Хочу папу!
Своего отца Ольга не помнила и лица его не знала, все фотографии из семейного архива были изъяты маминой рукой. Маленькая Оленька жила с бабушкой на хуторе под Краславой. Мама навещала дочку. Каждый раз с разными дядями. Они дарили девочке кукол. Куклы чинно сидели на бабушкином буфете и глупо всем улыбались. Оля не любила их и с ними не играла. Когда бабушка умерла, Оля переехала к маме в Ригу. Мама уходила на работу, а девочка целыми днями ждала ее, сидя на широком подоконнике, наблюдая за детворой, кошками и голубями. В выходные мама с дочкой уходили гулять в парк.
Как-то к ее подружке в песочнице подошел мужчина, подбросил девочку к небу, а потом посадил ее на плечи, и они ушли. Олю никто никогда так не носил. И так ей захотелось полететь к небу, завизжать от восторга… Она подбежала к маме.
– Я тоже хочу папу!
Мама схватила дочку за руку и потащила домой. Щелкнул замок, и мама влепила девочке пощечину, другую, третью. Она била и приговаривала: "Хочешь папу? На! На!" Оля испугалась так сильно, что даже не заплакала. Никогда ни раньше, ни потом мама пальцем ее не трогала. Больше о папе она не спрашивала. Став взрослой, Оля поняла: видно, очень сильно обидел маму мужчина, который доводился ей, Оле, отцом.
Мужчины приходили в их дом и уходили, Ольга помнила их всех, особенно Аркадия, который не разрешал называть себя дядей. К маме он приходил всегда с цветами и конфетами, а Олю называл "девочка". Несколько раз она пыталась напомнить, что зовут ее Олей, но Аркадий словно не слышал. Девочка его раздражала, Оля чувствовала это и боялась его.
Побаивалась его и мама. Но к его приходу в доме всегда был вкусный обед, а на маме ее лучшее платье. Мама у Ольги была красавица: богатая копна светлых волос, голубые глаза, а губы, как у девочки, пухлые и розовые. Дочка была копией мамы, только вороной масти (очевидно, в папу).
Однажды Аркадий пришел не "в свой день". Ничего не подозревающая Оля вернулась от подружки и услышала обрывок фразы: "…Выбирай — или я, или девочка!" Мама плакала: "Аркадий! Она моя дочь!" Он отрезал: "У меня тоже есть дочь, но я не притащил ее с собой!"
У Оли заколотилось сердце и потемнело в глазах, она вдруг испугалась, что мама, которую она любила безумно, вдруг откажется от нее. Но мама плакала и молчала. Резко распахнулись створки, Аркадий прошел мимо девочки, даже не заметив, громко хлопнула входная дверь. Больше этот человек в их доме не появлялся.
Оленька бросилась к маме, благодарная, любящая. Но мама вдруг холодно отстранилась — Оле показалась, что она с упреком посмотрела на нее, — и ушла на кухню. Девочка оцепенела. Она вдруг поняла, что виновата в том, что… она есть. В десять лет справиться с этим тяжело. Оля замкнулась, мама с того дня начала курить.
Одно лицо в черно-белом исполнении
Постепенно они сблизились, прекрасно понимали друг друга. Оля выросла, окружающие часто принимали их за сестер. Мама стала для Оли самой дорогой подружкой, которой доверялись любые тайны. Дочка заменяла маме кавалера, они вместе ходили в театры, на выставки, концерты. Им было хорошо вместе. Мама иногда шутила: "Посмотри, как мы похожи. Ну просто одно лицо в черно-белом исполнении!"
Так продолжалось до тех пор, пока Оля не влюбилась. Он пришел с кем-то на ее совершеннолетие. Высокий, кареглазый, спортивный — мечта любой девчонки. Кто любил в восемнадцать, знает, что это такое. Стихия! Безумие!
Андрей был старше ее, уже отслужил в армии, работал и скоро сделал Оле предложение. Конечно, с этой радостью она помчалась к маме… Та выслушала ее молча, глядя в темное окно.
– Где будете жить? — сухо поинтересовалась. Их однокомнатная квартирка мало подходила для молодых.
– Пока будем снимать, Андрей ведь хорошо зарабатывает, — успокоила Оля маму.
Дальше произошло то, чего она никак не ожидала. Мама рыдала, хваталась за сердце, кричала, что дочь ее предала, что в свое время она не отдала ее в детдом, что пожертвовала ради нее личным счастьем.
Оля выскочила из дома и всю ночь бродила по городу. Земля уходила из-под ног, жизнь казалась разбитой вдребезги. Да, она понимала, что мама не устроилась из-за нее. Но жить с этим упреком всегда?! Было больно.
Под утро совершенно обессиленная она вернулась домой, чтобы поговорить еще раз. Мама лежала на полу с телефонной трубкой в руке. Оля дико закричала. Потом была "скорая", реанимация, долгое выздоровление после инфаркта. Оля сутками проводила у ее постели, моля Бога лишь о том, чтобы мама осталась жива. Однажды она взяла дочь за руку и тихо сказала: "Если ты уйдешь, я умру тут же".
– Я не уйду, — так же тихо ответила дочь.
Дома она рыдала, выла, рвала на себе волосы, колотила кулаками по полу. Она отрывала от себя Андрея. Ему сказала, что полюбила другого. Он не поверил и какое-то время пытался наладить отношения. Оля ничего не чувствовала, она была похожа на ту курицу из детства, которой бабушка отрубила голову, а птица вырвалась и носилась по двору — уже не живая, но еще и не мертвая… Скоро Андрей исчез.
Это не конец истории. Конец гнуснее и страшнее.
Ромео — порядочная дрянь
Мама выздоровела. Жизнь постепенно вернулась в свои берега. Правда, исчезла легкость, сладость общения. Несколько попыток познакомиться Оля пресекала на корню. Подружки ее одна за другой играли свадьбы, и в Олиной однокомнатной квартирке, как и в отношениях с мамой, воцарился покой и порядок.
Не сразу, но Оля заметила, что мама вдруг изменилась. Стала задерживаться на работе, менять наряды, зачастила в салон. Дочь насторожилась, в их доме вновь запахло "мужским духом". И не ошиблась. Краснея, бледнея, путаясь в словах, мама сказала, что хочет познакомить Олю со своим новым другом.
Друг явился на мамин юбилей — 50 лет. Гена оказался молодым смазливым и самоуверенным типом чуть за тридцать. Он годился ей в сыновья, был ровесником Оли. Гена много говорил, шутил и сам же громко смеялся над своими шутками. Мама лоснилась от счастья. А Оля отказывалась понимать, как же она, умница, красавица, не видит всей нелепости и комичности ситуации, не понимает, как он примитивен и что бросит ее при первом же случае. Все это она высказала, когда они остались одни. Мама не слышала ее.
– Знаешь, Оленька, мы с Геной поженимся.
Оля смотрела на нее и отказывалась верить.
– А как же я? — только и спросила.
– Тебе тоже пора устраивать свою жизнь.
– Ах вот как?! Вспомнила, что и у меня тоже оказывается есть своя жизнь! А не ты ли ее у меня отняла? Сначала подарила, потом забрала! — Ольга извергала обвинения, как вулкан. — Да ты просто смешна со своим Геной! Он сопливый ловелас, он бросит тебя!
Мама заплакала: "Он любит меня и никогда не бросит". Оля замолчала. Обида, горечь, жалость, любовь, ненависть — все смешалось в тугой ком, который мешал дышать.
Что было дальше? А что могло быть дальше? Через неделю Оля соблазнила маминого жениха, чтобы доказать ей, что ее Ромео — порядочная дрянь. Гена, самовлюбленный павлин, был доволен собой безгранично — и дочь хороша, и мамочка еще ничего. Удобно. Она добилась своего. Мама их "застукала". Оля слышала, как поворачивается ключ в дверях, как открывается дверь, как она роняет сумку…
Гена не сильно смутился, спокойно оделся, улыбнулся и, уходя, сказал: "Пока, девочки. Разберитесь тут без меня…" Он ушел, а мама с дочерью остались…
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
