Би-би-си рассказывает, как в год войны регулярная кампания по поиску призывников, которую сдвинули на месяц из-за мобилизации, превзошла предыдущие по масштабу облав и количеству нарушений.
13 декабря житель подмосковного города Дзержинского Илья Рассказов услышал, как в его квартире зазвонил домофон. На часах было 8:30 утра, ответить незнакомцам — гостей в доме так рано не ждали — пошла его девушка. Оказалось, пообщаться с Рассказовым для обсуждения "некоторых моментов" пришли сотрудница местного военкомата и полиция.
21-летний Рассказов в последнее время работал официантом. Он недавно отчислился из местного колледжа и подрабатывал, пока искал новое место учебы. На воинском учете он стоял уже два года, но повесток никогда не получал — в том числе после 1 ноября, когда в России стартовала осенняя призывная кампания. Формально Рассказов жил не по прописке, хотя и числился собственником квартиры, в которую пришли гости из военкомата.
Девушка Ильи через домофон соврала, что всего лишь снимает у Рассказова квартиру, а сам он живет в другом месте. Тем не менее полицейские и сотрудники военкомата поднялись на этаж и начали звонить в дверь. "Девушка убеждала Илью, чтобы он притворился, что его нет. Но он увидел [через глазок] полицейского и открыл", — рассказывает двоюродная сестра Рассказова Екатерина.
Ни сотрудница военкомата, ни полицейские не представились и не показали никаких удостоверений, зато отобрали у Рассказова паспорт. Заметив на юноше очки, они попросили его найти справки о проблемах со зрением и вскоре отвезли в полицейский участок. Сразу оттуда Рассказова отправили в военкомат на медкомиссию. Ее в итоге отложили, узнав о том, что у юноши астигматизм. Но домой его не отпустили, а вместе с еще несколькими призывниками отвезли в областной сборный пункт военкомата Московской области на машине аварийных служб.
Медкомиссия состоялась утром на следующий день — ее провели меньше чем за час, рассказывает Екатерина. К тому моменту к сборному пункту с пачкой жалоб примчались родные Ильи. Они записали с его участием короткое видео, которое первым опубликовало издание Astra. На нем Рассказов усталым голосом говорит, что так и не получил повестку и не подписывал никаких документов.
В тот же день Рассказова признали частично годным к военной службе — вопросы к его здоровью возникли только у офтальмолога, но дополнительных исследований тот не назначил. Сотрудники комиссариата уверяли родных, что до того как Рассказова определят в часть, может пройти неделя. Но тем же вечером "магическим образом" его распределили в Воздушно-космические силы (ВКС).
Сейчас Илья Рассказов по-прежнему остается на сборном пункте. Связи с родными у него почти нет. "У него отобрали телефон и разрешают совершать один-два звонка в день — чаще всего, не больше минуты. А иногда и вовсе запрещают", — говорит Екатерина.
Семья Рассказова отправила жалобу в военную прокуратуру, а сам он написал рапорт о замене срочной военной службой на альтернативную гражданскую — такое право россиянам дает Конституция. Текст этого рапорта есть у Би-би-си, в нем юноша пишет, что считает прохождение воинской службы "неприемлемым".
"Я пацифист, который не приемлет факта моего потенциального участия в вооруженных конфликтах, которые могут повлечь за собой ранение, увечье или летальный исход как меня самого, так и моего вероятного противника, — говорится в рапорте. — С высокой долей вероятности вооруженные столкновения приводят к причинению страдания мирного гражданского населения, что противоречит шестой заповеди Иисуса Христа "не убий".
Ответов на жалобу в прокуратуру и рапорт близкие Рассказова еще не получили. В последнем разговоре он сообщил им, что его присяга назначена на 27 декабря. Его семья боится, что после нескольких месяцев службы его могут отправить на войну с Украиной.
"Когда человек оказывается на сборном пункте, механизмы защиты не работают"
То, что произошло с Ильей Рассказовым, называют "призыв одним днем". Это — одно из самых серьезных и распространенных нарушений, с которыми сталкиваются призывники во время нынешней кампании, замечают юристы и правозащитники в разговоре с Би-би-си.
"Это нарушение процедуры призыва", — объясняет директор правозащитной группы "Гражданин. Армия. Право" (признана властями России "иностранным агентом") Сергей Кривенко. Сама эта процедура описана в законе "О воинской обязанности" и Положении о призыве на военную службу. Ни один из этих документов не допускает, что все процедуры по призыву можно провести за сутки.
"В законах прямо написано, что эти мероприятия проводятся в разные дни. Принятие решения о призыве и отправка не могут быть в один день", — поясняют Би-би-си в коалиции "Призыв к совести". Более того, говорят в коалиции, эту позицию неоднократно подтверждала военная прокуратура: "Ни у кого нет сомнений, что это незаконно. Это очевидный произвол. Но виноватые остаются безнаказанными и поэтому его постоянно практикуют".
Как рассказывает Оксана Парамонова, председатель правозащитной организации "Солдатские матери Санкт-Петербурга", процедура призыва предполагает несколько этапов: вызов на медицинское освидетельствование, затем вызов на заседание призывной комиссии, затем принятие решения с учетом разных обстоятельств и, в финале, вызов для отправки в войска.
"Между каждым этапом направляется повестка, и у человека должно быть минимум три дня, чтобы получить достоверную информацию из личного дела, подать жалобу, заявление в суд в случае несогласия, — объясняет правозащитница. — Когда эта процедура производится под конвоем полицейских в один день, то фактически человек лишается базовых своих правовых возможностей".
Призыв одним днем в первую очередь опасен именно тем, что нарушает право призывника на обжалование, согласен Кривенко. Ведь по закону, если призывник обжаловал решение призывной комиссии на любом этапе, то сама процедура призыва "приостанавливается". В случае с "призывом одним днем" подать жалобы намного сложнее — особенно учитывая, что у многих призывников в нарушение закона отбирают мобильные телефоны (такого права у комиссариатов тоже нет).
"Засада в том, что как только человек становится военнослужащим, уволиться он уже не может. Нет в законе такого основания — увольнение со службы по незаконному призыву. Это надо подавать в суд. Если он выигрывается, то идти в военный суд — это занимает до шести месяцев, к этому моменту уже служба к концу подходит. Этим и пользуются — главное человека в армию засунуть", — говорит Кривенко.
"Когда человек оказывается на сборном пункте, механизмы защиты уже работают с большим скрипом или не работают вовсе", — согласна Парамонова.
Другая проблема связана с тем, что за один день провести адекватное медицинское обследование призывника сложно: по идее, он должен сдать анализы и получить их результаты, а военкомат в случае сомнений должен провести дополнительные исследования. Но добиться полноценного обследования сейчас почти невозможно.
"Людей не направляют на военно-врачебную комиссию: человеку говорят, что у него нет оснований на категорию "Д" (предполагает полное освобождение от службы — Би-би-си), а значит, и проводить комиссию нет никакого смысла", — рассказывает Оксана Парамонова из "Солдатских матерей Санкт-Петербурга".
По ее словам, такие нарушения правозащитники и юристы фиксировали и в предыдущие годы. Но если раньше они советовали призывникам сразу ставить перед военкоматом вопрос о годности по здоровью, то теперь рекомендуют в первую очередь говорить о праве на отсрочку — ее может обеспечить учеба или, например, забота о родственниках в уязвимом положении (вот полный список таких оснований).
Хотя, указывает Кривенко из "Гражданин. Армия. Право", в случае "призыва одним днем" призывникам часто просто не дают возможности принести документы, доказывающие право на отсрочку.
Впрочем, в "Призыве совести" отмечают, что в каких-то случаях "призыв одним днем" все-таки удается остановить. Юристы коалиции рассказывают, как уже во время этой кампании с ними связался призывник, запертый в кабинете на сборном пункте. Юноша, у которого не отобрали телефон, сообщил, что, несмотря на проблемы со здоровьем, его собираются отправить в часть.
"Мы за 40 минут через ГАС "Правосудие" подали электронный иск в суд. Родные распечатали квитанцию, пробились в военкомат и написали заявление, что если этого призывника отправят в часть, то это будет превышением полномочий. Военком, впечатлившись, выписал повестку на другой день и отпустил его", — рассказывают в коалиции.
"Охота на призывников"
В самого начала осенней кампании в СМИ и соцсетях стали писать о массовых облавах на призывников. В декабре нескольких студентов Финансового университета Москвы силой забрали в военкомат из общежития. Призывников ищут в хостелах, метро и кофейнях.
Сама практика таких облав для России не нова, говорит Парамонова из "Комитета солдатских матерей Петербурга": их пик пришелся на 2008-2012 годы. Потом к 2019 году число облав сошло на нет, но в 2021-м снова начало расти.
"Раньше случаи облав были единичными: в конкретном военкомате не хватало кого-то, например. Сейчас, судя по многим сообщениям, план горит, многие военкоматы не могут его выполнить: то ли призывники скрываются, то ли многие уехали. Поэтому опять начался отлов", — говорит Сергей Кривенко.
В коалиции "Призыв к совести" отмечают, что "такого масштаба облав и призыва с нарушением всех возможных процедур" не видели ни разу за последние 10 лет. Ситуация ухудшилась даже по сравнению с первым после вторжения России в Украину призывом, который проходил весной-летом 2022 года.
Правозащитники и юристы, с которыми пообщалась Би-би-си, сходятся во мнении, что жестче всего такие облавы проходят в больших городах, особенно в Москве. В "Комитете солдатских матерей Петербурга" обращают внимание, что в Москве как минимум в одном случае призывника "конвоировали" в наручниках: "В Петербурге такие практики все же не отличаются прямым насилием".
В "Призыве к совести" повышенное внимание к москвичам объясняют тем, что и в "мирные" годы выполнять план по призыву в столице было непросто: в первую очередь, из-за повышенных протестных настроений и, как следствие, пониженного количества желающих служить в армии. "Здесь традиционно был небольшой план призыва, не давили слишком сильно. Но сейчас даже с выполнением этого небольшого плана проблемы", — объясняют в коалиции.
Правозащитники при этом настаивают, что примеры незаконного призыва есть и в других регионах — например, Карелии и Рязанской области, где людей отправляли в армию, в последний момент меняя им категорию здоровья.
У облав этой призывной кампании есть одна важная особенность — к ним массово привлекают сотрудников полиции, говорят Би-би-си в "Гражданин. Армия. Право" и "Призыве к совести".
"Это значимо, потому что полицейским доступен арсенал средств для оперативно-розыскной деятельности (ОРД), которые государство дает для ловли преступников. Это подключение к телефонам, биллинг, запросы по камерам наблюдения. И все это сейчас используют для отслеживания призывников. Такого раньше никогда не было", — поясняет Сергей Кривенко.
Полицейские действительно активно применяют методы уголовного преследования для ловли призывников, говорят в "Призыве к совести", перечисляя многочисленные нарушения: "Используют методы ОРД, задерживают людей, будучи одетыми в гражданскую одежду, приезжают на машинах с тонированными окнами. Выслеживают, выманивают из дома. Часто отвозят в военкоматы, оформляя призывников даже не по месту их жительства".
Используют полицейских и для охраны военкоматов и сборных пунктов, в которые доставляют пойманных призывников — это усложняет возможность "побега", хотя такие побеги все-таки происходят, добавляют юристы.
В качестве примера использования полицейских методов правозащитники, опрошенные Би-би-си, упоминают нашумевший случай, произошедший с 21-летним жителем Москвы, который попал под призыв из-за объявления на "Авито". Мужчина опубликовал объявление о продаже куртки, но его покупателями оказались силовики, которые доставили его в военкомат.
В аналогичной ситуации оказался 20-летний пользователь сервиса "Юла" из Москвы. Он опубликовал объявление с рекламой услуг по ремонту техники. На него откликнулась девушка. Когда мужчина отправился на встречу с клиенткой, его встретили сотрудники полиции, которые надели на него наручники. Москвича по схеме "призыва одним днем" отвезли в участок, а затем в военкомат и на сборный пункт.
Законно ли применять такие методы для ловли призывников? "В целом есть правовая коллизия между двумя федеральными законами, они в этой части друг другу противоречат", — объясняет Би-би-си Парамонова из "Комитета солдатских матерей".
С одной стороны, закон "О полиции" не предполагает участия полиции в розыске граждан, не исполняющих обязанности по воинскому учету. При этом закон "О воинской обязанности" допускает розыск уклоняющихся граждан.
"Если это уголовная ответственность и человек не является на допрос к следователю — конечно, его может разыскивать полиция. Но в отношении людей, предположительно совершивших административные правонарушения в сфере воинского учета, никакой розыск по закону о полиции не ведется", — объясняет Парамонова.
Существует еще один документ — приказ, регулирующий взаимоотношения между полицией и военкоматами. Согласно нему, военкомат вправе обратиться в полицию с персональным запросом в отношении конкретного призывника. В запросе можно потребовать установить местонахождение призывника, которому не смогли вручить повестку, или доставить человека, который уже допустил административное нарушение, в участок.
Парамонова подчеркивает, что ни в одном из этих случаев потенциального призывника не могут отвозить в военкомат и уж тем более забирать в армию одним днем. "Призыв в армию не может быть наказанием за уклонение или неявку по повестке", — подчеркивает она.
"Призыв к совести" обращает внимание Би-би-си на то, что в конце октября президент Путин поручил создать базу данных воинского учета. Сейчас никаких официальных баз, в которых были бы собраны данные об "уклонистах", не существует: "Она еще не создана, но в Москве видны попытки информационного взаимодействия служб, когда пытаются вычислять призывников всеми возможными способами".
На это обратил внимание и Сергей Кривенко."То есть, по сути, в этом призыве идут не просто облавы, а охота на призывников, — говорит он. — Даже прошлой осенью такого розыска не было. Были облавы, но это, условно, только "рейды по общежитию": сеть забросили, кого-то выловили, а кого-то отпустили. А сейчас ищут конкретных людей".
"Действительно, сейчас мы видим комбинацию методов. Не только случайных людей останавливают и задерживают, но и конкретно приходят за призывниками", — соглашаются в "Призыве к совести".
В общей сложности с начала ноября правозащитники, с которыми общалась Би-би-си, получили десятки жалоб на незаконный призыв. Из военкоматов юристам сообщают и о более традиционных нарушениях — например, отказах в прохождении альтернативной гражданской службы.
"Устная гарантия политического руководства"
"Нынешний призыв наиболее очевидно отличается состоянием людей и реакцией общества. Потому что фон очень тяжелый, и на этом фоне довольно сложно оценивать риски", — говорит Би-би-си Парамонова из "Комитета солдатских матерей".
С самого начала вторжения в Украину Владимир Путин и военное руководство страны заверяли, что срочников не будут привлекать к участию в так называемой "специальной военной операции" (именно так российские власти называют войну в Украине).
СМИ при этом массово писали, что призывники все-таки попадают в зону боевых действий, попадают в плен и даже погибают на этой войне. Из срочников частично состоял экипаж флагмана Черноморского флота крейсера "Москва", который затонул в апреле — по всей видимости, в результате украинской атаки (официально в Киеве не признавали, что потопили крейсер, а в России объяснили случившееся пожаром и сдетонировавшим боезапасом).
По официальным данным, 27 моряков пропали, 17 из них официально признаны погибшими. В их числе были и призывники.
Путин в начале марта признал проблемы с привлечением срочников к участию в боевых действиях и поручил прокуратуре провести проверки и наказать виновных. Официально о результатах таких проверок не сообщалось. Хотя, как рассказывала Би-би-си, именно с этим были связаны некоторые перестановки в руководстве Западного военного округа.
"Закон не препятствует отправке военнослужащих по призыву для участия в военных действиях, — рассуждает Парамонова. — Полагаю, что пока препятствует публичная позиция и обещания президента и память о движении солдатских матерей во время чеченских войн".
"Это действительно устная гарантия. Сейчас непривлечение срочников — это просто позиция политического руководства. В целом закон допускает привлекать их через четыре месяца, после подготовки по военно-учетной специальности. Никаких нормативно-правовых гарантий того, что этого не произойдет, власти не дали", — соглашаются в "Призыве к совести".
Случаев отправки срочников именно в зону боевых действий после весны практически не было, добавляют юристы. Исключением остается флот, где традиционно укомплектовывают младшие должности призывниками.
"Хочу успокоить призывников и их родителей и напомнить, что граждане, призванные на военную службу, к участию в специальной военной операции на Украине привлекаться не будут", — обещал перед началом осенней призывной компании Владимир Цимлянский, начальник четвертого управления Главного организационно-мобилизационного управления Генштаба ВС РФ.
Эксперты американского Института изучения войны (ISW) в начале ноября усомнились в обещаниях российского руководства и предположили, что они связаны в первую очередь с желанием избежать массового уклонения от призыва. В ISW тогда были уверены, что как минимум часть срочников могут отправить на фронт уже весной.
В "Комитете солдатских матерей Петербурга" подчеркивают, что с августа военнослужащих-призывников направляют в приграничные регионы России: "Матери звонят и говорят, что сына перевели в Белгородскую область. А потом выясняется, что в документах это вообще никак не оформлено. И формально он числится в той же части".
Би-би-си рассказывала о подобном случае в сентябре: тогда родственники троих военнослужащих, призванных весной на службу в 1-й гвардейский мотострелковый полк Таманской дивизии, сообщили, что солдат готовятся перебросить на границу с Украиной в Белгородскую область "для защиты государственной границы".
В "Призыве к совести" напоминают и о том, что первые полгода вторжения в Украину власти заверяли, что не планируют проводить мобилизацию. А затем все-таки объявили ее в сентябре. "И в общем доверие к словам начинает пропадать", — констатируют правозащитники.
