Несколько десятков кораблей вышли из деблокированных украинских портов Одесской области, с тех пор как 22 июля в Стамбуле при посредничестве Турции и ООН было подписано соглашение, открывшее путь экспорту зерна. Один из первых кораблей был зафрахтован ООН в рамках Продовольственной программы, чтобы перевезти 23 тысячи тонн пшеницы в охваченную голодом Эфиопию. На международные рынки, по данным Администрации морских портов Украины, поступило уже более 600 тысяч тонн зерна. У ведомства амбициозные планы: в обозримом будущем довести количество судов, выходящих с зерном из портов Одессы, Южного и Черноморска до ста в месяц. До этого, однако, пока далеко.
Судоходные компании не спешат
Большинство кораблей, вышедших по "зеленому коридору" через Стамбул, вывозили после длительного простоя зерно, загруженное еще накануне войны. "Темпы контрактирования новых партий пока не слишком высоки. Рынок не особо доверяет россиянам и ожидает сюрпризов. При этом ставки фрахта очень колеблются даже в течение дня. Мы видим неоднозначные сигналы от Российской Федерации — то они стреляют по Одесской области, то по порту Николаев, то их боевые самолеты заходят на территорию, где проходят зерновые пути. Поэтому рынок в напряжении", — констатировал в беседе с DW Павел Мартышев из Киевской школы экономики (КШЭ).
Огромные надбавки за риск
Геннадий Иванов, исполнительный директор компании BPG Shipping точно знает, как перевозить грузы в условиях войны. В течение десяти лет он искал корабли для перевозки продовольствия в охваченный войной Йемен. Теперь Иванову нужно находить судовладельцев, которые в условиях войны будут вывозить зерно из его родной Одессы. "Судовладельцев, имеющих системный опыт работы в потенциально опасных зонах, таких как Йемен или Западная Африка, и также готовых рассматривать заход корабля в Украину — меньшинство на рынке. Они понимают, что фрахтовые ставки значительно выше, чем, например, в соседней мирной Румынии или Болгарии", — говорит менеджер по морским перевозкам.
Иванов настроен оптимистично: чем дольше без инцидентов будет продолжаться экспорт пшеницы по "зерновому коридору", тем больше судовладельцев будут решаться заходить в украинские порты. "На момент подписания зерновой сделки озвученные страховщиками ожидания страховой ставки были четыре-пять процентов от застрахованной стоимости судна на период семь дней. Сегодня ставки страхования составляют от одного до полутора процентов от застрахованной стоимости судна на период семь дней — это около 200-270 тысяч долларов в неделю", — отмечает специалист.
Украине сложно конкурировать
Зафрахтовать судно для вывоза зерна из Украины на сегодняшний день стоит на 8-12 тысяч долларов в день дороже, чем в соседней Румынии, подсчитал Геннадий Иванов. Кроме того, длительные проверки в Стамбуле на пути в Украину и на обратном пути, а также другие организационные трудности, приводят к тому, что зернотрейдерам приходится платить судовладельцам за дополнительные семь-девять дней аренды в каждый рейд. Проверки в Стамбуле были требованием Москвы, чтобы "предотвратить перевозку оружия". "Все это в среднем приводит к разнице фрахта между Румынией и Украиной в 25-35 долларов за тонну", — заключает Иванов.
Эти расходы снижают рентабельность экспорта украинского зерна, украинские аграрии получают меньше за свою продукцию. В то же время эта ценовая разница в логистике — конкурентное преимущество для россиян, хотя и на российском направлении судовладельцы требуют, как говорят специалисты, некоторые надбавки за риск. "Россия ожидает в этом году рекордный урожай пшеницы в 90-92 миллиона тонн. В таких обстоятельствах российская пшеница будет доминировать на рынке. Россияне могут демпинговать, предоставлять скидки. Они уже частично вытеснили украинскую пшеницу с таких важных рынков как Турция и Египет", — говорит Павел Мартышев. Россия отхватила у Украины кусок экспортного пирога и на рынке подсолнечного масла, отмечает эксперт. "Многие заводы с начала войны не работают, поэтому вместо масла Украина сейчас экспортирует непереработанные семена подсолнечника. А это дает значительно меньше валютной выручки", — сетует Мартышев.
Куда девать миллионы тонн зерна?
По оценкам экспертов, на складах остаются около 18 миллионов тонн зерновых, предусмотренных для экспорта. Особенно трудно может быть фермерам, которые выращивают кукурузу. "В сентябре-октябре будет собираться новый урожай, и если экспорт значительно не ускорится, то негде будет хранить около 10 миллионов тонн кукурузы", — предостерегает Павел Мартышев. Он убежден, что многим украинским аграриям, преимущественно небольшим, потребуется поддержка международных доноров для строительства временных зернохранилищ, а также для кредитования нового урожая.
Аграрный эксперт Хайнц Штрубенхофф, много лет работавший в структурах Всемирного банка в Украине, убежден, что зерновое соглашение только в том случае даст ощутимые результаты, если международные партнеры помогут украинцам минимизировать рисковые страховые премии за фрахтование судов. "Россия заинтересована в том, чтобы и дальше царила неопределенность, а страховые премии оставались высокими. ЕС и США должны быть заинтересованы в том, чтобы поддержать Украину в перестраховании рисков и сделать экспорт украинского зерна более конкурентоспособным", — говорит независимый аналитик.
Он опасается, что неопределенная экономическая целесообразность экспорта зерна может заставить немало украинских фермеров сажать в следующем году больше рапса и подсолнечника или вообще не засевать часть площадей. Таким образом, с точки зрения продовольственной безопасности, которая была в центре международного внимания, когда подписывалось соглашение в Стамбуле, польза от него может в среднесрочной перспективе оказаться очень ограниченной, предостерегает Штрубенхофф.
