правительства Андрис Берзиньш выразил нарушением политических приличий. Впервые глава государства объявил имя нового премьер-министра не перед камерами, и даже не через официальный пресс-релиз. Валдис Домбровскис вошел в историю как первый премьер-министр Латвии, номинированный через Twitter.
Миротворец
Реакцией нелатышской части общества на исход формирования правительства стало инициирование и проведение референдума о статусе русского языка в Латвии. Страна вышла на новый виток обострения межэтнических отношений, а президент… не смог поначалу выбрать приличествующую такому моменту в Латвии линию поведения и риторику. "Я не понимаю действий некоторых политиков и депутатов — неужели они действительно думают, что так смогут объединить общество?" — недоуменно вопрошал г-н президент. Поначалу Андрис Берзиньш даже заявлял, что намерен проигнорировать референдум. В ноябре 2011 года его упрямство сорвало и план коалиции о совместном заявлении первой тройки государственных должностных лиц — президента, спикера Сейма и премьер-министра — о грядущем референдуме.
Но чем ближе была дата референдума, тем меньше и меньше голос президента выбивался из общего хора нараставшей политической истерии. 18 февраля президент принял участие в референдуме, чтобы, как сказала его пресс-секретарь Лига Крапане, "поддержать латышский язык". Как и в случае с выдвижением премьер-министром Валдиса Домбровскиса, Андрис Берзиньш несколько пренебрег политическими приличиями — спрятался в тот день от телекамер, проголосовав в Варшаве.
Спустя пару месяцев, 8 мая 2012 года, стартовала новая президентская кампания по "примирению общества". "Меня нередко спрашивают, почему процесс сплочения общества надо начинать с участников войны. Мой ответ очень простой: надо начинать с основ и вернуться в историческую точку, с которой начался раскол латвийского общества. Если в здании появляются трещины, надо улучшать и укреплять фундамент", — пояснил Андрис Берзиньш, призывая к примирению бойцов антригитлеровской коалиции и легионеров, а значит, и их потомков. Но тут грянула Украина…
Солдат новой "холодной войны"
Первое лето президента Андриса Берзиньша — в 2011 году — ознаменовалось встречей с главой Администрации президента Российской Федерации Сергеем Нарышкиным, и визитом в Рижский замок команды фестиваля "Новая волна". Январь 2012 года начался с заявления Берзиньша о том, что президент России Дмитрий Медведев поздравил его с Новым годом. "На мой взгляд, за последние годы в наших отношениях с Россией достигнут прогресс. И я буду делать все, чтобы они становились лучше, это я могу смело утверждать", — заявил президент Латвии, отметивший, что идет работа по подготовке визита в Ригу главы Российской Федерации.
В феврале 2014 года Андрис Берзиньш побывал на Зимней Олимпиаде в Сочи, завершившейся уже на фоне кровавых событий в Киеве. В Сочи он дважды коротко встретился с Владимиром Путиным, и оптимистично заявил: "Понятно, что у нас с Россией очень активно развивается сотрудничество. Очевидно, что такое движение вперед возможно и в этом году".
Накануне референдума в Крыму о присоединении к России, в то время, как весь мир наблюдал за тем, чем завершится визит "вежливых людей" на полуостров, Андрис Берзиньш не посчитал нужным немедленно выйти из отпуска и созвать заседание Совета по национальной безопасности. Вряд ли такое заседание что-то изменило бы в жизни страны и мира, но это был вопрос все тех же политических приличий, следование которым так тяжело давалось президенту. И наконец, в марте 2014 года, спустя две недели после референдума в Крыму, Андрис Берзиньш заявил в телеэфире, что приглашение Владимиру Путину посетить Латвию по-прежнему в силе.
"Увы, Андрис Берзиньш не может представлять нас так, как Даля Грибаускайте представляет Литву, а Тоомас Хендрик Ильвес — Эстонию. Ситуация только ухудшилась. В то время, когда началась российская агрессия на Украине, президента просто не было в стране. Он отдыхал в отпуске. Возникает вопрос о его дееспособности, — так прокомментировал тогда действия президента политолог Андрис Спрудс. — Россию вышвырнули из "большой восьмерки", в Балтию направляют дополнительные самолеты НАТО, визит Путина в Латвию невозможен. Если канцлер Германии Ангела Меркель заявила, что Путин живет в другой реальности, то мне кажется, что там же живет и наш президент".
Противостоять генеральной внешнеполитической линии Латвии президенту — неприлично. Приглашение Владимиру Владимировичу посетить Ригу едва не стоило Андрису Берзиньшу кампании по его отставке. А уже в сентябре 2014 года он отправился в Таллин, где состоялась встреча президентов Эстонии, Латвии и Литвы с Бараком Обамой. "Вы уже однажды потеряли свою независимость. С НАТО вы больше никогда снова не потеряете ее", — заявил тогда Обама. Условия жесткого геополитического выбора, диктуемого союзниками и логикой новой "холодной войны", были так невыгодны президенту Андрису Берзиньшу, сделавшему в начале своего срока ставку на перемирие и прагматизм, а не на эскалацию конфликта…
Оратор
Путаные, неудачные и противоречащие друг другу заявления Андриса Берзиньша о Крыме дали повод обратить внимание на специфическую манеру высказываний президента. "Он часто использует метод незаконченного предложения, не говоря мысль до конца. Это не идет ему на пользу. Это дает повод для разных спекуляций, недоразумений и тому подобного", — такую оценку красноречию президента дал в 2013 году социолог Айгар Фрейманис.
"Если вырывают одно предложение, и говорят, что таково мое мнение, то это не так!" — заявил как-то президент, поясняя, что его слова были неверно истолкованы. Но, по иронии судьбы, не будучи краснобаем, Андрис Берзиньш своими неловкими, негладкими фразами без умысла ставил порой самые точные диагнозы происходящим в стране и мире процессам. Вот что президент сказал, отвечая на вопрос о независимости Латвии: "Думаю, что мы были довольно невнимательными, что фактически подписывали то, что там готовилось". А вот его слова о том, можно ли привлечь в политику свежую кровь: "В данный момент трудно утверждать, есть ли кто-то со стороны — когда взят кто-то со стороны, зачастую оказывается, что он уже был в политике, учитывая масштабы Латвии". И из последнего: "По-моему, если через 10 лет мы не добьемся среднего уровня ЕС, Латвия политически не будет существовать".
Поистине "черномырдинское" красноречие Андриса Берзиньша было плохим оружием на дипломатических фронтах новой "холодной войны", а представительские функции главы государства — едва ли не основные. Неумение публичного политика, представляющего государство, формулировать свои мысли, во-первых, точно и обтекаемо одновременно, а во-вторых, так, чтобы не оставлять пространства для самых разнообразных интепретаций — это один из упреков в адрес Андриса Берзиньша.
Парадоксально, но успешному человеку — этакому примеру self made man по-латвийски, бывшему банкиру и ныне миллионеру, всегда чутко улавливающему конъюктуру, строившему карьеру в советской Латвии, и очень удачно вписавшемуся в реалии независимой Латвии — не удалось реализовать все свои качества, заняв пост президента. Обстоятельства всегда оказывались сильнее главы государства. Обстоятельства оказываются сильнее и интересов самого государства, которое за четыре года президентства Андриса Берзиньша из потенциального моста между Западом и Россией превратилось в потенциальную буферную зону, санитарный коридор, на восточной границе которой возводится новая Берлинская стена.