Надежна ли крыша…

— Ни одна страна мира не застрахована от подобного вида разрушений. Задача нашей инспекции вкупе со строителями, проектировщиками свести такую возможность к минимуму. В сентябре прошлого года по нашей инициативе правительство внесло изменения в Общие правила о строительстве. Согласно им, для всех общественно значимых зданий после разработки проекта требуется независимая экспертиза. Ведь даже самый лучший проектировщик не застрахован от ошибок. А экспертизу до сих пор проводили от случая к случаю. Зачастую без учета значимости объекта.

— А какие здания подпадают под термин "общественно значимые"?

— Это тоже сформулировано в новых правилах о строительстве. К таким зданиям относятся те, которые одновременно могут посещать не менее ста человек. Магазины, стадионы, храмы, жилые дома выше пяти этажей, а также мосты, виадуки. А раньше каждое самоуправление на глаз определяло, какое это здание. В одном самоуправлении крупный спортивный зал не являлся таковым, в другом — общественно значимым объектом считалась автобусная остановка.

— Термины появились, правила ужесточились. Кто на практике финансирует экспертизу и проводит ее?

— Оплачивает заказчик. А проводить может любая проектная организация, имеющая право на экспертизу. Года три назад это разрешалось только нашей инспекции. Сегодня мы такой же член рынка, как и любая другая организация. Единственное — у нас больше возможностей для привлечения лучших специалистов по проектированию, конструкторов, рассчитывающих надежность конструкций. Кстати, расчет самих конструкций — самое главное при экспертизе. Архитектор только рисует картинку, а конструктор решает, можно ли ее претворить в жизнь.

— Были ли случаи, когда после экспертизы заворачивали проекты?

— Порой саму экспертизу проводили формально. Чаще всего в проектах, связанных с реконструкцией зданий. Ведь по законодательству, если идет реконструкция, то перед разработкой проекта нужно провести обследование старого здания, рассчитать, какие нагрузки оно способно выдерживать. А зачастую на какой–то бумажке без всяких расчетов пишут, что все нормально.

— Можете ли назвать конкретные примеры?

— Я могу назвать лишь те работы, выполнение которых остановила наша инспекция. Например, в Лиепае мы остановили строительство частных домов в дюнной зоне. Виновато самоуправление, выдавшее разрешение; там целый букет нарушений. Вообще с самоуправлениями, расположенными в дюнной зоне, связано немало нарушений. Некоторые считают, что сами могут писать законы. Остановили мы и строительство бензозаправки на Бривибас гатве. Заказчик перед проектом должен был рассчитать красные линии — то есть до каких границ пойдет строительство. Этого сделано не было.

— Хорошо, возьмем ледовый комплекс к чемпионату мира. Какова там надежность конструкций? Прошла ли экспертиза?

— Комплекс сдан в эксплуатацию. Но здесь в принципе проектировщики взяли за основу проект канадской фирмы. По таким проектам построено около 70 подобных комплексов. Так что надежность более–менее проверена. К тому же по законодательству тогда не требовалось такой экспертизы, на которой мы настаиваем сегодня, и поэтому ее не было. Проводилась лишь экспертиза для состава фундамента.

— А в Иманте сейчас поднимаются многоэтажки, проведена ли экспертиза этих проектов?

— Эти проекты также были согласованы до сентября, еще до того, как были приняты правила. А у законодательства нет обратной силы. Конечно, конструктор до этого сам все рассчитывал. Но, повторюсь, любой конструктор может ошибаться. Поэтому нужна независимая экспертиза. В Германии, например, эксперт проводит расчеты не по этой же программе, а вручную. То есть каждый узел, каждую нагрузку рассчитывает.

— Со ссылкой на вас не так давно была озвучена информация, что экспертизу некому проводить. Не хватает конструкторов.

— Специалистов вообще в Латвии не хватает. Но конструкторы — особая тема, там самый большой дефицит кадров. Сегодня одному конструктору в стране в среднем надо оценить 30 проектов. Высшего уровня конструкторов, с которыми работает инспекция, около десяти.

— Сколько же конструкторов не хватает?

— Идеальный вариант — когда на каждый объект есть конструктор. В каждой проектной фирме — свой конструктор.

— Конструкторы в большинстве своем люди немолодые. С одной стороны, правительство принимает правила, которые требуют сертифицированных конструкторов, с другой — их будет все меньше. Что делать?

— Это задача государства — повышать престиж профессии. Молодежь больше интересуют гуманитарные науки — юриспруденция, журналистика. А те задачи, которые продиктованы жизнью, больше связаны с инженерными науками. Думаю, что через несколько лет нам нужно будет приглашать не только строителей, но и конструкторов. У нас уже приглашают специалистов из Германии. Конечно, это удорожает общую стоимость проекта.

— Если с новыми зданиями вопросов больше, чем ответов, то что говорить о старых — многоэтажках 70–80–х годов. Кто проверяет их состояние?

— После сдачи объекта в эксплуатацию миссия нашей инспекции заканчивается. Дальше отвечают сами владельцы здания. Конечно, состояние панельных домов не самое хорошее. Сегодня так бы не построили. Поэтому за ними надо следить. Бывают случаи, когда панели, места стыков подверглись коррозии, поломались. Нужно приглашать тех же конструкторов, которые обследуют, дадут заключение. Пригодно — не пригодно, что делать, чтобы устранить дефекты.

— Возможно, лучше оценивать "здоровье" дома помогло бы внедрение техпаспорта. С подобной инициативой собирается обратиться к Рижской думе недавно созданная ассоциация квартиросъемщиков.

— Если в паспорте будут записаны площадь и объем, это ничего не даст. Важно, чтобы туда были включены данные, которые вы на глаз не обнаружите. Скажем, так называемый вопрос теплофизики здания, его теплопотерь. Это рассчитать могут только специалисты. Вот после этого делать паспорт есть смысл. Тогда потенциальный покупатель узнает из него, что у дома высокая теплопроводность и цена квартиры не соответствует той, которую назвали. Кстати, есть законодательный акт о введении такого паспорта, но по разным причинам он не принят. Теплофизические измерения стоят денег. А кто будет платить? Несчастный жилец, который не может оплатить коммунальные услуги?