Потом "Скорая" перешла во владение Красного Креста. Во время войны с фашистами никаких достоверных сведений о ее работе нет. После войны работа возобновилась, и "Скорая" поселилась на территории 1–й больницы, в подвале того здания, где сейчас поликлиника. В 50–х годах из подвала переехала в отдельный домик на территории 1–й больницы. Этого домика уже нет, теперь там стоянка автомашин. Потом долгое время "Скорая" жила на ул. Сарканармияс, 21/23 (ныне переименованная в Бруниниеку), пока в 1998 году не перебралась на Дунтес, 8, в помещения бывшего военного госпиталя.
Закон парных случаев
Заместитель главврача Иева Алка рассказывает, с чем приходится сталкиваться работникам "Скорой" на вроде бы безобидных вызовах.
— Люди не отличают важное от второстепенного. Трехлетний ребенок упал с двухэтажной кроватки, врач побежал выяснять, есть ли сотрясение мозга. А отец ребенка жалуется, что врач не снял ботинки и пошел прямо по ковру. Есть закон парных случаев — если называешь один, на ум тут же приходит похожий. На пляже в Вецаки и на болдерайском пляже утонули люди. В Болдерае все подъездные пути к пляжу заграждены автотранспортом. Места для оперативного транспорта никто не оставил. И спасателей на этих пляжах тоже нет. И несмотря на то, что все автоводители обучаются оказывать помощь при несчастных случаях, на этих пляжах ее никто не оказал! Все загорающие с секундомером ждали, когда приедет "Скорая"! А она подъехать к месту не может, врачи должны оставить машину и со всеми сорока килограммами оборудования бежать по песку. Их никто не встречает, они должны искать место происшествия сами. А время идет. В Вецаки вообще полтора километра шли по песку, пока нашли место происшествия. И когда наконец, взмыленные, они добегают, их все ругают: "Где вы были, что так долго ехали!"
Кто спасет самого врача?
— У нас бригада работает в суровом одиночестве, в отличие от Европы и Америки, где ее всегда сопровождают полиция, пожарно–спасательная служба. Они хотя бы физическую нагрузку берут на себя. А нашу "Скорую" защитить некому. Недавно два фельдшера, женщины, пострадали от избиения. Приехали помогать людям и получили по голове. Одной сломали нос, у другой — сотрясение мозга. В документах записано, что, если есть угроза жизни и здоровью медиков, имеем право не оказывать помощь. Но ведь заранее, не вступая в контакт, мы этого не знаем.
— С 1 мая мы становимся как бы европейской страной. Почему бы по примеру других стран ЕС не брать полицию на каждый вызов?
— Если бы мы знали, что контрольное время приезда полиции пять минут, как в Европе, мы бы ее обязательно вызывали. А так только в крайних ситуациях мы можем надеяться, что получим своевременную помощь. Конечно, в последнее время работа полиции улучшилась, но о том, чтобы было как на Западе, можем только мечтать.
В бригадах "Скорой", как и во всей медицине, 90 процентов женщин. Мужчина, который может заработать деньги, не пойдет в медицину — на нашу зарплату не прокормишь семью. Медицина — женский удел. Поэтому медики "Скорой" сегодня — вымирающая категория. Слишком тяжелые для женщин условия работы. Многие уходят, посмотрев, как это тяжко и, главное, как те люди, которым мы помогаем, к нам относятся… Мы доступны — где это видано в наше время, чтобы бесплатно в течение 10 минут кто–то приехал и оказал помощь? Вот к нам и относятся как к заказу пиццы. Встречает врача уже одетый дядечка с сеточкой в руке и командует: "Вези в больницу! Обследовать не надо, не за тем вызывал!". Да, есть вещи, которые людям не слишком понятны в нашем здравоохранении, но "Скорая" в этом не виновата. И не надо всю накопившуюся злость по поводу общественного транспорта, правительства, домоуправления срывать на нас! Берегите людей, которые вас спасают.
Что век грядущий нам готовит?
И последний вопрос я задала главврачу "Скорой" Семену Григорьевичу Штриху.
— Что ждет рижскую "Скорую" в новом веке? Как повлияет на ее судьбу вступление в ЕС?
— Не думаю, что вступление в ЕС повлияет на нашу работу. Наша "Скорая помощь" сегодня работает лучше, чем в тех же европейских странах. А надежды на светлое будущее во мне живы. Я надеюсь, что нашим медикам повысят зарплату. Что наконец в полную силу заработают семейные врачи, а "Скорая" перестанет заниматься хроническими больными и начнет оказывать только экстренную помощь. Я надеюсь, что мы получим статус экстренной службы со всеми вытекающими последствиями — выплатой за выслугу лет, форменной одеждой и досрочным выходом на пенсию — не в 65, а в 50 или хотя бы в 55 лет. Чтобы ввели обязательное страхование медиков от несчастных случаев. И чтобы все мы были здоровы!