Мы даже не подозревали, на что подписались. Реэмигранты - о том, с чем им пришлось столкнуться в Латвии  (94)

"Почему в нашу эпоху е-Здоровья нельзя ввести простое и элегантное электронное решение, чтобы не носить с собой бумажный документ, который сейчас нужно предъявлять и в аптеке, и в больнице, и на приеме у врача?", — делятся своими переживаниями перебравшиеся обратно в Латвию Ласма и ее муж Оярс. Они — второе поколение высланных в свое время латышей. Слушая их рассказ о "большом возвращении", начинаешь задумываться, идет ли наша страна в ногу со временем и достаточно ли делает для того, чтобы вернуть к берегам Даугавы своих разбросанных по всему миру соотечественников.

Например, в связи уже упомянутым бумажным документом возникают вопросы, позволит ли действующая сейчас в Латвии система быстро и эффективно получить обещанную Ласме и Оярсу властями Германии компенсацию за медицинские услуги. Оба являются гражданами Латвии, хотя родились в другой стране и всю жизнь прожили за рубежом. При этом Латвию они считают своим домом, в семье говорят по-латышски.

"Я родилась в Германии, выросла в Австралии, а затем опять попала в Германию. В детстве в семье мы говорили только на латышском языке, а в школе училась на английском. Затем были периоды в жизни, когда на латышском говорила примерно столько же, сколько на английском. А затем встретила в Германии Оярса, вышла за него замуж. Общаемся на латышском", — рассказывает Ласма.

Женщина называет Германию "фантастическим местом, чтобы провести детство и получить образование", однако своим домом эту страну она все же не считает. В итоге пара задумалась о возвращении на историческую родину. Также в качестве варианта рассматривалась Бельгия, куда Оярса звали на работу.

"Потихоньку начали размышлять, что хотим делать в старости. Я сказала, что хотелось бы вернуться в Латвию", — вспоминает Ласма. В итоге "большое переселение" в окрестности Риги произошло примерно три года назад.

Ласма и Оярс сразу определились, что не хотят быть так называемыми "невидимыми сениорами" — людьми, которые, выйдя на пенсию, перебираются в Латвию, но официально нигде не упоминают об этом, чтобы получать зарубежную пенсию и не платить латвийские налоги. "Нашей установкой было — раз переезжаем в Латвию, то на все сто процентов", — говорят они.

Ласма рассказывает, что слышала много историй о вернувшихся на родину пенсионерах, которые теперь живут в Латвии, однако в документах до сих пор числятся жителями другой страны. "Нам такое не понравилось. Если уж хотим перебраться — то без исключений. Или полностью, или отказываемся от мысли. Все эти половинчатые варианты не кажутся нам правильными", — добавляет ее муж.

Собрать всю необходимую информацию о том, что же именно их будет ожидать в Латвии, паре не удалось. Стоит отметить, что на тот момент еще не работали созданные при Министерстве защиты окружающей среды и регионального развития координационные центры. По словам представителей Объединения латышей Европы, тем, этот шаг упростил процесс получения полезной информации для тех, кто подумывает о возвращении на родину.

"Мы пытались как можно больше выяснить, но так в итоге и не поняли, на что же мы подписались. Не был доступен информационный пакет о том, что произойдет для нас в плане обеспечения здравоохранения, в плане Службы госдоходов. Нам лишь сказали в Управлении по делам гражданства и миграции, что государство предлагает реэмигрантам авиабилеты в Латвию и оплаченное место для багажа", — говорит супруг Ласмы. От этого предложения отказались, так как бывший работодатель Оярса оплатил его переселение. "К тому же мы, в общем-то, не реэмигрируем. Мы ведь не возвращаемся", — пояснил Оярс.

Проведенный Объединением латышей Европы (ELA) опрос свидетельствует, что примерно семь из десяти живущих за границей латвийцев предпенсионного и пенсионного возраста хотели бы вернуться в Латвию. Однако долгое время латвийские политики в ходе разработки различных нормативных документов упрямо "не замечали" эту категорию потенциальных реэмигрантов.

Сейчас надежды возлагаются на принятый 1 ноября Сеймом закон "О диаспоре", который призван решить наболевший для многих вопрос о вычитаемом из пенсии налоге. Планируется, что к заработанной за рубежом пенсии будет применяться такой размер необлагаемого минимума, какой действует в выплачивающей эту пенсию стране.

Вице-президент ELA Элина Пинто называет этот шаг значительным улучшением условий, которое облегчит возвращение в Латвию людям пенсионного возраста. Одновременно вырастет и размер вклада этих людей в латвийскую экономику. Впрочем, новый порядок вступит в силу лишь после того, как в Латвии примут соответствующие поправки к закону "О подоходном налоге". Законопроект нужно подать на рассмотрение парламента до 28 февраля 2019 года.

До сих пор именно повышенный, по сравнению с другими странами, уровень налогообложения препятствует тому, чтобы многие пенсионеры вернулись на историческую родину. Например, пенсия Ласмы в Германии не облагается налогом из-за сравнительно небольшого по тамошним меркам размера, однако в Латвии ей приходится отдавать 23% от этой суммы государству.

"Мы уже выиграли одну битву против Службы госдоходов. Они пытались рассчитать налог, исходя из брутто-суммы пенсии. Но Германия уже отнимает от брутто-пенсии Ласмы взносы за медицинскую страховку и здравоохранение. В итоге добились, чтобы учитывалась лишь нетто-пенсия. Но процесс дался нелегко", — вспоминает Оярс. Также по прибытии в Латвию выяснился еще один нюанс: если не считаешься латвийским пенсионером — такой статус можно получить лишь через взносы социального страхования — то электронная система СГД не рассчитывает необлагаемый минимум, полагающийся пенсионерам. Приходится все делать, заполняя вручную ежегодную декларацию о доходах.

"Для меня самым главным было выяснить вопросы, касающиеся здравоохранения", — говорит Ласма. В интернете она смогла найти советы лишь для тех, кто переезжает из Латвии за границу, а не наоборот.

Свою пенсию Ласма заработала вне Латвии, никакие взносы в латвийскую систему социального страхования не делала. Часть немецкой пенсии состоит из взносов, которые она до сих пор делает в больничную кассу Германии — Национальную систему здоровья.

Это означает, что Германия взамен берется оплачивать услуги здравоохранения для Ласмы даже в тех случаях, если она получает их в другой стране. Латвийская сторона связывается с немецкими коллегами и подает запрос на возмещение средств.

"Вот мой лист Е121. Больничная касса Германии связалась с латвийской Национальной службой здоровья, те меня зарегистрировали и прислали письмо с моим личным номером", — показывает Ласма бумагу формата А4. Этот документ дает ей право получать оплачиваемые государством медуслуги в том же размере, что и имеющие латвийскую страховку лица.

Чем местная корзина медицинских услуг отличается от немецкой? Ласма поясняет, что в Германии перечень услуг больше: например, визиты к стоматологу страховка покрывает почти полностью, нужно лишь немного доплатить. Помимо этого, каждый год все жители Германии, в том числе и пенсионеры, проходят, как выражается она, "большое техобслуживание" — ряд профилактических обследований. Очереди на прием к врачу там меньше, чем в Латвии, отмечает Ласма. Но самое главное — в Германии система устроена намного понятней.

В Латвии обнаружилось много неясностей. Например, когда она регистрировалась у семейного врача, то показала ему лист Е121, удостоверилась, что идентификационный номер введен в систему, и рассчитывала на то, что таким образом ее данные уже внесены в архивы лечебных учреждений. В итоге выяснилось, что это не так — документ приходится брать с собой практически всегда.

Пытаясь понять, как работает латвийская система, Ласма с мужем начали переписку с Национальной службой здоровья. Выяснилось, что ее идентификационный номер немецкой больничной кассы нужно отдельно регистрировать у каждого поставщика медицинских услуг. Это значит, что с Е121 нужно оформиться и у семейного врача, и в аптеке, и в регистратурах больницы и любых других лечебных учреждений. Документ приходится брать с собой всегда. Для сравнения, в Бельгии эту функцию у Ласмы выполняла пластиковая карта — удобный и понятный всем способ.

"Вам необходимо использовать указанный в пункте 2 формуляра Е121 личный идентификационный номер. Использовать латвийский персональный код нельзя", — это указание, перечисленное в ходе переписки с Министерством здравоохранения, Ласма теперь знает очень хорошо.

"Нельзя использовать латвийский персональный код"… Но в действительности, когда Ласма в лесу поскользнулась на льду и разбила голову, в регистратуре клиники Страдиня вполне хватило паспорта и персонального кода. Листа Е121 с собой не было. В данном случае государство почему-то оплатило медицинскую услугу по стандартной для граждан модели.

Ласма рассказывает, что заплатила лишь пациентский взнос. "Однако затем подумала, что это как то странно. Ведь получается, что эти деньги в итоге Латвия заплатит. Почему Латвия платит, если платить должна Германия? Германия может себе это позволить, а у нас в Латвии такие большие проблемы с бюджетом здравоохранения…", — сетует женщина. Она написала в Национальную службу здоровья, где ей пояснили, что Латвия в данном случае все же получит компенсацию от больничной кассы Германии. Однако, похоже, запустить процесс пришлось самой Ласме.

Муж Ласмы Оярс отмечает, что всем этим дебрям бюрократии можно положить конец, причем делается это просто и элегантно. Вместо того, чтобы утруждать каждое из множества медучреждений наличием отдельной базы электронных документов, следует добавить в общую систему Национальной службы здоровья — например, в то же самое е-Здоровье — простой алгоритм, который будет указывать: если у пациента такой-то персональный код Латвии, то все связанные с ним расходы перенаправляются в больничную кассу такого-то государства.

Оярс также уверен, что каждый случай властям следует рассматривать отдельно: ведь есть разница между гражданином, который вырос за пределами Латвии и всю жизнь работал в другом государстве, и гражданином, который в Латвии родился, учился и какое-то время работал, а затем отправился на заработки в Ирландию, чтобы спустя 20 лет вернуться на родину.

"Хотелось бы, чтобы те лица, которых мы выбрали нашими законодателями, поняли: "Стоп! Сейчас ведь все отличается от того, как было в начале ХХ столетия, когда все жили в одном месте, когда латыши не были раскиданы по всему свету — когда можно было ввести достаточно простую систему"", — размышляет Оярс. По его словам, латвийские власти не учитывают, что с течением времени создались "различные биографические ситуации", поэтому предлагаемые страной решения должны стать более гибкими.

Ласма и Оярс также взволнованы переходом Латвии на новую систему страхования здоровья: не получится ли так, что со следующего года неясностей станет еще больше. Правда, Национальная служба здоровья заверяет, что пенсионеров-обладателей документа S1 (в том числе тех, за кем закреплен Е121) новая система не коснется, и они продолжат получать медицинские услуги, как и прежде.

Согласно данным ELA, в Европе насчитывается 18 государств (например, Германия, Швеция, Нидерланды), которые покрывают своим получателям пенсий расходы на здравоохранение даже в том случае, если те живут в другой стране.

"Когда человек начинает размышлять о возвращении в Латвию, доступность услуг здравоохранения является важным вопросом — особенно для пожилых людей. Поэтому важным является разъяснять особенности латвийской системы, помогая полноценно подготовиться к реэмиграции и делая процесс возвращения более дружественным для этого человека. В данном случае это не только облегчает жизнь тем, кто вернулся, но и дает возможность бюджету здравоохранения Латвии получать "субсидии" от зарубежного страховщика этих людей", — поясняет вице-президент Объединения латышей Европы Элина Пунто.

По ее мнению, небольшие изменения в электронной системе действительно улучшили ситуацию "и для человека, и для бюджета Латвии". "Вряд ли это так трудно сделать. Например, Эстония уже начинает электронный обмен рецептами и картами пациентов с Финляндией", — добавляет она.

В Национальной службе здоровья порталу Delfi пояснили, что на данный момент идет поиск решений, как сделать эту систему более дружественной для пользователей. Уже внесены изменения в сопроводительные документы, которые получают при регистрации листа S1 (в том числе и Е121) в базе данных. Теперь, если у человека имеется персональный код, то медицинский работник может внести в систему и его. Тем же, у кого персонального кода нет, по-прежнему необходимо указывать свой зарубежный идентификационный номер, который можно найти на листе S1.

"В первую очередь врач должен ввести в систему идентификационный номер соответствующего государства, указанный на предъявленном пациентом документе. Однако можно ввести и латвийский персональный код — с пометкой об имеющемся листе S1. Это не станет препятствием для возмещения денег, потраченных государством на услуги человеку, застрахованному в другой стране", — пояснила представитель Службы здоровья Агнесе Ясеновича.

Правила Еврокомиссии гласят, что страна-участница ЕС выписывает счет за полученные услуги здравоохранения в течение 12 месяцев. После этого в течение 18 месяцев вторая сторона должна вернуть указанную сумму.

"Сейчас порядок денежной компенсации тесно связан с тем, в каком именно статусе зарегистрирован пациент. Если он числится обладателем листа S1, то система автоматически выписывает счет, который Латвия затем может переслать соответствующей стране. Если же пациент зарегистрирован под персональным кодом Латвии, то автоматически счет не создается", — говорит представитель Службы здоровья Эвия Шталберга.

Во втором случае сотруднику Службы здоровья приходится отобрать в электронной системе данные о всех обладателях листа S1, получивших медицинские услуги за последние полгода, и вручную подготовить счета. Таким образом, Латвия так или иначе может вернуть себе деньги за предоставленные услуги здравоохранения — просто во втором случае процесс более длительный. "Учитывая все вышесказанное, на данный момент мы работаем над улучшением системы, чтобы она более полно отвечала нынешней ситуации", — пояснила Шталберга.

С 1 июля 2019 года между странами ЕС планируется наладить обмен электронными данными, касающимися соцобеспечения. Это приведет к уменьшению роли бумажных документов в процессе и ускорит поток платежей.