— Это все сделано руками наших постояльцев, — с нескрываемой гордостью показывает директор приюта Карлис Дрейманис уже приведенный в состояние еврокомфорта верхний этаж, уютный зал внизу и даже деревянные скамейки в нем. Принцип прост: согласно правилам, принимают бездомных только на ночлег, а желающие остаться на день должны работать. Дума за каждого человека платит по 2,60 лата в сутки. Директор говорит: нормальные деньги. Если самим работать по хозяйству, можно сэкономить на персонале и за счет этого вести ремонт, что и делают. Спасибо добрым людям и фирмам — жертвуют и продукты, и вещи, и бытовую технику. Судя по весьма успешным строительным результатам и чистоте заведения, днями бесцельно шататься по улицам не хотят многие. Тем более что среди "местных" немало квалифицированных работников разных мастей — строители, автослесари, сантехники, есть даже повар. Другие с удовольствием идут к ним в подмастерья — крепких неприкаянных мужчин, готовых с удовольствием трудиться, здесь хватает! Что противоречит распространенному в благополучном обществе мнению, будто лазить по помойкам — это свободный выбор особой категории "вечных путешественников".
Никто не хотел на помойку
Стоящие плотными рядами кровати аккуратно застелены, встречаются и телевизоры, и музыкальные центры, многие читают — газеты, книги. Парень, сидящий в кресле с детективом, представляется Илмаром. На человека пьющего явно не похож. Объясняет: по специальности — сантехник. В ноябре сломал ногу, в итоге остался без работы и без жилья. Свое когда–то стало хозяйским, платить за съемное попросту нечем. И деться в беспомощном состоянии оказалось некуда. Всего пять дней как без костылей.
Константину 30. После смерти матери потерял жилье в хозяйском доме. Специальности нет, где ни работай, на жилье все равно не хватает. Вся надежда на то, что накопит денег и уедет в Ирландию, — здесь перспектив не видит.
Анатолий, 53 года, строитель. Долгие годы ухаживал за тяжело больной матерью, работал, но за квартиру платить не смог ("За 8 месяцев в одной фирме заплатили 100 латов…"). Может, и поднялся бы, так год назад потерял все документы.
Собратья по несчастью делятся схожими историями поиска работы — автослесаря Юрия не берут без "аплиецибы", повару Гунтису она не нужна, поскольку латыш, зато возраст неподходящий — 56 лет, жена и сын умерли… Все мои собеседники с легкой усмешкой реагируют на вопрос: хотели бы выбраться отсюда? Ответ один: "Этого хотят все бомжи, которых я знаю". И добавляют: "Получится ли — зависит от самого человека".
Кому это надо?
То, что от самого человека зависит слабо, берет на себя приют — помогает выправлять документы, инвалидам — встать на очередь в социальный дом и дождаться ее. Бывает, ожидают больше года, ведь соцдомов в Латвии крайне мало. Приют держит их у себя. А как иначе? Инвалидами здесь заселен практически весь первый этаж, человек сорок — безногие, на костылях, в колясках…
Директор в курсе каждой человеческой драмы, на его памяти за 3 года существования заведения не один его бывший постоялец выбрался в благополучную жизнь. Такие и другим не забывают помогать. Бывает, фирмы обращаются за рабочей силой — хороший шанс! А бывает, придет последний пьяница, тут бросит и пить, и курить, и уходить не хочет — привык на всем готовом. Тут тепло, чисто (проверяться на туберкулез и венерические болезни обязательно посылают, с вшами на месте разбираются), еда, хоть и нехитрая.
— Тех, кто добровольно выбирает бездомность, крайне мало, — со знанием дела рассказывает директор. — Самый распространенный сценарий: человек теряет работу и, не в силах оплачивать жилье, оказывается выброшенным на улицу. Многие пострадали от махинаций маклеров, от самоуправства домохозяев. По идее, конечно, государство должно иметь механизмы защиты населения в таких ситуациях, больше социальных домов, хорошо налаженную работу социальных служб, но пока у нас приоритеты явно другие. Не будь приютов — куда, к примеру, податься инвалиду в коляске?
Ой, мороз, мороз…
Приют "Синего креста" рассчитан на 185 мест, все они заняты, но директор уверяет, что в морозы принимали всех. Кроме пьяных. Которые, впрочем, и не обращались (именно эта категория замерзает до смерти на наших улицах). Потому что все бездомные знают главнейшее правило — пьяных приюты не берут. Это ведь специальные хлопоты — с похмелья они становятся агрессивными и могут много чего натворить и с собой, и с другими.
— Пьет подавляющее большинство бездомных, но не это является причиной их образа жизни, — уверен директор. — Выселяют–то на улицу людей нормальных, но, оказавшись в нечеловеческих условиях, на помойке, они быстро деградируют и начинают пить. Впрочем, пьющих Карлис Дрейманис тоже относит к пострадавшим: "Хоть он и пьет, но мучает же себя. Это я по себе знаю — сам алкоголик, но не пью уже почти 27 лет. Бог освободил. Теперь у меня семья, двое детей". Именно благодаря личному опыту директору удается грамотно строить отношения с этой категорией — общеизвестно, что самостоятельно бросают пить единицы. Остальным помогает либо вера, либо психолог. Сам директор — человек глубоко верующий, баптист, но объясняет, что веры своей никому не навязывает, постояльцы вольны сами выбирать конфессию. Кто хочет — по воскресеньям участвует в богослужении в общем зале, но хотят далеко не все. С другими страждущими работает психолог — индивидуально, а вскоре начнутся групповые занятия.
С глаз долой — столица чище
Морально окрепнуть — вот что нужно многим и что их привязывает к приюту. Особенно в этом нуждаются бывшие заключенные, которых среди местных около 40 процентов. Уж если инвалиды на помойках, до этих тем более никому нет дела, а наладить свою жизнь хочет каждый. Пока в приюте — держатся за правила, работают, но выехал — встретил бывшего дружка, и завертелось… Вот и боятся выходить. — По телевизору фильм видел, как в Европе таких людей селят в специальные поселки — там и жилье, и работа, и вся инфраструктура, необходимая для полноценной жизни, — размышляет над решением проблемы директор приюта. — Это правильная социальная реабилитация, хорошо бы Латвии перенять такой опыт. У меня вот коллектив помощников — человек шесть, на которых я полностью могу положиться, тоже все из бывших. Пьяных бросать на произвол судьбы — тоже не дело. В Берлине в морозы специальный автобус ездил их собирал, но у нашего приюта на это средств нет.
…У государства, говорят, тоже лишних средств нет — один только натовский саммит сколько требует! По идее, чем больше бомжей вымерзнет, тем привлекательнее внешний вид страны. И главное, так решать проблему очищения намного проще, чем заботиться об увеличении количества рабочих мест, социальных домов, юридической защите и социальной поддержке малоимущих. Только один небольшой вопрос возникает насчет качества этого призрачного благополучия и морального здоровья общества, чьи лидеры легко отряхиваются от своей прямой ответственности. Хотя именно за это получают свои зарплаты. Которые им обеспечивают совсем другой образ жизни…
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
