Почему позиция "вы обязаны простить!" в ситуации домашнего насилия — токсичная? Когда такие комментарии встречаются в блогах, в постах про родителей, бьющих своих детей, это можно списать на стокгольмский синдром или на страх комментатора, что его дети тоже придут с вопросами об их детстве. И поэтому ему хочется заранее подстелить соломки. Но когда это читаешь под постом женщины, которую избивал муж на протяжении многих лет? И ее, и маленьких детей. И выгонял на улицу, и вообще творил то, что делают мужья в фильмах ужасов.
А ей немедленно: вы его простите и пожалейте!
Итак, почему так нельзя: во-первых, жалеть в такой ситуации нужно жертву, а не насильника. Требовать того, чтобы жертва жалела насильника, — это какой-то адский перевернутый мир. Во-вторых, для прощения и жаления нужен огромный ресурс, который жертве бы тоже лучше потратить на себя или на родных, а не на насильника.
И в-главных, нельзя простить того, кто не считает себя виноватым и не просит прощения. Можно пережить ситуацию, забыть, отпустить, но не простить. Иначе вполне легко оказаться в той самой созависимости и в ситуации серийного насилия. Тебя по морде, а ты простил. Тебя снова по морде, а ты так поработал над собой — и снова простил.
Собственно, история с "будь выше и прости того, кто делает тебе больно" — очень выгодна для насильников. Она перекладывает ответственность за содеянное на жертву.
Жертвы вообще обычно довольно противные — плачут, жалуются, вызывают неприятные чувства. Пусть они уже поскорее простят, забудут, станут веселые и довольные и прекратят нас мучить своими страданиями!
К тому же это очень удобно — всегда иметь под рукой всепрощающего человека. Что бы ты ему ни сделал, а он тебя взял — и простил! Он же не хочет быть обиженной злюкой-букой, ведь правда?
Для того чтобы на самом деле простить человека, он должен (сам — первый!) совершить довольно много шагов.
1. Признать то, что случилось. Обычно насильники уже на этом этапе говорят, что ничего не помнят, ты что-то путаешь, ты выдумываешь, я не мог такого совершить, ты вообще какая-то сумасшедшая, тебе к врачу надо.
2. Взять на себя полную ответственность за совершенное. Не "вы меня довели". Не "у меня жизнь была тяжелая". Не "все так поступали". А — да, я это делал.
3. Извиниться и раскаяться. Искренне. Не: вы мне выкрутили руки, ну, извините. Часто извинений не получается, потому что насильник думает о том, как бы сохранить в процессе чувство собственного достоинства, а не о чувствах жертвы.
4. Наверное, самый сложный пункт. Надо очень четко осознавать, что одного раза с объяснениями и извинениями часто бывает мало. Что одно "извини" не перечеркивает годы травм. Что жертва будет раз за разом возвращаться к тем событиям и придется раз за разом повторять пункты 1–3 для того, чтобы она поверила — вы это искренне. Вы это на самом деле. Вам ее чувства важнее чувства собственной важности.
Потому что обычно бывает так, что насильнику кажется, что после извинений история обнуляется, все все забыли и начали с чистого листа. И только эта противная жертва не хочет все вот так сразу взять — и забыть.
А хочет обсуждать и раз за разом убеждаться в том, что извинившийся — действительно изменился. (Кстати, так часто случается и во время супружеских измен. Изменившая сторона бывает фрустрирована и обижена тем, что тот, кому изменили, не может забыть все сразу же, после того как перед ним извинились.)
5. Постараться компенсировать чем-то важным для себя и нужным для жертвы. Ну, типа как Германия выплачивала деньги пострадавшим странам и народам. Да, те деньги не вернут убитых, но они помогут выжившим сделать их жизнь лучше.
Компенсация — это не всегда материальное или деньги. Это может быть физическая помощь. Это может быть какое-то эмоциональное соучастие.
Важно, чтобы тот, кто просит прощения, был настроен каким-то образом компенсировать ущерб.
Даже если вы сломали вещь, которую одолжил вам друг, вы не говорите просто "прости, пожалуйста". Вы говорите: "Прости, пожалуйста, можно, я куплю тебе такую же?" А потерянные годы, психика, здоровье, вера в людей — это гораздо больше, чем сломанная вещь. Другое дело, что пострадавший может отказаться от компенсации. А может и согласиться. Но предложить, чтобы показать, что ваши раскаяние и извинения — это не просто слова, что вы готовы деятельно заслужить прощение, — это принципиально важно.
Вот после всего этого — человека вполне можно простить. А до этого — только закрыть дверь за ним и забыть как страшный сон. Чтобы строить другую, новую и счастливую жизнь, в которой не будет места насилию.
P.S. И нет, кухонные психологи не правы. Свойство здоровой психики — не прощать насилие. Свойство здоровой психики — ограждаться от него, уходить оттуда, где плохо. А лезть в самую гущу, чтобы разобраться в тонкой душевной организации насильника, — это свойство глубоко травмированного, созависимого человека.
