Попытка диалога

Помимо громкого имени, заслуга г-на Добелиса перед латвийским обществом выражается еще и в том, что все мы фактически вынуждены жить по его законам. Ведь все последние 12 лет он является ярким представителем одной из правящих партий, национал-радикального объединения "ТБ"/ДННЛ, неизменно входящего в правящую коалицию и бдящего — как бы негражданам или русским не перепали "лишние права". Я обещала собеседнику быть честной и сразу отмечу — людоедских наклонностей замечено не было. Г-н Добелис также не кричал и не топал ногами, а в интонациях был максимально корректен, насколько это возможно в общении с "неполноценным членом общества" (по его же определению). Что касается содержания — судите сами. Отмечу лишь, что традиционного интервью "вопрос-ответ" не получилось. Получилась некая попытка дискуссии, начавшаяся с такого тезиса г-на Добелиса: "В отличие от некоторых государств, Латвия очень мягко ставит условием знание госязыка. Уже 12 лет прошло — пора бы выучить".

– Так никто не возражает против изучения госязыка. Но для этого вовсе не обязательно переводить на него весь учебный процесс.

– Весь сыр-бор поднимается от нежелания работать. Именно поэтому начинают говорить о последствиях, опасностях. Но вы опять адресуете мне вопрос, который касается исполнительной власти. Не путайте, пожалуйста.

– По поводу несогласных — вы говорили, что пикеты из нескольких человек вас не впечатляют. Вот если б на улицы вышло тысяч тридцать — вы бы поверили…

– Вы что-то исказили мое высказывание. Я имел в виду, что все кончается выкриками отдельных людей, и нет серьезных разговоров. Даже вы не спорите, что надо знать язык. И уж если вы хотите втянуть депутата в эти разговоры, давайте обсуждать, как надо работать, а не как не надо.

– Хорошо. Я предлагаю перенять опыт Карлиса Ульманиса того периода, когда образование в школах нацменьшинств велось на родном языке плюс качественное преподавание латышского. Позитивные примеры того подхода видны до сих пор — старые русские рижане прекрасно владеют и русским, и латышским.

– Вы не жили в те времена, и я, к сожалению, был очень маленьким. Так что мы не можем по-настоящему почувствовать ту атмосферу. Но вы должны понять: да, были школы на восьми языках, но в обществе была создана такая система, при которой каждый владел латышским языком. А сейчас в русских школах его практически не знают. В Европе люди знают по 4-5 языков, а у нас проблема выучить государственный. Нелатышская молодежь с большим удовольствием изучает английский. Да, определенная часть учит латышский, но этот процесс должен идти вперед и не надо его тормозить. Но это не ко мне. Депутат давно сделал свою работу, он принял закон. Изменить его можно только в том случае, если за перемены будет большинство депутатов. Но в данном случае, я думаю, так не будет. И получится ситуация непослушания. Придется директоров увольнять — это опять ваш вопрос к министру.

– И как общественное мнение может повлиять на изменение закона?

– А почему его надо менять? Я не вижу в этом необходимости. Я думаю, надо наказывать тех, кто его не соблюдает.

– А мнение родителей, по-вашему, должно играть здесь какую-то роль?

– Что значит "мнение родителей"?

– Родители — это те люди, чьих детей собираются переводить с родного языка на государственный.

– Так, извините, родители есть разные. Что, мы теперь будем собирать подписи за и против?

– Зачем, они сами соберут.

– Повлиять на меня ничто не сможет, потому что я уверен в своей правоте: язык надо знать. Вот если они начнут возражать после того, как его выучат, тогда будет другой разговор. Вот вы человек, очевидно, настроенный положительно к стране, в которой проживаете, раз стали гражданкой. Тем не менее вы неполноценный член общества из-за плохого знания языка. Вам же это создает трудности. Да, я знаю, что реальность такова, что нет среды и надо много работать, но главная проблема заключается в нежелании.

– Меня как раз в этом трудно обвинить хотя бы потому, что я два года за свой собственный счет брала уроки латышского, на которые каждый выходной ездила в другой конец города. Множество людей при всем желании не могут себе этого позволить — это реальность. А что хорошего со своей стороны сделало государство? Вы же сами в теледебатах призывали его создавать плохие условия для тех, кто плохо владеет латышским — это, по-вашему, позитивная мотивация?

– Нет-нет. Речь не о плохих условиях. Нашему обществу нужно определиться с основными ценностями: что Латвия есть независимое государство, что латыши — основная нация, что латышский — государственный язык. Плюс некоторые другие вопросы. Когда у нас будет по ним одинаковое мнение, легче решатся и остальные. Это надо ясно понять всем, кто хочет здесь что-то менять по-своему. Зачем же создавать какие-то плохие условия? Я не знаю, откуда вы выхватываете такие изречения, вы меня первый раз в жизни видите.

– Я вас раньше видела по телевизору.

– Что значит по телевизору! В этом вся трагикомедия вашей личности, вы очень хороший пример того, к чему приводит нежелание серьезно относиться к вопросу. Нет достаточного вклада и со стороны родителей и учителей. Спали-спали, ждали, авось пройдет, и дождались последнего года, а теперь, когда все надо уже закончить, начинается крик и искусственное создание конфликтной ситуации. Теперь появляются политиканы, которые делают себе карьеру на том, что призывают людей почти что к насилию, к выходу на улицы с акциями протеста.

– Что значит почти к насилию!? Это обычная демократическая процедура — выйти на улицы, чтобы продемонстрировать свое несогласие с действиями власти.

– Зачем нам об этом говорить и что толку — закон давно принят. Я за то, чтобы честно выражать свои взгляды, какими бы они ни были, только чтоб в них не было ненависти к другим. И еще за то, что меньшинство должно соглашаться с решением большинства. Это полнейший идиотизм, если в культурном обществе XXI века язык будет причиной ненависти.

– Так ведь причина не в языке, а в насилии — детей заставляют учиться на чужом языке.

– Никого не заставляют. Закон есть закон. Его принял демократически избранный парламент. Теперь надо соблюдать, как же иначе?

– Как иначе? Чтобы в стране не было конфликтов, необходимо согласие в обществе, мне кажется, а не подавление большинства меньшинством, не навязывание ему своей точки зрения. Речь в конце концов идет о детях меньшинства, а не большинства.

– Интересно, какой закон может вызвать одобрение у ста процентов? Недовольные всегда будут. Но они в меньшинстве и должны подчиняться закону. А несогласие может проявляться на выборах.

– Но меньшинство, если его игнорировать, может серьезно осложнить жизнь большинства. Уже сейчас две трети заключенных — русскоязычные, а полноценно учиться на чужом языке, по оценкам специалистов, не смогут около 30 процентов детей — кандидаты в люмпены. Это вопрос безопасности государства и его граждан.

– Так вы уже заранее предсказываете, что будет. Не надо пугать людей. По-вашему, государство должно кланяться и просить: не будь криминальным элементом? Просто есть система, которую надо понять — надо знать государственный язык. К сожалению, взрослые часто дают детям совершенно неверную информацию об истории Латвии и о латышском народе и настраивают молодежь против языка. Я с такими случаями сталкивался. Разговаривал с ребятами на русском языке — они абсолютно не знают истории Латвии, путают даты и президентов. Даже ничего не знают о Народном фронте.

– Латышские учителя тоже жалуются, что их ученики этого не знают.

– Любой человек должен жаловаться только на самого себя. И только разобравшись с самим собой, он может чего-то требовать от других. Государство — это очень расплывчатое понятие. Мы все здесь работаем, платим налоги и создаем часть этого государства, а вы хотите, чтобы какое-то туманное государство решало ваши проблемы. Знаете, основное несогласие между нами состоит в том, что я, в отличие от вас, пытаюсь подсказать пути решения вопроса. В мае следующего года мы становимся полноправными членами НАТО и Евросоюза и выходим очень далеко за пределы нашего государства, и не надо создавать хаос.

Все время жмете в одну сторону — беспорядки, недовольные люди, люмпенизация. В то время, когда я как депутат прилагаю все силы, чтобы наше общество расцвело, вы тянете назад. Я не знаю — не получается разговор. Вы же пугаете людей. Вы, русские журналисты, все под одну мерку. Как будто сошли с конвейерной ленты. Мне вас немножко жаль, может, вы и неплохие люди, но вас штамповал советский режим. Это он вас сделал такими страшными, у вас фактически даже нет своего мнения — что толку с таких людей?..

Пожалуй, хватит мучить читателя. Для г-на Добелиса существуют только две точки зрения: своя и неправильная. "У вас фактически даже нет своего мнения" — странно слышать это после чуть ли не часовой дискуссии. Да нет, мнение-то есть, но вот его ценность для Юриса Добелиса равна нулю — поэтому, что есть, что нет… С другой стороны, если он думает, что сможет убедить нас в необходимости перевода школ на латышский язык тезисом "надо знать госязык" (а других-то у него нет!)… хм, это говорит не в его пользу.

Остается добавить одно: если мы и дальше будем сидеть сложа руки, нам и дальше будут предписывать, как жить, такие депутаты, как Добелис. Мы должны защитить русскую школу!

Справка:

Юрис Добелис — депутат Сейма от партии "ТБ"/ДННЛ. 62 года. По образованию химик, инженер-технолог. К государственной власти приобщился еще в 1990 году, от депутата Верховного Совета добрался до депутата Сейма. Трудится секретарем двух сеймовских комиссий и представляет Латвию в ПАСЕ. В 2000 году награжден орденом Трех Звезд 3-й степени.