"За что нам все это?!", — недоумевают Лариса Вагале и Карина Орлова, которые руководят Центром развития поселка Муцениеки и делают все, чтобы жизнь в нем была не хуже столичной - организовали строительство детской площадки, открыли с десяток кружков, собирают народ на праздники и пытаются наладить сотрудничество с руководством Центра приема беженцев.
"Вышла на прогулку с собакой — навстречу, по моей любимой лесной тропинке идут две молодые женщины в белых хиджабах с двумя малышами, — рассказывает Delfi Лариса Вагале. — В руках у них — роскошные мухоморы. Жестами спрашивают: можно ли их съесть?! Смешно и жутко. Эти несчастные люди, сбежавшие от войны и теперь гуляющие с нами по одним тропинкам, слабо понимают, куда они попали. Так же и мы с трудом себе представляем, чего от них ждать и к чему все это приведет…"
Впрочем, начальник Госполиции Интс Кюзис сообщил в интервью Delfi (полный текст - в субботу), что ситуация под контролем и почвы для страхов местных жителей он не видит. На сегодняшний день криминальная статистика Муцениеки ничем не выделяется на фоне иных населенных пунктов Рижского региона...
Жители поселка: а под Новый год — колдуем на удачу
Для начала съездили познакомиться с местными властями — поселок Ропажи потряс воображение: инфраструктура, о какой может мечтать любой небольшой европейский городок, вплоть до собственной художественной школы. "Подумали, а что ж мы такие заброшенные? Мы же все можем! — рассказывает Лариса. — Основали общество Центр развития Муцениеки и взялись за написание европроектов.
Почти одновременно выиграли финансирование новой детской площадки и фото-видеостудии. Поскольку условием для покупки аппаратуры было наличие помещения, договорились с самоуправлением о выделении крохотной полуторной квартирки. Сегодня здесь кипит общественная жизнь. Местные активисты ведут такое количество кружков, каким не каждый рижский центр может похвалиться: фото-видео, театральный, художественный, творческий, музыкальный, математический, английского языка. В ближайших планах — открытие женского клуба и курса по информационным технологиям.
Деньги на компьютер обещал выделить немецкий пастор-меценат, которого через знакомых-знакомых нашла одна из преподавателей центра. Если раньше все работало за пожертвования, то недавно удалось преподавателям выхлопотать и небольшие гонорары.
Поскольку помещения не в состоянии вместить все задуманное, часть мероприятий проводится на поляне перед домом — праздники, фотовыставки, творческие мастерские, ярмарки, детские и спортивные мероприятия… "А под Новый год отмечаем традиционный День Ангелов. Собираемся все вместе и колдуем на снег, любовь, добро и удачу!" — рассказывает Лариса. Своими силами местные жители заботятся и о территории поселка — убирают листья,снег, сажают деревья и цветы. Даже свой ландшафтный дизайнер имеется!
Энергии и планов — громадье, но…
Беженцы: от приличных до агрессивных
Нельзя сказать, что беженцы свалились на головы жителей Муцениеки, как снег на голову. Все же Центру размещения ищущих убежища лиц уже 17 лет. Но Карина и Лариса честно признаются, что когда покупали квартиры, никакого "отягощения" даже не заметили.
"Ну, дом и дом — небольшой, аккуратный, с невзрачным заборчиком вокруг и крохотной табличкой… — вспоминает Карина. — Лишь потом кто-то сказал, что это на евроденьги построен Центр для беженцев. На тот момент беженцев там можно было по пальцам пересчитать — никто на них особого внимания не обращал. Как-то раз даже арендовали у них зал для проведения поселкового собрания. Кто бы мог подумать, как все развернется".
"Мы их принимали, показывали наш Центр, рассказывали о своих успехах, делились надеждами и опасениями, а в результате, всем показали лишь картинки с унылыми останками советских построек и выдранные из контекста фразы об испуганных блондинках", — возмущается Лариса.
Лариса и Карина предлагают ознакомительную экскурсию по Муцениеки. Золотая осень — тишь-благодать. Беженцев не видно. Наш путь лежит в лесок за жилым массивом. В канун экономического кризиса здесь планировалось строительство элитного поселка "Силава" на 200 домов.
"Поделили лес на участки, сделали красивые проекты домов, к каждому подвели электричество, разбили и заасфальтировали дорожки, хоть на шпильках гуляй, установили фонари, даже включали их первый год… — рассказывает Лариса. — Сейчас здесь по вечерам мрачновато, а днем ходим, как по парку — тут самые грибные места! После кризиса участки начали продавать по хорошей цене. Мы уж понадеялись на то, что жизнь закипит, но как только появились первые сведения о сотнях беженцев — интерес инвесторов мигом угас".
В "парке" встречаем молодую маму Марину с малышом. Спрашиваю, страшно? "Пока нет. Но тревожно, — признается Марина. — Тут у одной мамочки ребенок семи лет пропал. На детской площадке нашли только телефон. Маме стало дурно. Многие в тот момент недобрым словом вспомнили про беженцев, но потом собрались с духом, включили телефон и начали обзванивать номера — выяснилось, что ребенок пошел в гости к подружке, а телефон выпал из кармана…
Мы-то тут все друг друга знаем, а приезжают люди разные — не ясно, что от них ждать. На всякий случай, инструктируем детей, чтобы близко не подходили. Скажем, новая партия — сирийцы и иракцы. Семьи с детьми, тихие и вежливые люди. Никаких паранджей, все с хорошими телефонами. А перед ними были грузины — это тихий ужас: бродили по всему поселку, пили пиво, плевались семечками, лезли к женщинам, улюлюкали… Как-то проходила в полдень мимо стадиона, а там человек тридцать пьяных, агрессивных, в драку к нашим лезут… Пришлось в первый раз полицию вызвать. Приехали лишь через 15 минут и всех разогнали".
Марину особенно настораживает то, что количество беженцев может сравниться с числом жителей самого поселка. Тогда ведь не ясно, кто будет диктовать правила. "На днях Петерсоне-Годмане сообщила, что тут будут размещать не только проверенных и легальных беженцев, но и нелегальных иммигрантов. Вроде бы все там будет закрытым и с решетками, но сами посудите сами — вы хотели бы жить рядом с тюрьмой? И почему все это нам? Я понимаю, что люди сюда бегут не от хорошей жизни и мне их по-хорошему жаль. Но почему бы не распределить ношу на все регионы Латвии? Мне уже предлагали начать сбор подписей за ограничение количества".
Подруги признаются, что расстраивает даже не негативная информация, а отсутствие позитивной, а также невозможность полноценного диалога с руководством Центра беженцев. Сотрудники системы МВД явно не спешат откровенничать. В итоге, местные жители вынуждены кормиться слухами и домыслами.
Портал Delfi стал свидетелем рождения одного такого слуха: местные жители обнаружили, что на днях цена на новостройку-близнец на портале ss.lv выросла в 10 раз (с 75 000 до 850 000 евро). В поселке заговорили, что столько лет не находивший спроса дом хотят продать задорого под Центр для содержания для беженцев. "Получается, наши квартиры падают в цене — еще недавно было 500 евро за кв. метр, а сейчас — 300-380 евро, а кто-то на наших неприятностях намерен заработать. А ведь я давно предлагала руководству края приобрести дом и сделать в нем большой многокультурный центр", — не скрывает расстройства Лариса.
Звонок продавцу новостройки прояснил ситуацию: по словам менеджера, "произошла техническая ошибка". В итоге, цена из объявления исчезла вообще.
Государство: кто не выдержит — пусть уезжает
Сегодня в Муциниеках живет около 600 человек, правда многие вынуждены декларироваться в Риге, чтобы получить места в детсадах и школах. Ближайший латышский садик — в Силакрогсе, школа — в Закюмуйжа и Ропажи, куда детей возит школьный автобус. Русскоязычные дети за образованием ездят в Ригу.
"Если лишние 30-40 беженцев решат сесть на автобус, поместятся ли в него наши дети? Хорошо бы, чтобы все это предусмотрели заранее…" — рассуждает Карина. А ездить беженцам придется. В поселке лишь один небольшой сельпо, где торгуют преимущественно напитками и закусками, да киоск с рыбными продуктами. Плюс по графику приезжают а крестьяне с продуктами. Ближайший супермаркет — в поселке Папирфабрика, в нескольких километрах от Муцениеки. Если кто и решится идти пешком — шагать придется прямо по трассе, тротуаров не предусмотрено. Киоска, торгующего е-талонами — тоже нет. Интересно, как часто беженцы смогут себе позволить поездку за два евро при своем 130-евровом пособии?
"Выходить за пределы Центра беженцы могут свободно, — рассказывает Лариса. — Но делать им в нашем поселке, по большому счету, нечего. Не считая нашего крохотного Центра развития, где и для местных места не хватает, у нас нет никаких мест для культурного отдыха. Зато полузаброшенных строений, оставшихся в наследство от советской армии — достаточно. Не хотелось бы, чтобы, за неимением лучшего, гости стали "обживать" эти привлекательные места для непривлекательных дел.
Нам искренне жаль этих людей, которые потеряли свой дом. Но если уж государство решило их тут принять, то почему бы не сделать так, чтобы и местные жители от этого не теряли. Прежде чем разрабатывать какие-то проекты, поинтересоваться у нас, как мы это видим. Ведь именно нам с этим жить. Пусть уберут развалины, организуют нормальную инфраструктуру: дорожки, освещение, спортивные и культурные объекты для всех, указатели на нескольких языках, чтобы выходящие в поселок беженцы четко видели: налево пойдешь — туда-то придешь, направо — туда-то, что у нас не курят и не пьют на детских площадках, что мусор надо кидать в мусорник. Простые вещи, но наш опыт показывает, что не все это знают.
Очень важна гласность и в отношении местных жителей. Почему бы не установить информационные стенды, которые бы рассказывали: кто приехал, из каких мест, какие там традиции и тонкие моменты. Это бы снимало напряжение у населения".
В общем, если коротко сформулировать требования жителей Муцениеки, им необходима ясность и гласность. Чтобы жизнь их, как минимум, не ухудшилась. В связи с этим вспоминается встреча со шведским послом в Латвии Хенриком Ландерхольм, который делился 70-летним опытом своей страны по приему беженцев. Посол не отрицал, что атмосфера в городе Мальме, где более трети жителей родились не в Швеции, не такая расслабленная и тихая, как лет 20 назад. Но есть и преимущества. "Я прекрасно помню Мальме 80-х — унылый городок постиндустриальной эпохи. В 90-х туда приехали беженцы, к которым были привлечены инвестиции, и город обновился на глазах. Он стал крупным культурным и индустриальным центром. Один мост с Данией чего стоит!"
***
16 октября самоуправление Ропажского края направило президенту, премьер-министру, правительству, председателю Сейма и парламентским фракциям письмо, в котором высказывает все свои опасения. Ответа пока не последовало.
"Похоже, наше государство само не до конца понимает ситуацию и не готово к приему дорогих гостей, — рассуждает дед с корзинкой, пока мы сидим на остановке 16-го автобуса. — В итоге, пришлют всех сюда — и пусть как-то само сварится. А кто не выдержит, тот пусть уезжает. Будь то беженец, будь то свой".
