Советский пломбир: новая версия

Илья ДИМЕНШТЕЙН

По итогам года предприятие занимает лидирующие позиции во многих сегментах отрасли: тут и 45% выпускаемого в Латвии молока, и 28% мороженого, и 29% кефира. Оборот в минувшем году вырос на 8% и составил 47,6 миллиона латов.

Вложены инвестиции — построено два новых завода. По изготовлению сыра и переработке сыворотки. Первый уже вышел на номинальную мощность. Рос экспорт, основную долю которого составляет сыр. Подавляющая часть сыра идет на рынки двух стран — Финляндии и России. Причем примерно в одинаковых пропорциях. В Латвии остается до 40 процентов сыра. В ближайшее время предприятие предложит потребителям несколько новинок, в том числе мороженое. Одно из них появится недели через две, и есть его можно будет… только взрослым. Почему? Пока — секретное ноу–хау. Еще одна новинка — старый добрый пломбир 1960–х годов.

"Мы раздобыли старую рецептуру и будем делать точно такой же пломбир, — поясняет Фогелс. — По сравнению с нынешним он не такой европейский — зато калорийнее и ароматнее".

Рост цен на молочные продукты — процесс необратимый. На 18 процентов вырастет зарплата работников, поднимутся в цене энергоресурсы. Хотя, по словам Фогелса, закупочные цены на молоко не должны расти. Коснувшись больного для отрасли вопроса закупки молока, глава RPK сказал, что Продовольственно–ветеринарная служба должна контролировать сырое молоко, отправляемое в Литву. На границе. Иначе как бывает: RPK бракует поступающее молоко (скажем, корову пичкали антибиотиками), а поставщик заявляет: ах так, продам в Литву!

"В один прекрасный момент Литва насытится молоком и скажет: нам хватает собственного, — размышляет Фогелс. — И тут всплывет, что латвийское молоко некачественное. Потом забьют тревогу и в других странах. И не дай бог, получится как со шпротами".

Впрочем, по словам Фогелса, поставщики молока в Латвии по сравнению с коллегами из других стран ЕС в незавидном положении — субсидии от государства значительно ниже. Все разговоры с минземледелия ни к чему не приводят.

Другой интересный момент — распределение европейской помощи. "Кредиты ЕС в Латвии получают только небольшие перерабатывающие предприятия — от 30 до 70 работающих. Почему не дают крупным, таким как мы? — риторически спрашивает Фогелс. — Чтобы мы не могли составить конкуренцию на европейском рынке. А мелкие им не опасны — пусть крутятся на местном рынке. Кстати, минземледелия раньше обещало, что и крупные предприятия получат кредиты. Где они?"

Глава RPK выступает и за снятие преграды для приглашения гастарбайтеров. Хотя бы временно — на год–два. Это помогло бы уменьшить и инфляцию. "В правительстве говорят: повышайте эффективность. Но мы ее повышаем: даже склад компьютеризирован, практически всем управляют роботы. Однако люди все равно на предприятии нужны".

Не решена законодательно и такая проблема. Сотрудник собирается уходить и по закону должен проработать 30 дней. Однако сразу предупреждает работодателя: буду на больничном. В то же время работает в другом месте, получает там "в конверте". Да и здесь по больничному капает. Эта проблема, по мнению Фогелса, законодательством не отрегулирована.

А как с владельцами RPK? Пока он в латвийских руках, могут ли быть изменения? "В данный момент предложений нет, — говорит Фогелс. — Мы динамично развиваемся, а инвесторов больше привлекают предприятия с известным брендом, но переживающие не лучшие времена. Это более выгодное вложение".