"Игрушки прибыли". Родные мобилизованных требуют отвести их мужей и сыновей от линии огня  (3)

По всей видимости, речь идет о военнослужащих, направленных в Луганскую область из двух учебных центров в Воронеже. В минувшие выходные поступали сообщения о массовой гибели и ранениях мобилизованных, которых привезли на линию огня в районе Сватово и Макеевки. Русская служба Би-би-си рассказывала о том, как российское военное командование затыкает мобилизованными "дыры" на фронте.

В Валуйки, в Белгородскую область, приехали десятки жен и матерей мобилизованных из Курской области. Как рассказывают родственники, не меньше тысячи мужчин из этого региона, мобилизованные в октябре, две недели проходили обучение в Воронеже и 1-2 ноября были доставлены на передовую.

Произошло это, несмотря на заверения представителей воинской части в Воронеже, что новые солдаты будут находиться на второй-третьей линии обороны, а не на передовой.

"Их разбросали по всей линии от Харьковского до Макеевского направления", — говорит корреспонденту Би-би-си Екатерина, жена одного из мобилизованных, Сергея Р. (имена известны редакции, но изменены по просьбе собеседников). До мобилизации 30-летний Сергей работал водителем.

Екатерина общалась с мужем 1 ноября, когда он еще был в "учебке". Затем — 7-го числа, когда остатки его отряда из нескольких сот человек после тяжелых обстрелов дошли с линии огня до одной из деревень близ Макеевки.

Вместе с Сергеем, по его словам, находится еще 150 человек. Уйти дальше вглубь территории, контролируемой российскими войсками, они не могут — путь им преграждают российские посты. "Он звонил позавчера, они от передовой ушли, спрятались в какую-то деревню и они оттуда выйти не могут, потому что их блокпосты просто не пропускают. Им угрожают сразу расстрелом", — передает разговор с мужем Екатерина.

Рассказ Сергея во многом повторяет то, что говорят родные других мобилизованных, оказавшихся на этом участке фронта: солдаты, вооруженные только автоматами, постоянно находятся под огнем украинской артиллерии и не в состоянии вести какой-либо бой. "В понедельник позвонил, рассказал, "вот мы на передовой, нас тут бросили, отстреливаться нам нечем, а мы в очень тяжелой ситуации убегаем от "градов", убегаем от пуль, от огня". Есть раненые и погибшие, в том числе и из его роты. Просил помочь, чем возможно".

На 150 человек — один мобильный телефон, с которого каждый из солдат может позвонить родным на минуту-полторы. "Он звонил, говорит: "Я живой. Пока живой". Это его слова. Спросил как дочь, ну и все. И вот эта ситуация, вкратце ситуация, что их бросили. Я у него спросила: вы когда хоть там ели, пили? Он говорит: "последний раз три дня назад воду мы пили". И все. Там ни еды, ни воды, ну вообще ничего. И их оттуда вывозить не собираются".

Ни Сергей, ни Екатерина не подозревали, что такое может быть. "Нет, конечно. Обещали, что мобилизованных поставят на третью линию теробороны. Мы надеялись и рассчитывали на это".

"Помогите нам. Мы пишем письма, обращаемся во все инстанции, куда можем — пишем письма, нигде не слышат нас. Вторые сутки пошли. Ребята просят о помощи, ее не оказывается", — говорит одна из группы родственниц курских мобилизованных, записавшей видеообращение в Валуйках.

Пока что контакты родственников, числом от 70 до 100 человек, ограничены общением с представителем временной военной прокуратуры в Валуйках, который принимает от родных заявления с требованием позволить солдатам выйти из зоны боев.

Некоторые, однако, подавать заявления боятся. "Прошел слух, что те, в отношении кого поданы заявления, сразу же будут объявлены дезертирами", — говорит Виктория Н., приехавшая в Валуйки из Курска. Ее муж Олег (имена супругов известны редакции, но изменены по просьбе собеседников) с группой из 60 человек вышел в населенный пункт Старобельское.

"Там 60 человек, третья рота. Там были раненые, они пошли за ранеными, пока вернулись, уже никого не было, и они сами добирались на попутках, добирались пешком. Вот нашли какого-то командира. Командир их привез в Старобельск, в комендатуру. А вот куда дальше — ничего не известно. Хотят объявить их дезертирами, эти 60 человек".

Кроме того, вернувшимся с передовой угрожают офицеры. Несколько человек рассказали, что отказывающихся возвращаться на передовую ставили на колени и рисовали на лбу крест, утверждая, что дальше будет расстрел. Со слов Виктории, ее мужу и другим рассказали, что в семьи тех, кто отказывается воевать на переднем крае, будут отправлять похоронки, и пути назад с передовой ни у кого нет.

Еще одна женщина, приехавшая из Курска, в записанном видеообращении рассказала со ссылкой на мужа, что из первой роты, отправленной на передовую сразу же по прибытии в Луганскую область, в расположение части вернулись семь человек.

"После этого ротный связал этим семерым руки, нарисовал [на лбу] кресты зеленой краской и начал их бить, назвал дезертирами. Потом он забрал этих семерых, и больше этих людей никто не видел. Затем отправили в бой другую роту, четвертую. Все вернулись, сказали, что их там убивают, и слышали, как по рации передавали наши же своим: "Игрушки прибыли, можете стрелять".

Позже один из мобилизованных сообщил, что офицер, метивший крестами вернувшихся солдат и угрожавший им оружием, — это полковник Самвел Матасян, находившийся с мобилизованными с момента их прибытия в Воронеж и обещавший им, что они не будут размещены на передовой. Би-би-си отправила запрос в российское министерство обороны с просьбой прокомментировать эти сообщения и ожидает ответа.

Четвертая рота, вернувшись, посоветовала бойцам из третьей роты на передовую не ходить. "Другие солдаты потом видели в полях, что это наши же солдаты по ним бьют".

Родственники предполагают, что, выставляя отряды мобилизованных на передовой, регулярные части рассчитывают понять, откуда ведут огонь ВСУ. "Их маленькими группами кидали туда на передовую, чтобы вычислить, где находятся украинцы", — утверждает выступавшая в видеообращении.

Сейчас в неведении находятся и мобилизованные, и родные. "Что у вас слышно? — Ничего, а у вас? — И у нас ничего, — беседует с мужем Виктория. — У нас тут такие новости, ужасные. Скажи, правда, что вот такое происходило: свои своих бросали, говорили "игрушки прибыли", расстреливали своих же? — Насчет своих не знаю, а за "игрушки" — да", — отвечает муж. До отправки на фронт 26-летний Олег трудился в автосервисе.

В записи диалога, который Виктория передала Би-би-си, супруг подтверждает рассказ об офицере, рисовавшем кресты на лбу у вернувшихся. Из его слов очевидно, что солдаты, ушедшие с передовой, не знают, к кому обращаться, и не имеют связи со своими командирами.

Павел Аксенов, военный обозреватель Би-би-си

Ситуация, в которой мобилизованных, фактически гражданских людей, бросают на передний край почти без подготовки, укладывается в общую логику войны, которую Россия ведет в Украине. Россия начала вторжение, имея некий план, основанный на ошибочных оценках украинских сил и, главное, своих собственных возможностей. Он провалился в первые несколько недель войны. Все дальнейшие действия российского командования были уже попыткой решить проблемы, которые возникли из-за крушения этого изначального плана.

Вероятно, российское руководство понимало, что мобилизация не сможет кардинально решить проблему боеспособности фронтовых частей, и откладывало ее до последнего. Наступление ВСУ в Харьковской области было успешным в первую очередь из-за нехватки личного состава в российских частях на линии фронта. Оно и стало той самой точкой, после которой нужно было либо готовиться к новым наступлениям украинской армии, либо увеличить численность группировки за счет мобилизованных. Времени на подготовку гражданских лиц, оказавшихся в воюющей армии, отведено не было. Солдаты на фронте "нужны были вчера".

На фронт попали далеко не все мобилизованные — по разным оценкам, их счет идет на десятки тысяч. Многие были направлены на полигоны, где их готовят к будущим боям. Но кому-то не повезло, и они сразу оказались на передовой.

Сложно сказать, было ли у кого-то из командиров специальное намерение направлять их в бой, чтобы выявить огневые точки ВСУ. Скорее всего, командующий состав на фронте использовал те ресурсы, которые были в его распоряжении: других резервов, кроме мобилизованных, у него просто не было, а задача удерживать позиции была. До сих пор эту задачу не удалось решить при помощи контрактников, добровольцев, завербованных заключенных, теперь настала очередь мобилизованных.

При этом проблема невысокого уровня подготовки мобилизованных гражданских оказалась умноженной на другие проблемы российской армии, которые вскрылись во время войны: плохую координацию, связь, разведку. В общем, проблемы с теми составляющими, которые делают из массы вооруженных людей армию.

Наконец, сама система мобилизации оказалась неготовой к массовому притоку новых солдат. Им элементарно не хватает формы, амуниции, подчас даже саперных лопат. Но ничего другого, кажется, у российских командиров пока нет.

Во вторник родственники мобилизованных из Курска и городов региона стали забрасывать обращениями губернатора Курской области Романа Старовойта. Комментарии на странице Старовойта во "ВКонтакте" однотипны. "Роман Владимирович, помогите! НИ ОДИН мобилизованный из нашей роты за неделю не вышел на связь", — пишет Алена Мяснянкина (в этом и других сообщениях сохранены орфография и пунктуация оригинала).

"В период с 29 по 31 октября моего мужа и ребят из его взвода отправили в лнр. все это время в лнр, бойцов ничему не обучали, к ним никто не приезжал, [… ] сегодня ночью, без какого-либо обучения их хотели кинуть в бой, к ним приехали командиры, непонятно откуда, и заставили идти мобилизованных на передок, тех, кто поехал привезли мертвыми и ранеными, тех, кто отказываются идти на передок, пугают, унижают, им прямым текстом говорят, что они уже считаются пропавшими без вести", — утверждает Анна Меньшикова.

"1 октября мой сын позвонил и сообщил, что его увозят, а в каком направлении не известно. 7 ноября вечером он позвонил и попросил о помощи. Он успел сообщить, что очень много потерь. Командиров нет. Брошены на произвол судьбы", — заявляет Марина Рекунова.

На все эти обращения был направлен стандартный ответ — о том, что губернатор Старовойт провел встречу с несколькими родственниками мобилизованных в Курске, "которых отправили из Воронежа 1 ноября на передовую".

"Пообщался с женами и матерями. Разделяю их боль и беспокойство. Все, что в моих силах сделаю, окажу максимальную поддержку через Минобороны. Уже организовал взаимодействие с МО РФ и военной прокуратурой", — рапортует губернатор.

Из комментария в комментарий повторяется одно и то же: мобилизованные оказались на передовой сразу же после транспортировки из учебной части. "1 ноября мой брат отправился, как модно сейчас говорить, "за ленточку". Сегодня ночью он позвонил и сказал, что ранен. Ранен он был под Макеевкой. Никакого тебе "боевого слаживания" и тренировок — сразу в бой. А против артиллерии с автоматом не попрешь", — пишет Владимир Киндеев.

Ответили Киндееву с аккаунта "Безопасность Курской области": "Боевое слаживание проводится по нормативам, определенным для каждого подразделения. Без проведения боевого слаживания вновь создаваемые и доукомплектованные мобилизованными подразделения в зону СВО не отправляются. В случае нарушения прав и законных интересов мобилизованного, он или его законный представитель вправе обратиться в органы военной прокуратуры".

Родственники новых солдат, съехавшиеся на границу в Валуйки, ни о каком взаимодействии пока не знают, а прокуратуры боятся. В среду днем они отправились на поиски еды, которую попытаются передать родным на территорию Луганской области, занятую российскими войсками.

К концу дня появились предположения, что солдат, дошедших до Старобельска, могут вернуть на территорию России. Родные продолжают ожидать на российской территории.

"Мы стоим в селе Солоти возле воинской части. Если наших ребят повезут сюда, мы встанем вперед машин, позади машин. Пусть давят нас, но пока мы не увидим своих ребят, мы отсюда не уйдем, — говорит сквозь слезы Виктория. — Будем стоять, пока нам не покажут, что наши мужья действительно живы".