Участники "Рижского диалога" признали, что отношения Россия-Запад сегодня находятся в нижней точке — доверия друг к другу нет никакого. Глава European Leadership Network (Великобритания) Ян Керн призвал Запад отказаться от постулата, что Запад всегда прав, а Россия — нет. По его мнению, в этом случае диалог не уйдет дальше переклички, в которой Запад будет ставить в вину России конфликты на Украине и в Грузии, а Россия в ответ напоминать Западу про войну в Ираке и признание Косово. Надо осознать, что ситуация гораздо сложнее стереотипов, а главная цель — свести конфликты на нет и не достичь ядерной черты.
Маргарита Шешелгите из Вильнюсского университета выразила непонимание: если Россия выступает защитником мира на Земле, то зачем наращивает военное присутствие на восточных границах, а министр иностранных дел Сергей Лавров обзывает Литву самой русофобской страной Запада. "Мы не против диалога, но с учетом нашего исторического опыта, хотели бы предварительно убедиться в нашей безопасности, что больше нет шансов нас атаковать и оккупировать", — подытожила литовская докладчица. И призвала Россию признать ошибки прошлого для улучшения атмосферы диалога.
Бывший координатор Германско-Североамериканских отношений министра иностранных дел Карстен Войгт признался, что на данный момент не видит возможности восстановления добрых отношений Германии с Россией. По его словам, поворотным моментом стала ситуация на Украине — первая европейская аннексия после второй мировой: "Германия эту войну пережила и пришла к твердому убеждению, чтобы больше ничего подобного не повторилось, а Россия нарушает равновесие".
Позже в личном разговоре с порталом Delfi герр Войгт признался, что в России бывал более 60 раз, во всех уголках, и очень ее любит, но не понимает. "В Москве и Петербурге все прекрасно, но в маленьких городках регионов и в селе совсем другая картина — экстремально бедно. Иногда ощущение такое, что это они проиграли войну… Вот скажите, зачем им война в Сирии? Мы не ведем войну в Сирии. У нас плохой опыт с тех времен, когда мы хотели стать больше, чем мы есть. Я осознаю тему национальной гордости, которая сейчас снова всплыла, но, по-моему, Путин не понимает чисто экономических вещей. Русские говорят, что у нас путь не материальный, а путь духовный, но это чревато поражением — у души нет законов. Боюсь, Россия снова потеряет время. И проиграет не Москва, а простые русские люди".
Ассоциированный профессор Российского университета гуманитарных наук Сергей Македонов взялся разъяснить позицию свой страны, пояснив, что дольше трех лет прожил в США и прекрасно представляет себе ход мыслей западных политиков, большинство из которых мифологизируют роль России на постсоветском пространстве, оценивая ее не с точки зрения реальных фактов, а с точки зрения медийных образов захватнической и реваншистской России. По его мнению, политика России всегда была достаточно консервативной, реактивной и направленной на сохранение статус-кво страны. Россия хотела дружить с Западом, но это не было ее самоцелью.
Поскольку речь профессора Македонова, как во время дискуссии, так и за ее кулисами, была исключительно самобытной, приводим несколько самых ярких высказываний.
О миротворческой миссии России. "За 25 лет после распада СССР Россия немало сделала для стабилизации ситуации и остановки этнополитических конфликтов на постсоветском пространстве — это Таджикистан (соглашение о предотвращении гражданской войны было подписано в Москве), Нагорный Карабах (единственное соглашение, которое было подписано всеми сторонами конфликта — в 1994 году, при активном участии Москвы, а когда недавно была эскалация конфликта — перемирие тоже подписали в Москве), Абхазия и Южная Осетия (мирные соглашения подписаны в Москве, и не вина России, что Саакашвили захотел решить вопросы территориальной целостности путем ущемления российских интересов). Сирийская история, в которой нас многие упрекают, продолжение российской борьбы с исламизмом, корни которого лежат на Северном Кавказе, где первые ячейки ИГ появились там в 2014 году. В том же Панкисском ущелье из 8000 жителей 200 участвуют в ИГ, выходцы из этого региона занимают ключевые позиции в ИГ".
О присоединении Крыма. "Когда американские коллеги говорят мне, а давайте в крымском деле не вспоминать историю, будем рассматривать все по закону, у меня есть встречное предложение — давайте и вы не будете вспоминать свою историю: про 4 июля (День независимости), принципы 1776 года. Как это классно, приехать к папуасам и говорить "No history!"
Если бы Россия не вошла в Крым, там случился бы серьезный конфликт, почва для которого была — войска украинские и российские, движение крымских татар, массовые митинги, недружественные действия новых украинских властей, пересмотр харьковских соглашений, отмена региональных языков. Все это заставляло Кремль действовать активнее. Возможно, непропорционально и эмоционально. Я бы предпочел не аннексию, а абхазско-приднестровский вариант".
О проблемах России. "Конечно, у России ресурсов сейчас не столько, сколько было у СССР, но она сфокусирована на своих интересах. Пусть они и маленькие, и коряво сформулированные, но извольте их уважать. Да, есть проблемы в эмоциональности первого лица, есть проблемы в коррупции высших эшелонов, есть — в свободе слова, но давайте понимать, что если свобода восторжествует, это не значит, что Россия уйдет из Крыма…"
О политике безопасности России. "Нам все время говорят, что надо покаяться и сдаться — не будет этого! Когда блок НАТО приближается к границам России, неважно президент там Путин или Тютькин — это военный блок, а не Гринпис, на секундочку".
О несменяемости Путина. "Я за Путина голосовал единственный раз в 2002 году и всегда считал важным мирный процесс передачи власти от одного лица к другому. Но разве наш народ готов проголосовать за кого-то другого? Разве есть другие политики, которые пользуются большой популярностью? Таких личностей нет. Если бы я сидел в Кремле, то дал бы Навальному 24 часа телеэфира, пусть говорит. После этого за него бы проголосовали максимум 2%… Вы хотите, чтобы лидеры России, выросшие из советской шинели, действовали по-другому? Они не могут".
О вероятности "крымского сценария" в Латвии. "Это тема искусственная. В 2008 году после Южной Осетии тоже широко обсуждали тему who is the next? Все кричали "Крым!" Путин тогда сказал, что Крым — не спорная территория, а часть Украины. Почему все забыли, что в 2008 году после пятидневной войны на Кавказе при Ющенко был пролонгирован большой договор, в котором оговаривались еще 10 лет нахождения российского флота в Севастополе? В Латвии иная ситуация, чем в Крыму. Тут нас никакие соглашения о базировании флота не связывают, а проблема русских за рубежом, хоть и используется, но это не идея фикс внешней политики России (в Южной Осетии и Карабахе русских нет, в Абхазии — 13%). Российская политика в массе своей — реактивная, а не проактивная. А на Западе любят показывать, что Россия только и жила мечтой ввернуть СССР — полный бред. Вы думаете, Россия хочет воевать с НАТО? В Кремле что, идиоты сидят?"
"Рижский диалог" — это ежегодная встреча экспертов и политиков высокого ранга из стран ЕС, России, США и других государств, на которой обсуждаются важнейшие вопросы безопасности. В этот раз темой выбрали самую актуальную — "Россия и Запад: на пути ли к общей евроатлантической безопасности?". Организатор дискуссии — Институт внешней политики Латвии.
