Почему России не надо ждать любви латышей, стоит ли принимать беженцев, почему взятие Крыма незаконно, но по-другому невозможно, надо ли бояться гей-пропаганды и в чем минус православия? Владимир Познер выступил перед зрителями в Юрмале, портал Delfi собрал ключевые цитаты российского телеведущего.
Выступая в "Дзинтари", Познер вспомнил, как 20 лет назад именно в этом зале прошла конференция, организованная американским Институтом Chautauqua и группой товарищей из СССР, которые на глазах латышской аудитории пытались "нащупать общие точки" между рейгановским США и горбачевским СССР.
"После того мероприятия и некоторых других, в том числе моих телемостов с Филом Донахью, появилась колоссальная надежда на нормальные отношения. Увы, она не осуществилась, — признал Владимир Познер. — Сегодня мы находимся примерно в том же неприглядном положении в отношении друг друга, как тогда. Даже хуже. Тогда мы все же искали способ коммуницировать, а сегодня не ищем. Ни мы, ни они. Так что, как говорил Шекспир, "Чума на оба ваших дома!"
Про Путина. "У меня спросили: вы уверены, что Путин не хочет восстановить Российскую империю? Я ответил, что уверен. Во-первых, за всю историю человечества никто, никогда ни одну империю не смог восстановить — ни Рим, ни Турция, ни Франция, ни Испания, ни Португалия, ни Великобритания… То есть история не благоволит. Во-вторых, к Путину можно относиться по-разному, но он явно неглупый человек. А эта идея бессмысленна.
Другой вопрос, почему люди думают, что он этого хочет? Кто вас так дико напугал? Крым? Да, он есть. Разве это восстановление империи? Давайте обсудим, но мы не хотим говорить, мы хотим не слышать друг друга. И это очень опасно… Во всех странах Балтии всюду слышно слово "война". С какой целью вас пугают? Кто?
Маршал Геринг незадолго до самоубийства хорошо сказал: никто не хочет воевать — ни русские, ни американцы, ни англичане, ни даже немцы — но ведь ни они принимают решения. Это делает власть. Ей важно только одно — напугать, доказать, что на нас сейчас нападут, а тех, кто против войны, назвать предателями, пятая колонна — это безотказно работает".
Про НАТО. "Эту организацию создали для защиты Запада от Советского союза, который рассматривался, как потенциальный агрессор, и в ответ сколотил Варшавский договор. Когда началась перестройка, госсекретарь США Джеймс Бейкер (при Буше) сказал Горбачеву: снимите Берлинскую стену — я ручаюсь, что НАТО не сдвинется на Восток — ни на шаг.
Так продолжалось до прихода к власти Клинтона. И началось: Польша, Румыния, Венгрия… На вопрос, почему, американцы ответили: у нас был договор с СССР, а его нет. Но раз нет Советского Союза — зачем нужно НАТО?".
Про Крым и Украину. "Представьте, что в Мексике — революция. И представьте, что она — антиамериканская, а мексиканцы не очень жалуют большого соседа. И представьте, что новая власть обращается к России с просьбой прислать пару братских бригад на границу с США. Думаете, Штаты это позволят?
Если у вас есть сомнения, напомню 1962 год, когда СССР и Куба договорились о размещении ракет на Острове Свободы. И имели право — две независимые страны. Когда американцы об этом узнали, они сказали: этого не будет, и нам плевать на международные права. Если надо — будем воевать. И ракеты пришлось увезти — у Хрущева хватило на это ума.
Так и тут. Наверняка, российские власти сказали: не будет НАТО на нашей границе и американского флота в Севастополе. Да, вы договорились с Украиной. Но мы этого не допустим… Мне очень жаль Украину — она теряет страну. Но тут идет совсем другая игра: кто главный. Очень опасная, тяжелая, и выхода я не вижу… США заявили: мы — единственная сверхдержава и второй не допустим. Все будут танцевать под нашу музыку, в том числе и Латвия".
Про гей-браки и гей-пропаганду. "Когда я жил в США, мне не раз били морду за то, что я говорил: чернокожие — такие же, как белые… В итоге, выбрали черного президента, и то не очень довольны.
Потом мне говорили на ухо: он — гей, но хороший. Не принимали на работу, не брали в армию, поджигали их дома… В итоге, они переезжали в район Кастро в Сан-Франциско, чтобы чувствовать себя там людьми — это как евреи организовали Израиль, чтобы там не было антисемитизма. Но ведь если два взрослых человека хотят жить так, как они хотят жить, никому не запрещая жить так, как они хотят, в чем тут может быть проблема? Почему многие считают, что их надо лечить или изолировать? Теперь, слава Богу, разрешили им жениться — вам что за дело? Оставьте их в покое! Они люди, как вы.
Чем вам мешают люди с радужными флагами? А когда у вас на площадь выходят эсэсовцы — вам это не мешает? Нет, они боролись с большевизмом. А эти просто выходят. И что? Проходите мимо".
Про страны Балтии. "С Россией у вас исторически плохие отношения. И у вас есть причины не любить Россию и русских. Была оккупация, депортации в лагеря ваших граждан, которые не хотели вступать в колхозы, потом сюда приехало много русских, которые не считали нужным учить ваш язык, а думали, что ваше дело — учить русский, всячески показывали свое превосходство над вами… Трудно требовать от вас любви. Если бы я был президентом стран Балтии, то попытался бы встретиться по-тихому с руководством России и спросил, насколько для них важна Балтия. Мы все же рядом. Если есть интерес, то надо думать, как постепенно изменить отношения, чтобы быть добрыми соседями. Или пусть скажут, что им это не интересно — тогда Балтия будет поступать иначе".
Про православие. "На мой взгляд, это трагедия, что Владимир выбрал православие. Давайте смотреть! В христианстве есть три главных направления. В протестантских странах — Финляндии, Швеции, Норвегии, Дании, Голландии и в некоторой степени, Германия и Англия — самые высокие уровни жизни, развития демократии и самое большое социальное равенство.
Католические страны — Франция, Италия, Испания, Португалия — идут на втором месте. На последнем месте — православные Греция, Болгария, Румыния, Россия. Я утверждаю, что это результат давно сделанного выбора религии. Мне говорят, а духовность?! Я отвечаю, безусловно, именно благодаря духовности, мы не замечаем на улицах инвалидов, для них нет пандусов и они не могут подняться в автобусы".
Про беженцев. "С одной стороны, хотелось бы сказать, что я бы их не пустил. Что политически и человечески очень некорректно. Но я вижу, что происходит во Франции, Великобритании, Германии, Италии, как не справляются с этим потоком людей, которые никак не растворяются в европейской культуре и сохраняют свою культуру, привычки, религию, язык, уклад. Женятся между собой. Живут обособленно. И коренное население зачастую их отторгает.
С другой стороны, мы же люди. И имеем представление о том, как они там живут — они бегут, чтобы спасти свою жизнь. Они там умирают и погибают. Да, они сами виноваты, в том, что их страна в такой ситуации. Но мы же говорим, что мы, Европа — образцы для остального мира: демократии, человечности, сострадания… Поэтому надо.
Тут нет простого ответа. Ведь глубоко внутри нас сидит — "они чужие". Но мы должны это преодолеть. Это надо. Хотя не хочется".
