В прошлом все доходы публиковались в специальной книге. Подробный перечень зарплат каждого норвежца, его авуары и сколько налогов этот человек платит, можно было найти на полке в любой библиотеке. Теперь эта информация доступна в интернете - всего несколько кликов и готово. Это правило было введено в 2001 году, и тут же все изменилось.
"Для многих это стало чистым развлечением, - говорит Том Стаави, бывший глава отдела экономики в ежедневной общенациональной газете VG. - В какой-то момент ты автоматически узнавал, сколько зарабатывают твои друзья по "Фейсбуку", просто зайдя на "Фейсбук". Это уже становилось чем-то смехотворным".
Вместе с тем Стаави поясняет, что транспарентность очень важна, частично из-за того, что норвежцы платят очень высокий подоходный налог - согласно данным Eurostat, 40,2% по сравнению с 33,3% в Британии и 30,1% в среднем по Евросоюзу. "Когда ты столько платишь, то тебе важно знать, что и другие делают то же самое, а также быть уверенным, что эти деньги расходуются на что-то разумное, - поясняет Стаави. - Нам необходимо быть уверенными как в нашей налоговой системе, так и в соцобеспечении". И это соображение считается гораздо более важным, чем любые проблемы, которые могут возникнуть из зависти.
По сути в любой организации люди имеют весьма неплохое представление о том, сколько зарабатывают их коллеги, даже не обращаясь ни к каким справочникам. Ставки во многих секторах экономики установлены посредством коллективного решения, а разница в оплате незначительна. Разница в оплате работы мужчин и женщин по международным стандартам тоже невелика. Всемирный экономический форум поместил Норвегию на 3 место в списке из 144 стран в том, что касается равной оплаты труда за одну и ту же работу.
Так что те цифры, которые выскакивают на "Фейсбуке", мало кого могут удивить. И все же в определенный момент ряд активистов, в том числе и Том Стаави, стали лоббировать, чтобы правительство ввело меры, которые бы заставили людей дважды подумать перед тем, как начать выведывать подробности заработной платы своего приятеля, соседа или коллеги. Теперь для того, чтобы войти в интернете в базу данных налогового учреждения, норвежцы должны указать свой номер социального страхования, и за последние три года подобный поиск уже нельзя было сделать анонимно.
"С 2014 года стало возможным узнать, кто искал на тебя информацию, - поясняет глава Налоговой службы Норвегии Ханс Кристиан Хольте. - Мы видим значительное снижение [подобных запросов] примерно на 10% от прежнего объема. На мой взгляд, это укротило чрезмерное любопытство".
В Норвегии проживает 3 млн налогоплательщиков при общей численности населения в 5,2 млн человек. В год, предшествовавший введению ограничения на поиск подобной информации, налоговое ведомство получило 16,5 млн запросов. Сейчас в год поступает примерно 2 млн запросов.
Во время недавно проведенного опроса 92% респондентов ответили, что не смотрят зарплаты друзей, родственников или знакомых. "Раньше я искала, но теперь стало видно, если ты это делаешь, так что я перестала, - говорит встреченная мной на улице Нелли Бьйорге. - Было любопытно проверить некоторых соседей, еще знаменитостей и королевскую семью. Было бы неплохо знать, обманывают ли [налоговую систему] богатые, но это не всегда можно понять, поскольку у них много путей, чтобы сократить [на бумаге] cвой официальный доход".
Налоговые списки разглашают только чистый доход, чистые активы и сколько уплачено налогов. Человек с обширным имущественным портфелем, к примеру, будет стоить гораздо больше, чем те цифры, которые будут помещены в реестр, поскольку облагаемая налогом стоимость недвижимости зачастую ниже ее рыночной стоимости.
Хеге Глад, учительница из портового города Фредрикстад к югу от Осло, вспоминает, что во времена ее молодости люди выстраивались в очередь, чтобы поизучать публиковавшиеся каждый год толстенные книжки с данными о доходах и налогах населения. "Я знаю, что мой отец был одним из тех, кто интересовался этим. Он как-то пришел домой в плохом настроении, потому что наш зажиточный сосед был обозначен [в реестре] как человек с небольшим доходом, не имевшим никаких авуаров, и главное - с очень невысоким подоходным налогом", - говорит Хеге.
Она одобряет транспарентность Норвегии в этой сфере, однако полагает, что это может иметь и негативные последствия, часть из которых она наблюдает в школе. "Я помню, что однажды пришла в школу, а там несколько мальчиков сгорали от нетерпения, чтобы рассказать мне, как много денег зарабатывает отец их одноклассника. Я обратила внимание, что двое других мальчишек, которые обычно были в этой компании, потихоньку отошли в сторону. Настроение там царило не самое приятное".
Есть и случаи, когда дети из малоимущих семей подвергаются в школе травле со стороны тех одноклассников, которые справились в интернете о финансовой ситуации их родителей. Однако Ханс Кристиан Хольте полагает, что власти сейчас сумели соблюсти баланс в этом вопросе.
То, что анонимно нельзя выяснить финансовое состояние других людей, отваживает преступников, выискивающих богатую жертву. С другой стороны, введенные три года назад ограничения не остановили разоблачителей, заявляющих о чем-то подозрительном, что им удалось обнаружить.
"Мы хотим, чтобы люди проверяли [финансовую базу данных], поскольку это может помочь нам расследовать уклонение от налогов, а количество полезной информации, которую мы получаем от населения, не пошло на убыль, - говорит Хольте. - Праздное любопытство более-менее сошло на нет, но у нас по-прежнему есть возможность на законных основаниях произвести такой поиск, и от этой открытости есть определенная польза".
