Fоtо: Jānis Deinats/JRT
Во времена, когда у Ояра Рубениса и Мариса Гайлиса волосы не уползли за макушку; ловкие ребята в малиновых пиджаках делали латы из воздуха и краденых запчастей; заграничные латыши возвращали недвижимость предков; заключенные тучными стадами бежали из тюрем, а в Скрунде в клочья разлетался 19-этажный локатор… Кто-то воспользовался новыми возможностями, а кто-то гордо не вписался в поворот истории. В Новом Рижском театре — премьера спектакля Айка Карапетяна "Феликс, Анатолий и Илона".

Однажды вечером 1995 года в подозрительном рижском баре Eldorado встретились обнищавший экс-инженер Скрундского локатора Анатолий, его юная, мечтающая о роскоши супруга Илона и таинственный тип в подбитой овчиной джинсовке с подобающим именем Феликс. Ну и последний решил поиграть не то в доброго волшебника в весьма голубом вертолете, не то в Шарика в гостях у Барбоса…

По-киношному захватывающая история завершается неожиданно для всех ее участников. Впрочем, это не сильно удивляет тех, кто знаком с творчеством Айка Карапетяна — латвийского мастера хоррора и черного юмора.

"С театральными режиссерами сегодня большие проблемы, - пояснил выбор постановщика Алвис Херманис. - Некому позвонить… Я больше полагаюсь на кинорежиссеров. Они намного лучше владеют навыками ремесла. На спектакль, куда надо продать билеты, чтобы это было не только маргинальное мероприятие в маленьком погребке, нужен профессионал".

Fоtо: Jānis Deinats/JRT
Айк Карапетян тоже сделал ставку на профессионалов, позвав в команду цвет старой гвардии НРТ — тех, кто прекрасно помнит лихие 90-е и общается на полублатной фене практически аутентично. Хоть на русском языке с латышским акцентом, хоть на латышском — с русским. Андрис Кейшс, Вилис Даудзиньш, Байба Брока, Каспарс Знотиньш, Евгений Исаев... Строго говоря, 30-летнюю Марию Линарте к старожилам отнести трудно, но 90-е ей тоже исключительно к лицу.

Лихие 90-е: кошелек или смерть

Программка к спектаклю услужливо вводит в курс истории тех, кто 90-е не застал или подзабыл детали. Были такие времена, когда оккупация закончилась, "железный занавес" пал, а через три года Латвия проводила в последний путь к восточной границе большую часть советских военных. Впрочем, осталось немало отставников — с детьми и офицерскими женами около 100 000.

Fоtо: Jānis Deinats/JRT
Простым людям те годы запомнились тотальным дефицитом, денежными реформами и взрывной гиперинфляцией, достигшей 951% (сообщает тот же буклет). А также стремительным рождением и не менее скоростным обвалом первых коммерческих банков, бравших вклады от населения под фантастические 80-90%. Один только Раймонд Паулс миллион похоронил.

Еще одной точкой боли стала история с денационализацией жилья: законные (и не очень) наследники возвращали отобранную советской властью недвижимость предков, а бывшие обитатели денационализированного жилья в одночасье теряли крышу над головой. Такие удары судьбы выдерживали не все — количество самоубийств в те годы выросло вдвое...

Ну и? конечно, кто не слышал о бандитских разборках, когда ни одна новорожденная компания не могла существовать без отчисления процентов "крыше" - взявшей над ней "шефство" криминальной группировке. Непокорных могли поджечь или пристрелить. Попасть в тюрьму никто особо не боялся — там в 90-е царил не меньший беспредел. Своего апогея он достиг 1994 году, когда из Парлиелупской тюрьмы Елгавы сбежало сразу 89 заключенных…

Символически период лихолетья завершился 4 мая 1995 года - подрывом 19-этажного Скрундского локатора, который, по легенде, 10 лет облучал военных, принуждая к неумеренным возлияниям. Мероприятие финансировали США, вложив в процесс 8 млн долларов и 360 кг взрывчатых веществ в 420 разных точек. По такому случаю композитор Зигмар Лиепиньш написал специальную сопровождающую мелодию Liberatio - "Освобождение".

Всех вылечат!

В те времена стартовала и незавершившаяся до сих пор история с "решением русского вопроса". Жители Латвии, чьи предки не жили на ее территории до 1940 года, гражданства не получили. Им предстояла долгая дорога натурализации.

Fоtо: Jānis Deinats/JRT
Если в советское время в смешанных браках, каким был союз Анатолия и Илоны, языком семьи зачастую становился русский, то теперь отношения пересматривались. За соблюдением процесса интеграции придирчиво наблюдали западные партнеры — все должно было выглядеть цивилизованно, это же не "совок" какой-то, а демократическая страна. При этом многие бежавшие в 40-х на Запад латыши жаждали реванша над "криеву оккупантами"…
Fоtо: Jānis Deinats/JRT
В те же 90-е отменили позорную уголовную 121-ю статью - "За мужеложство". Но и с этими меньшинствами вопрос в итоге до сих пор не решился - даже при президенте, "гордом быть геем". Всегда ли права любовь?

В интерпретации Кейша и Даудзиньша все эти больные исторические вопросы щедро закладывают порох в акупунктурные точки постановки. И зал этим термоядерным тротилом будет рвать все три часа. Потому что Eldorado льет свой золотой дождь избирательно, мечты сбываются не у всех, а здоровый смех — он и тебя вылечит, и меня. Если не убьет, конечно. Так выпьем же за любовь и интеграцию — всех во всех!

Читайте нас там, где удобно: Facebook Telegram Instagram !