"Да" значит "да", но можно передумать": юрист — о концепции согласия в отношениях  (3)

Анна Ривина — кандидат юридических наук, специальный советник по гендерно-чувствительным вопросам коллегии адвокатов Pen & Paper.

В середине февраля в русскоязычном интернете появились статьи о датском приложении IConsent. Оно позволяет зафиксировать сроком на 24 часа согласие на сексуальную связь — но только на одну, к тому же согласие можно отозвать. Инициатива вызвала разные реакции, от насмешек до опасений, что любая интимная близость теперь будет контролироваться государством, а техническое решение для подобных отношений между людьми не может быть настолько очевидным и простым. Отдельного внимания заслуживает вопрос о том, насколько согласие, полученное через приложение, может быть аргументом в судебном разбирательстве и какие риски создает в случае недобросовестного использования.

Согласие на секс — тот стандарт, который совсем недавно начал закрепляться в национальных законодательствах разных стран. Сам термин подразумевает культуру согласия в сексуальных отношениях, которая должна искоренять терпимость к насилию.

Нас приучили считать, что женское "нет" на самом деле значит "да". И со стороны мужчин, и со стороны женщин такому женскому поведению находились объяснения. Это и невозможность для "приличной" женщины быть сексуально раскрепощенной и самостоятельно инициировать связь. И якобы желание вызвать интерес и уважение со стороны мужчин — такая интерпретация женского несогласия позволяет мужчине игнорировать его и настаивать на своих желаниях.

Так было долгое время, пока на смену этой норме не пришел принцип "нет — значит нет". Именно так в конце 1980-х годов заявило женское секс-позитивное движение, которое провозгласило, что отказ не может трактоваться двояко. А в конце 1990-х годов на смену ему пришел стандарт "да — значит да": только активное согласие и участие подразумевают, что секс для всех сторон является желанным. Сексуальная активность без согласия считается изнасилованием.

Сегодня нет ни единого определения согласия в сексе, ни единственно правильного способа о нем сообщать. Изучив разные подходы и определения, концепцию согласия в сексе можно упрощенно объяснить так:

Согласие подразумевает наличие всех четырех пунктов. Это не жесткая правовая рамка, скорее социокультурная норма, тест для себя и партнера: если какой-либо из пунктов не выполняется, возникают риски. И приложение IConsent можно считать одной из первых технических попыток нащупать эффективный и удобный алгоритм внедрения этих стандартов в жизнь, учитывая, что использование приложения является исключительно добровольным.

Конвенция Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием (Стамбульская конвенция) 2011 года гласит, что подписавшие ее страны принимают необходимые законодательные меры, чтобы любое намеренное проникновение сексуального характера в тело другого лица, совершенное без согласия, преследовалось в уголовном порядке. Отдельно прописано, что согласие должно даваться добровольно, в результате свободного волеизъявления лица, с учетом окружающих обстоятельств.

В январе 2021 года Дания стала двенадцатой страной в Европейской экономической зоне, которая изменила понятия изнасилования в своем национальном законодательстве. Если в других странах под изнасилованием по сей день понимаются только те деяния сексуального характера, которые связаны с применением или угрозой применения насилия, в Дании ключевым признаком является наличие или отсутствие согласия. Изменился состав преступления, для совершения которого теперь не нужны насилие и угрозы.

Такая трактовка вызывает много вопросов. Секс — по сей день сильно табуированная тема. Исторически репутационные риски за "непорядочные" связи нес на себе тот, кто от них и пострадал. Но если перенести этот принцип согласия на другие отношения, то картина становится яснее. Например, в российском Уголовном кодексе есть статьи "Кража", "Грабеж" и "Разбой", где под кражей и грабежом мы понимаем тайное или открытое хищение чужого имущества, а под разбоем такое же хищение, но уже с применением насилия или же угрозой такого применения. Мы понимаем и принимаем эту разницу, когда дело касается нашего имущества, но у нас не вызывает сомнений, что кража без насилия тоже считается преступлением и совершенно необязательно для этого совершать разбой с применением насилия.

Почему же нам так сложно принять новые правила и для отношений, не касающихся имущества? Потому что эти правила нарушают наше привычное видение взаимоотношений между мужчиной и женщиной, где мужчина инициирует и настаивает, а если получает отказ, то может взять и силой.

Нередко всплывает аргумент о нарушении презумпции невиновности: якобы теперь можно обвинить любого без обязательства доказывать сам факт изнасилования. Бытует миф, что оговорить в подобном преступлении не составит труда и что у многих женщин есть коварные планы относительно их сексуальных партнеров. В действительности же количество ложных обвинений в изнасиловании составляет 2–7%, эта цифра сопоставима с ложными заявлениями об угоне машин. При этом в абсолютном большинстве случаев женщины по всему миру по сей день молчат об изнасилованиях.

По данным ООН, каждая третья женщина в мире подвергается физическому или сексуальному насилию в той или иной форме, только в Дании за последний год изнасилованию или попытке изнасилования подверглись около 11 400 женщин, в полиции было зафиксировано около 1600 случаев и только 314 из них привели к осуждению.

Хочется верить, что правовые изменения смогут принести позитивный результат в самой ближайшей перспективе. И под позитивным результатом подразумевается не рост обвинительных приговоров, а создание более безопасных условий: на улице, в баре, в гостях, в полицейском отделении и в суде. Необходима качественная работа правоохранительной системы, направленная на защиту пострадавших и их нарушенных прав. Необходим независимый суд без обвинительного или оправдательного уклона, в котором рассматривается совокупность улик и показаний. Но самое важное — отсутствие гендерных стереотипов, оправдывающих привычную мужскую модель поведения и осуждающих женскую.

А что может изменить приложение, которое подтверждает, что секс был по согласию? И какое значение это будет иметь в суде? Тут уместно вспомнить случай, который произошел в Англии с 26-летним Дэнни Кеем. Он был приговорен к тюремному заключение за изнасилование. Основанием для такого приговора послужила переписка в фейсбуке, где молодой человек извинялся за секс без согласия. Только спустя три года Кею удалось доказать, что секс был по согласию с обеих сторон, а девушка постфактум выборочно удаляла сообщения в переписке. В частности, извинения, как оказалось, относились не к сексу, а к тому, что молодой человек не отвечает на сообщения.

Такие ситуации дают понять, что использование приложения, которое позволяет зафиксировать согласие или отсутствие такового с обеих сторон, может быть выгодно всем. Раньше девочек учили не связываться с плохими мальчиками или не жаловаться на последствия, но в новой модели равных и партнерских отношений мальчикам тоже стоит быть аккуратными в своем выборе. В IConsent информация, хранящаяся на серверах, может быть получена только по запросу правоохранительных органов, и ни у одной из сторон нет возможности изменить данные — только отозвать согласие, но не задним числом, а в течение 24 часов с момента его фиксирования.

Разработчики приложения отдельно призывают не пользоваться им недобросовестно и повторяют, что все действия в приложении должны сопровождаться получением вербального согласия и одобрения действий до, во время и после контакта. Что отказаться от продолжения можно в любой момент. Что согласие дается только на один раз, а каждая следующая встреча обсуждается отдельно.

IConsent — не первое подобное приложение, и здорово, что технологии следуют тем изменениям, которые происходят в обществе. Само использование приложения или отказ от него может дать понять, что перед вами не подходящий вам сексуальный партнер. Несмотря на то, что популярным приложение назвать сложно (меньше 2000 скачиваний и низкие оценки), важно, что мы обращаем внимание на проблему согласия, проговариваем, какими должны быть отношения, чтобы не навредить. Привычное поведение меняется, многое остается непонятным, но это только вопрос времени.

Секс в 21-м веке — это удовольствие и свободный выбор для всех сторон, участвующих в процессе, а не обязанность, страх и страдание. Давайте ориентироваться на это.