"Не продавать, не закладывать"
- Какими судьбами ваш род все-таки оказался в Риге?
Маша: — Наши предки жили в Риге с XII века. Естественно, менялись фамилии, вероисповедания, но род продолжался. В период Октябрьской революции маминой бабушке удалось уехать из Москвы в Ригу, а когда закрыли границу, вернуться на родину она уже не смогла. Но изо всех сил старалась помочь своим родным, оставшимся в Москве. Мама до сих пор помнит посылки, которые присылала прабабушка. Умерла она, так и не увидев своих внуков, общалась с ними только по переписке…
- Восстанавливать и содержать огромный дом — дело не женское. Страшно было начинать?
Маша: — Поначалу — очень. Но всему научились в процессе, смелости нам с мамой не занимать. Она сказала: "Мы все сможем" — и я, естественно, ей вторила. Если иметь желание учиться и двигаться дальше — все получится. Мы и в деревне дом с мамой сами построили, и огород там разбили, хотя изначально даже не знали, с какого конца лопату в руки брать.
Ирина Николаевна: — А главное, у нас не было выбора. Мой прадед Федор Степанович Корчагин в своем завещании, касаемом дома, написал: "Никому не продавать, не закладывать, а только приумножать и передавать по наследству последующим поколениям". Мы с Машей обязаны были исполнить его волю. И слава Богу, что решились на это, поскольку мой брат волю эту нарушил. Он продал свою половину дома и страшно за это поплатился. Полученные деньги он вкладывал в банки, которые тут же прогорали, потом заболела и умерла его жена, а спустя полтора года после сделки умер и он сам. Все произошло так стремительно, что не хочу даже вспоминать…
Маша: — Дом мы получили в жутком состоянии — это был настоящий бомжатник, где отдельные жильцы торговали самогоном. Стены были либо в плесени, либо в жиру. Ни одного целого стекла в окнах…
Ирина Николаевна: — Здесь надо подчеркнуть, что наш дом относится к числу архитектурных памятников, он — одна из лучших работ Арнольда Шмелинга. Помню, когда я получила все документы на дом, пришла во двор и заплакала… Но терпение и труд все перетрут!
- Вы уже в советские времена начали интересоваться своей родословной?
Ирина Николаевна: — Да, поскольку я была дочкой, внучкой и племянницей врагов народа. Когда мне исполнилось 10 лет, мама сказала: "Ты не можешь позволить себе ничего плохого, потому что ты дворянка. Но никому об этом не говори". Я очень хорошо усвоила мамины слова. А потом нашла им подтверждение, когда о нашем роде стали выходить книги, его стали упоминать в энциклопедиях, поднимать архивы.
Маша: — Но свои корни мы особенно остро ощущаем, когда приезжаем в Ригу. В Москве у нас тоже есть родовой дом, но его, конечно, никогда нам не отдадут… На мой взгляд, все люди, независимо от происхождения, должны воспитывать своих детей на семейных традициях, хранить те же фотографии, чтобы видеть какие ценности у людей были.
Про восемь одинаковых костюмов
- А слабости какие у потомственных дворянок?
Маша: — Как и у всех женщин. Купить что-нибудь, побаловать себя. Я, например, не принадлежу к числу тех женщин, которые постоянно за собой ухаживают, делаю это от случая к случаю. Уверена, что расслабляться тоже надо уметь.
Ирина Николаевна: — А я ленивая. Люблю посидеть с гостями, поболтать, вкусно поесть. - Ирина Николаевна по профессии педагог. Через несколько лет после окончания института закончила высшие курсы редакторов и долгие годы работала литературным редактором в журнале "Советская музыка". А дочь Маша стала художником-модельером. В настоящий момент работает дизайнером по шторам. - Маша: — Конечно, изначально я занималась музыкой, и мое будущее вроде было определено. Но отец обладал антипедагогическими способностями и интерес к делу своей жизни он мне отбил напрочь. С шести лет я мечтала стать художником и счастлива, что уломала маму оградить меня от занятий музыкой.
Ирина Николаевна: — Маша придумывает наряды и себе, и мне, и своим подругам. Кстати, своим друзьям в Москве я уже давно говорю, что в Риге истинные леди предпочитают шить себе одежду на заказ, что здесь это считается хорошим тоном, и только в этом случае есть возможность получить единственный и неповторимый наряд. Я, например, это усвоила на всю жизнь после того, как попала в казусную ситуацию. Помню купила себе в магазине очень красивый английский костюм. Продавщица клялась мне, что таких на всю Москву существует только два экземпляра. И вот пошли мы с мужем на какой-то концерт в Большой зал Консерватории. Я, конечно, надела новый костюм. Но не успели мы перешагнуть порог гардероба, как муж воскликнул: "Смотри, дама из твоего детского сада!" Я обомлела, увидев на другой женщине точно такой же костюм. В общей сложности мы насчитали еще восемь дам из одного "инкубатора"! С тех пор я шью вещи только у своих портных или покупаю одежду в дорогих бутиках!
Если муж — композитор
- Как вам удается так прекрасно выглядеть?
Ирина Николаевна: — По полгода в деревне живу. От природы все и черпаю.
- По-моему, вы с Машей не любите пользоваться косметикой. Почему?
Ирина Николаевна: — Знаете, когда я была в Японии, то просто поразилась красоте местных женщин. Они все пользуются гримом, но догадаться о том практически невозможно. Просто делают они это изящно и незаметно. Вот и мы стараемся.
Маша: — Словом, мы сторонницы неброской и не ярковыраженной косметики. А кроме того, любая декоративная косметика кожу портит. Надо просто следить за собой, а не пытаться замаскировать грудами тональника все изъяны.
- Ирина Николаевна, а чем вы пленили своего мужа?
Ирина Николаевна: — Пленял он меня, а не я его. В первый раз я вышла замуж в 18 лет и через 5 месяцев от своего мужа сбежала, решив, что больше никогда замуж не выйду. А потом появился Михаил Александрович. Он ухаживал за мной два года, ходил по пятам, дежурил на лестничной площадке. Все это продолжалось до тех пор, пока в один прекрасный день мы оба не поняли, что нужны друг другу, и… 36 лет мы вместе прожили.
- Что, на ваш взгляд, красит женщину?
Ирина Николаевна: — Улыбка! Но главное, женщина должна быть доброй и отзывчивой.
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
