Давайте будем честными. После восстановления независимости началось перераспределение собственности, в том числе и в виде возврата ее бывшим собственникам. Но ведь "Латпотребсоюз", в последствие "Туриба" рынков в Риге не строил, их строила городская дума. И то, что мы вернули все в целости-сохранности, включая вложения, внесенные за советское время, было справедливым. А то, что мы в свое время спасли рынок от возможной технической катастрофы, во время которой могли погибнуть люди, так нормальный хозяин — это такой хозяин, который и хозяйствовать умеет нормально.
Я считаю, что под руководством Рижской думы Центральный рынок сегодня успешно развивается, зайти на него не стыдно. Правда, что на нем сегодня продают — это другой вопрос. Как на нем соблюдаются правила и собираются налоги — тоже другой вопрос.
Особая проблема — рынок, как место реализации контрабанды, наркотиков. Это — бедствие, шлюзы открылись не только в светлую Европу, но и в Европу темную.
Инвестиции же наши в рынок не пропали, с думой произведен перерасчет, претензий никаких. Но сложности возникли в другом месте: магазины и предприятия латвийских кооператоров по всей стране располагались в бывших частных владениях, массу недвижимости пришлось отдать.
Не явился ли этот процесс одной из причин, по которым современная "Туриба" все больше и больше от торговли переходит к переработке сельскохозяйственного сырья?
Вы затронули очень обширный экономический пласт нашей деятельности. А в его основе — положение местного предпринимателя. И сразу возникает вопрос: защищает ли эта страна собственного бизнесмена? Ответить могу кратко: нет, нет, нет и еще раз нет, к великому сожалению.
К этой же теме относится и то, что часть товаров, идущих транзитом через нашу страну, оседает на внутреннем рынке и искажает механизм формирования цен. Кроме того, построенные супермаркеты в подавляющем большинстве своем являются воплощением иностранного капитала, им же и контролируются. А как работает на благо Латвии и ее жителей полученная прибыль? Практически никак, потому что в основной массе своей вывозится из страны.
И, наконец, что очень настораживает. Евросоюз поставляет в Латвию товар, произведенный с государственной дотацией, это вынуждает наших производителей, таких дотаций не имеющих, снижать оптовые цены.
А о качестве импортируемого товара говорить не будем: с каждым днем все больше и больше жителей Латвии предпочитают местные продукты питания.
Это вы к тому, что мы для ЕС — родственники бедные, да разборчивые?
По существу мы — богатые, так как живем еще в сравнительно неиспорченной природной среде. На Западе же она давно забыта, сплошь и рядом в производстве продуктов питания применяются биостимуляторы и консерванты. У нас же они во ввозимых товарах выявляются не достаточно, соответственно и до покупателей не доводится информация об истинном качестве приобретаемого иностранного товара.
А если с живым примером?
Живее всех живых была реклама, на которой медики призывали употреблять в пищу маргарин. На одной из передач я был в компании таких диетологов. И спросил у этих милых дамочек, знают ли они, что такое маргарин? Некачественный свиной жир, смешанный с растительным маслом, который, по существу, вреден для здоровья. Потому что, если бы свиной жир был качественным, он должен был бы в 3-4 раза стоить дороже сливочного масла.
Из Интернета: "Зачем в масло добавляют маргарин? Я просмотрела этикетки на пачках масла во многих магазинах, и вот результат: натуральное сливочное масло — только литовское. Почему?".
Это явная ошибка автора вопроса. Попробуйте наше масло в золотой или серебряной упаковке — вы будете довольны. Все наши сертифицированные заводы выпускают масло очень высокого качества. Но было время, когда из Евросоюза и особенно из Новой Зеландии активно рекламировалось сливочное масло с добавками из растительного. По большому счету его сливочным маслом и назвать нельзя, но столь агрессивно оно рекламировалось, помните: "Какая консистенция! Как легко оно намазывается!" — что люди поверили.
И вот ведь что интересно: в Германии ежедневно идет агитация за употребление сливочного масла, а свой неходкий маргарин немцы отправляют к нам.
Из прямого эфира: "Спасибо за объяснение по маргарину. Объясните теперь про кефир: почему этот продукт, произведенный в Риге, отличается по вкусу от лимбажского, а тот в свою очередь от валмиерского и т.д.".
Кефир изготовляется с применением ацидофиловых бактерий, а они одинаковыми везде не бывают. Но качество кефира, произведенного на каждом из перечисленных вами заводов, очень высоко, в противном случае они не были бы аттестованы и не имели бы всех необходимых сертификатов для поставки в страны Евросоюза. Так что наши кефиры могут иметь большую или меньшую кислотность, но не могут быть плохими.
Вернемся все ж от нашего хорошего к их плохому. И кто же, кроме как наших добросовестных производителей молочной продукции откроет глаза на недостатки импортируемых товаров? Хоры импортером поют нам про замечательную заморскую продукцию, а голоса Ивара Страутиньша и иже с ним не слышно, отчего же?
Не могу полностью с вами согласиться. Рекламные акции Рижского молочного комбината проводились достаточно широко. Но есть одно большое НО. Одно дело, когда рижские или, скажем, лимбажские молочники тратят деньги на рекламную кампанию, а другое — когда транснациональная структура. Одно дело, когда рекламный ролик демонстрируется в отдельно взятой стране, и другое — когда по всей Европе. Поэтому и сравнивать не стоит деньги, которые транснациональные компании тратят на освоение новых рынков, и наши возможности. Тем не менее, продукция латвийских молочников на рынке имеется, и она весьма конкурентоспособна.
И, коли пока не существует транснациональной кампании под названием "Правительство Латвийской республики", почему бы тогда не рассмотреть конкретные шаги, согласно которым государственные Латвийские телевидение и радио не участвовали б в реализации опять-таки государственной политики поддержки отечественного производителя? Где здесь ошибка в логике?
Нет ошибки, есть большая боль местных предпринимателей. Мы должны посмотреть правде в глаза и к великому сожалению заключить: за год до вступления Латвии в Евросоюз у нас нет государственной экономической стратегии. И наше правительство пока не может четко осознать: в течение этого базового года мы должны защитить объемы собственного производства.
Мы же перепутали две вещи: объемы производства во всех странах Балтии и в каждой из балтийских стран. А у нас есть договор о свободной торговле между Латвией, Литвой и Эстонией, и мы по-прежнему разрешаем завозить от них к нам продукты питания без какого-либо паритета. Тем самым мы укрепляем их производственные квоты в ущерб своим, и фактически лишаем латвийских крестьян определить объемы собственного производства, которые потребуются при вступлении в Евросоюз.
Так что, поезд ушел, что делать?
Надо смотреть правде в глаза. Что-то изменить еще не поздно. Если Евросоюз квотирует продукты, которые мы имеем право поставить на европейский рынок, то кто нам мешает определить объемы завоза из стран Евросоюза в Латвию тех товаров, которые мы в состоянии производить сами? Никто!
А кто вам, Ивар Фрицевич, мешает, пользуясь собственным заслуженным авторитетом, понажимать на нужные кнопки, чтобы ваша боль за латвийскую экономику превратилась в законодательную инициативу. Позволю себе напомнить, что один из ваших заместителей по "Латпотребсоюзу" Янис Наглис, стал Генеральным директором Латвийского агентства приватизации, а другой — Атис Сауснитис — министром экономики. Что ж, с птенцами гнезда Иварова (и не с птенцами тож) нельзя инициировать процесс защиты интересов отечественных производителей уже на уровне закона?
Начиная от Ивара Годманиса и до нынешнего премьера я лично, и неоднократно беседовал на затронутую вами тему со всеми главами латвийского правительства. А упомянутый вами г-н Сауснитис был именно тем министром экономики, который во время российского кризиса не испугался публично сообщить о конкретном уроне латвийской экономики в связи с дефолтом в России, за что, впрочем, и был отстранен от должности. Может, в чем-то и можно упрекать людей, прошедших школу управления в "Латпотребсоюзе", но только не в отсутствии знания экономики и в нежелании использовать эти знания на благо страны. И раз прозвучала здесь фамилия г-на Наглиса, тоже не будем забывать, что руководимое им ЛАП приносило в казну деньги от приватизации, но решения об использовании этих средств, в том числе в интересах национального предпринимательства, принимались в совершенно других кабинетах. И с сожалением должен констатировать: эти деньги не служили развитию предпринимательства, обновлению технологий, улучшению качества латвийской продукции, мы их — деньги — просто съели.
С каждым из премьеров вы говорили о вещах очевидных даже не людей, не отягощенных высшим образованием. А что в ответ: "Страутиньш, ты — дурак, а мы, умные, ничего такого делать не будем!", — или ваши резоны принимались, но дальше их принятия дело не пошло? И не плюнул ли на всю эту бодягу Страутиньш и в результате деньги стал размещать на Востоке?
Пусть каждый, который занимается хоть каким-то делом, посмотрит на себя в зеркало. И в отражении он увидит человека, получившего социалистическое образование, жившего и воспитывающегося в условиях социализма. Условия же эти, кроме всего прочего, фондировали все и вся, включая дефицит. Это только молодежь не помнит талоны на мыло, водку и бог знает что еще.
И наше желание забыть про дефицит было настолько сильно, что мы распахнули двери своих магазинов для иностранных товаров, а свою страну для иностранного капитала. А механизм защиты для своих товаров, а условия для приумножения собственного капитала? То ли забыли, то ли сознательно не сделали. И такое положение не только у нас, возьмите ту же Россию, все бывшие союзные республики — то же самое.
Но самым важным было — кто первым опомнится. По моему мнению, Литва. Ее предприниматели — заметьте — совместно с правительством не только развивали производство, но и укрупняли его, а главное — в Литве для местных производителей появились экспортные субсидии. Результат дальновидности литовцев мы видим уже на своем рынке.
Буду говорить о том, что знаю лучше всего, о молоке. К великому для нас сожалению литовское правительство для собственного производства молока не ограничилось тем, что в начале года выделило для поддержки производителей 10 млн. латов, но недавно еще 10 млн. латов добавило.
А что же мы?
А мы в сезонный период производим на 100 тыс. тонн больше молока, чем необходимо на местном рынке. Стало быть, любыми путями эти 100 тыс. тонн надобно экспортировать. Но ведь при этом механизм дотирования экспорта в Евросоюзе с механизмом экспортных дотаций в Латвии и рядом не стоял.
Вот поэтому, оценив практическую неограниченность российского рынка; то, что наши соседи экономически поднимаются, и пробуждение бизнеса ощущается уже не только в столицах, но и в регионах, акционеры Рижского молочного комбината решили приобрести, как вы назвали "убитый" молочный завод в г. Демянске Новгородской области.
И во что превратилось это решение?
Вложили средства, заменили оборудование, обучили людей. И важно то, что те крестьяне, которые потеряли на Демянском молокозаводе деньги точно так же, как потеряли наши, когда обанкротился "Курземес пиенс" или молочный комбинат в Резекне, поверили в нас. Мне один бывший председатель колхоза сказал: "Мы вас, латышей, проверили: за свои деньги восстанавливаете завод или на кредиты. Оказалось, за свои — значит пришли не сорвать куш, а работать и развиваться".
И он прав, я хочу, чтобы продукция Рижского молочного комбината продавалась в Новгородской области, чтобы увеличился объем наших продаж и в Санкт-Петербурге.
Из прямого эфира: "Для защиты собственных производителей каждая страна применяет меры к ограничению свободного перемещения конкурирующих товаров. Среди таких мер различные тарифы и пошлины, административные сборы, плата за хранение товаров, квотирование по количеству и периоду ввоза товара, валютные ограничения, особые таможенные режимы и т.п. А что в этом направлении сделано в Латвии?". От себя добавлю: как вы собираетесь защитить в России свои инвестиции в размере полумиллиона долларов?
Вы перечислили все то, что должны были бы сделать государственные структуры, если бы они действительно любили и уважали свою страну. Представьте, но ваши предложения неоднократно, в том числе и в письменном виде доводились и до соответствующих министерств, и до правительств в целом, и до парламентских комиссий. На выходе кроме собственного сожаления мы получаем официальные ответы в том смысле, что Всемирная торговая организация не одобрит названные вами меры.
То есть нам сообщают аргументы, по которым РАБОТУ по защите национального производителя ДЕЛАТЬ НЕ БУДУТ. Но национальной экономике интересно прямо противоположное: уменьшить импорт и увеличить экспорт. У нас же сегодня соотношение импорта и экспорта 70 к 30. Это — катастрофа. Грустно. Хочу обратиться к нашему правительству — остановитесь, подумайте…
А если по поводу Демьянска, то мы подсчитали: пока цена производства новгородским крестьянином молока такова, какова она есть, то с учетом стоимости энергоресурсов конечный продукт, производимый на нашем дочернем заводе, вполне конкурентоспособен. А традиционно высокое качество продукта гарантирует постоянный спрос. Реальная же перспектива расширения производства и есть та база, на которой мы уже не боимся потерять вложенные средства.
Так то оно так, да вот выше вы критиковали иностранцев, вывозящих полученную в Латвии прибыль из страны. И при этом сами прибыль инвестировали не в Латвию, а в пусть недалекое, но все же запределье. Правильно ли это?
Правильно. Вывозим мы, заметьте, прибыль, которая на нашем достаточно плотном рынке молочных товаров уже не даст той отдачи, которую можно получить на новых рынках. И еще: в нашей стране до конца не оценен рынок России, и это очень обидно. Обида, кроме всего прочего, порождена еще и тем, что мы позволили немцам, французам, англичанам, финнам, шведам выбить нас с этого рынка. А механизм их ценообразования тормозит развитие производства в продовольственной сфере и в самой России.
Если вас это не убеждает, что считайте, что Страутиньш не хочет потерять рынок в России хотя бы из спортивного интереса. Это, во-первых. А, во-вторых, напомнить тем, кто подзабыл, что латвийские товары вообще и Рижского молочного комбината в частности существуют, и с хорошим качеством. И, в-третьих, не успокоиться на достигнутом, а расширять свое присутствие на рынке России.
Мы с губернатором Новгородской области г-ном Прусаком оговаривали не только "молочную" программу, но и льняную. Они производят отличный лен и заинтересованы в его сбыте, мы же восстановили свою фабрику по переработке льна и заинтересованы в качественном сырье.
Хорошо, Демянский молокозавод заработал, рабочие места созданы, с реализацией проблем нет, новгородский крестьянин рад. А что с этого крестьянину латвийскому?
Конечно, построили мы не что-то сверхисключительное, но для Демянского района переработка в день 10 тонн молока весьма значимо. Латвийский же крестьянин может быть уверен, что определенное количество произведенного им молока мы тоже вывезем в Россию.
И, кстати, на эту же тему вопрос из Интернета подоспел. Их суть: латвийский крестьянин задавлен скупкой молока с 4-процентной жирностью по 4 сантима за литр, а потом 0,5-2,5-процентное молоко продается по 25 сантимов. Автор вопроса готов поубивать сволочей, правда, не персонифицируя, каких конкретно. Не прокомментировали б вы вышеизложенное?
Прежде, чем убивать, надо посмотреть, что за молоко предлагается к скупке. На всякий случай замечу, что Рижский молочный комбинат за качественное молоко платит среднюю цену 9,8 сантимов за литр. А загрязненность, микробы и остатки так называемых моющих средств в сдаваемом молоке — это и вовсе не дай Бог. И не секрет, что правила Евросоюза, лежащие в основе требований к качеству, можно в полной мере выполнить в крупных хозяйствах. И тогда производится продукция на экспорт, как, например, на лимбажском комбинате, откуда 90% всех произведенных сыров идет за границу.
Можно, конечно, злобствовать в Интернете, а можно и задуматься над тем, как улучшить дела в своем хозяйстве. Одна-две коровы — это не производство молока, прошли времена, когда 7-10 коров считалось стадом. Теперь нужно иметь 20-30 коров, чтобы появился смысл в оборудовании доильного зала, приобретении охладителей молока и другого оборудования, способного помочь в обеспечении производства качественного продукта. На другое в Евросоюзе, если народ проголосует за вступление, и рассчитывать незачем. И уже сейчас необходимо приступать к аттестации, начиная с крестьянских хозяйств и завершая производителем конечного продукта питания.
По информации, просочившейся из Новгорода, губернатор Михал Михалыч Прусак особо признателен предпринимателю Ивар Фрицевичу Страутиньшу за то, что именно из Риги в глухой даже для Новгородчины район пришли первые иностранные инвестиции. Если это так, то почему?
Верно. Мы на земле стоим двумя ногами, и совершенно четко отдаем себе отчет в том, что для эффективных инвестиций в Москву или Санкт-Петербург у нас просто не достаточно свободных средств. Туда идут такие транснациональные гиганты, как Danone, который заинтересован не столько вкладываться в производство на месте, как привозить готовый продукт из Европы по демпинговым ценам.
Мы же сделали в глубинке не большой, но аккуратный завод с современной технологией и соответствующим оборудованием, отвечающей всем европейским требованием лабораторией, губернатор, приехавший на его открытие, был впечатлен, весьма.
И в который раз я убеждаюсь, что передовой латвийский бизнес берет на себя функции государственных структур. В вашем случае — министерства экономики и министерства земледелия. Как разбудить наше правительство с тем, чтобы оно не только искало тараканов в Вентспилсе, но и помогало латвийским товаропроизводителям?
Большому бизнесу пора, наконец, объединиться и сформулировать условия развития отечественной экономики, которые должно принять правительство. Иначе опять ничего не получится, кроме громких хороших слов. Дай Бог нам достаточно ума, когда придется определяться, входить или не входить в Евросоюз, тем более что мы до сих пор не знаем, в КАКОЙ Евросоюз мы будем вступать. Но это уже — другая тема, отдельная.
А что сам Страутиньш?
Я — за вступление в ЕС, но с учетом нашей готовности. На сегодняшний день она такова, что мы не имеем права вступать.