Это относится не только к русским школам, но и к другим школам нацменьшинств и стало бы дополнительным компонентом к программе — единой и латышской. "Таким образом мы прекратили бы сегрегацию и воспроизводство людей, легко подверженных кремлевской пропаганде, а также сохранили бы известное многообразие", — считает Вейсбергс.
Большинство выпускников школ нацменьшинств говорят по-латышски, но есть различия между регионами и школами. Министерству образования и науки следовало бы изучить этот вопрос. Есть несколько вариантов билингвального обучения — одни лучше, другие хуже.
Комиссия считает, что переход на образование на латышском языке должен произойти, но постепенно. Скорее всего, перейти полностью на латышский язык с 2018 года невозможно и с точки зрения подготовленности учителей, потому что не все могут вести свой предмет на латышском.
Многие выпускники школ нацменьшинств знают латышский, но не говорят на нем, потому что нет латышской среды. Отношение со стороны латышей очень щадящее — они готовы переходить на русский, как только слышат, что собеседник с трудом высказывается по-латышски.
"Многих иностранцев удивляет, что в Латвии много представителей других национальностей, которые прожили здесь всю жизнь и не говорят по-латышски. В то же время я знаю некоторых иностранцев, которые приехали в Латвию лишь несколько лет назад и уже свободно говорят. Есть еще более интересные примеры, когда россияне, недавно переселившиеся из России, хорошо говорят по-латышски в отличие от соотечественников, которые живут здесь десятилетиями", — отметил Вейсбергс.
